Аннотация:
Двести лет назад несколько миллионов добровольцев ушли под воду, чтобы основать новый мир: Подводные Колонии. С той поры на Земле, пережившей последствия ядерного безумия, развиваются параллельно две человеческие цивилизации. Но эпоха мирного сосуществования подходит к концу. Психологический роман о путях развития человечества, о самоотверженности и верности идеалам гуманизма.
Краткий синопсис в Приложении "Церебральный сортинг Сергея Савельева в романе 'Война Моря и Суши'
Развёрнутый синопсис, описывающий отдельно военно-политическую ситуацию в романе, помещён в конце текста
Оглавление
1.Заключённый
2.Риф Союз
3.В море
4.Подводные Колонии
5.Спасение
6.Точка Силью
7.Эхо войны
8. Оракул
9.Катастрофа
10. Мария
11.Охота на людей
12.Паутина
13.Бот 'Тритон'
14.Берег
15.Белый мамонт
16.Герой
17.В будущее
18.Новый мир
Заключённый
"Двенадцать миллионов колонистов подарили мне воздух. Его хватит на долгие годы. На бесконечную вереницу пустых и никчемных лет: без солнечного света, без девушек, без игривого кити.
За полосатого кити я готов отдать половину завещанного мне воздушного запаса. А вторую половину - за возможность хотя бы иногда видеть человеческое лицо. Или луч солнечного света. Разве я прошу многого? Один луч сквозь прозрачную зеленоватую толщу океанской воды, - сияющий радостный круг на её поверхности..."
Он провёл ладонью по короткому ёжику на голове.
Перед тем, как навсегда упрятать человека в подводный гроб, плавающий на глубине нескольких сотен метров, живого мертвеца лишают растительности по всему телу. Потом его замачивают в специальном фармакологическом растворе: считается, что это снижает риск заболеваний в четыре раза. Тюрьма заботится о своих постояльцах. Хм. Сведения не слишком афишируются, но уж ему-то известно, что тюремные капсулы не просто так болтаются в океане. Для их оболочек применяют полимер последнего поколения, надёжный и долговечный. Теоретически. Только теоретически. Места для капсул выбирают не самые дружелюбные: рядом с глубинными высокотемпературными гейзерами, поблизости от выходов газов, или в местах сильных магнитных аномалий. Испытывать, так испытывать. Время от времени просачивалась информация, что изобретение очередного гениального химика вело себя непредсказуемо.
Хотя, подумать, мгновенная смерть это улыбка судьбы для парня в его положении. Море раздавит ноздреватую скорлупку капсулы и хрупкая человеческая плоть или всплывёт вместе с полимерным пузырём, сплющенным, смятым, но обладающим положительной плавучестью, или пойдёт на корм глубоководным кальмарам.
Он рассеянно слушал электронный вещатель, украшавший его последний путь благодатью кибер-инструкций, касавшихся вопросов гигиены, питания и обновления воздуха в подводной тюрьме. В монотонном электронном голосе померещились восторженные нотки, когда было зачитано сообщение, что пожертвования подводников щедры, и он, несомненно, обеспечен воздухом на долгую жизнь.
Долгая жизнь! Будь проклята такая жизнь!
Лихорадочно работал мозг, отчаянно ища и не находя выхода. В первые часы всё, что происходило с ним, казалось нереальным, - вернее, обратимым. Всё слишком контрастировало с прежней бурной жизнью и он принял случившееся как стоик: "Что ж, пожили хорошо, поживём и плохо. Кто мечтал выспаться как следует? Вот оно, сбылось: местечко что надо, в ближайшие сорок лет никто не потревожит".
Теперь понимает: просто не знал, что значит оказаться здесь....
" ...В какое дерьмо мы влипли, дружище!"
Пленник в который раз принялся яростно бить кулаками по гуттаперчевым, поддающимся под ударами стенкам, о которые невозможно разбить голову, невозможно оторвать хоть кусок. Материал как нельзя лучше соответствовал своему назначению.
"Бездна! Знать бы, что всё не зря! И что там, под солнцем, по-прежнему кто-
то делает детей, и кто-то в ответ их рожает: маленьких, страшненьких, с приплюснутым носом и широким жадным ртом.
Я было подумывал поработать над ребёнком с ней... её ты знаешь. Да, всё надо делать, не откладывая. Слышишь, приятель? Везунчик...
О чём это я?
Может, и ты сейчас болтаешься в таком же пузыре. И даже очень может быть. Я сделал всё, чтобы этого не случилось, но до конца нельзя быть уверенным, - в моём-то положении. Те, которые пришли за нами, не дураки. Если есть в человеческой сущности что-то вечное и неизменное, так это Его Величество Эгоизм и здравый смысл. И они подсказывают: если ты живёшь, то и я должен, не так ли? Уйти-то всегда успею.
Но долго я не протяну... Волосы на голове отрастают примерно на полдюйма в месяц. Через год будет из чего свить струну и пережать себе вену. Или, бездна, роботы снова замочат меня в какой-нибудь дряни, от которой я на месяц забуду, что такое нормальная мужская поросль?
Интересно, что предпримешь ты?"
Риф Союз
- Каким течением вас занесло сюда? - сотрудник Главного Управления изучал бейдж новичка, стараясь не ошибиться с произношением фамилии:
- Валевский? Новая Объединённая Европа?
Поднял опушенные густыми короткими ресницами веки, из-под которых, неуместно в деловитом напряжении рабочего дня, вызовом могущественному, статусному учреждению, сумасшедше сверкнули весёлыми искрами линