Никитин Николай
Это было в Коканде
Николай Николаевич НИКИТИН
Это было в Коканде
Роман
СОДЕРЖАНИЕ:
Николай Тихонов. О Николае Никитине и его книгах
ЭТО БЫЛО В КОКАНДЕ. Роман
Часть первая
Часть вторая
Часть третья
Часть четвертая
Часть пятая
О романе "Это было в Коканде"
Словарь
________________________________________________________________
О НИКОЛАЕ НИКИТИНЕ И ЕГО КНИГАХ
Николай Николаевич Никитин принадлежит к тем писателям, которым выпала честь начинать молодую советскую литературу.
В своей автобиографии он писал: "Жили мы в Петербурге. В то время районы города, точнее клетки, резко делили его население. В одних дворцовое великолепие императорской столицы, буржуазная солидность, "сытые", красивые и удобные дома. В других - город нужды и несчастья. В нем, как говорила моя мать, "надо хоть как-нибудь сводить концы с концами", - это город рабочих, мелких служащих, ремесленников. Был еще и третий Петербург - промежуточные слои, люди среднего достатка. Они, точно море, соединяли и в то же время разъединяли обе полярности. Мы принадлежали ко второму слою города.
Я родился в 1895 году, своими глазами видел и на себе самом ощутил всю "прелесть" того района, о котором современная молодежь знает либо по чужим воспоминаниям, либо из литературы".
В трудных условиях существования юный литератор пробовал свои силы, предлагая свои рассказы то одной, то другой редакции. Неудачи не ослабляли его настойчивого стремления к литературе.
Как бы повернулась в дальнейшем его судьба, трудно сказать, но Великая Октябрьская революция была для него, с юности стремившегося вырваться из-под гнета серой обыденности, настоящим спасением. Она открыла ему путь в широкий мир, потрясла его ум и сердце, привела к людям, смело ломавшим устои прошлого.
С первых дней революции Николай Никитин вошел в большую общественную работу. В 1919 году он добровольно вступил в ряды Красной Армии; был сначала культработником в отдельных воинских частях, потом перешел в Политуправление штаба Петроградского укрепленного района. Демобилизовался в 1922 году, когда закончились все фронты гражданской войны.
Жизнь, полная новых впечатлений, революционных задач, встречи с людьми самых разнообразных характеров, знакомство с выдающимися партийцами, в том числе и с работником "продовольственного фронта" П. Ф. Виноградовым, который впоследствии стал героем его романа "Северная Аврора", - все это давало пищу воображению. Хотя, по его личному признанию, в этот период он меньше всего думал о литературе, но литератор в нем не исчез. Напротив, Никитин искал первой возможности, чтобы воплотить все виденное и прочувствованное в произведения, которые рассказали бы о новой, революционной действительности.
В это время и произошла его встреча с Горьким, решившая выбор пути. Он передал Горькому свой рассказ, который Алексей Максимович прочел и одобрил. Долго копившаяся творческая энергия требовала выхода. Вскоре Николай Никитин уже в группе "Серапионовых братьев", в группе молодых прозаиков и поэтов, над которыми любовно шефствовал Горький.
Это было время рождения первой советской прозы, время всяческих поисков, увлечений, в которых было много отдано "приему", "орнаменту", сказу, ложно понятой фольклорной манере, стилизации.
И все же, несмотря на эти явные просчеты молодости, первые произведения Николая Никитина были восприняты как живое отражение революционной действительности и сразу поставили молодого литератора в первые ряды ставших известными писателей. В одном только 1923 году у него вышли книги "Бунт", "Ночной пожар. Русские ночи", "Камни", "Полет". Он писал много и все больше задумывался над современной темой и средствами ее выражения. Он хорошо понимал, что надо преодолеть первоначальный стихийный период и все то, что мешает дальнейшему росту писателя. Об этом писал Горький, говоря о современной прозе и рассматривая творчество Всеволода Иванова и Николая Никитина: "Они перегружены впечатлениями хаотического бытия России и не совсем еще научились справляться со своим богатейшим материалом. Мешает им и щегольство провинциализмами языка. Они слишком увлекаются местными словарями пестрой России, где почти каждая губерния говорит своими словами. Это делает их рассказы непереводимыми на европейские языки. Но успех не опьяняет их, наоборот: они оба знают его цену и говорят: "Нас очень хвалят, но это не хорошо для нас". Слова искренние. Я вижу, как они оба стараются преодолеть хаос своих впечатлений и несовершенства языка".
Много работая над утверждением языка, свободного от стилизации и стихийности, Николай Никитин пристально всматривается в окружающую его действительность, находит новых героев и, накопив большой жизненный опыт, пишет повесть, посвященную жизни молодежи - "Преступление Кирика Руденко". Эта повесть имела заслуженный успех. Вслед за ней появляется большое произведение, посвященное великому строительству - "Поговорим о звездах".
Тут уже взята большая тема современности - речь идет о строительстве, о людях, строящих коммунизм, не боящихся трудностей, и о людях, для которых потеряна высокая цель, которые живут слепо и устало, ограниченные повседневностью, высасывающей из человека все живое. В этой повести уже видна была вся сила таланта большого писателя, выращенного революцией.
Неустанно работая как прозаик, очеркист, журналист, Никитин совершает многочисленные поездки по стране, наблюдает жизнь в самых разных уголках севера и юга. Он постоянно связан с различными газетами и журналами и гордится этой работой, дающей ему возможность воочию наблюдать грандиозное строительство и культурный рост во всей стране.
К этому времени Николай Никитин стал и признанным драматургом. Его пьеса "Линия огня", в которой он, по его словам, хотел передать пафос труда, воспринимающегося как бой за социализм, имела большой успех. Вслед за тем Никитин создает историческую пьесу "Апшеронская ночь". В ней развивалась тема борьбы с интервентами за освобождение Азербайджана.
Выступая с трибуны Первого съезда писателей в 1934 году, Николай Никитин призывал к драматургическому новаторству на советской сцене. "Героическая драма, достойная наших героических дней, обличительная советская комедия как орудие борьбы против врагов пролетариата, - и то и другое, как это ни кажется странным на первый взгляд, скрещиваются в одной точке. Эта точка - политическая целеустремленность. Это прицел для работы. Я вижу здесь выход для советского театра. Некоторые из товарищей уже стоят на этом пути. И я верю, что в ближайшие годы мы дадим совершенные образцы высокой героической драмы и высокой советской комедии".
Работа над пьесой "Апшеронская ночь" остановила воплощение другого замысла - романа о Средней Азии. В тридцатых годах развитие наших среднеазиатских республик представляло особое зрелище для глаза наблюдательного писателя, видевшего удивительные перемены в жизни Советского Востока.
Возникновению этой большой, ответственной исторической темы предшествовали незабываемые рассказы о событиях революции и гражданской войны в Узбекистане, услышанные молодым, начинающим писателем еще в далекой Москве двадцатых годов. В то время Воронский, всячески помогавший талантливым молодым людям расширять свой политический горизонт, познакомил его с участниками революционных событий на Советском Востоке - с Михаилом Васильевичем Фрунзе и Дмитрием Андреевичем Фурмановым.
Рассказы Фрунзе, обладавшего даром увлекательного собеседника, произвели неизгладимое впечатление на Николая Никитина. Фрунзе рассказывал о борьбе с басмачеством, о борьбе за освобождение Бухары от феодальной власти эмира - и картины недалекого прошлого оживали перед глазами слушателей. Фрунзе вспоминал многих участников событий тех лет - как друзей, так и врагов; хорошо зная быт Узбекистана, он красочно воспроизводил сцены народной жизни. Его рассказы не могли пройти бесследно. К рассказам Фрунзе, со своей стороны, многое добавил и Дмитрий Фурманов.
Через десять лет после этого Никитин приехал в Среднюю Азию, и все когда-то услышанное снова встало в его памяти и заняло его целиком. Чем больше он путешествовал по Средней Азии, чем больше он видел, чем больше беседовал со строителями нового Узбекистана, тем неотвязней становилась тема новой книги. Для этого надо было видеть не только сегодняшний Ташкент или Бухару, но досконально узнать прошлое, найти материалы, нужных людей, изучить архивы и прочесть бесчисленные воспоминания и исторические книги.
И вот началась большая, трудная работа над романом "Это было в Коканде".
Были обследованы места событий, изучены газеты, книги, мемуары, справочники, архивные дела. Пять лет шла работа над этим романом, который стал выдающимся событием в литературе и по праву вошел в галерею советских исторических романов.
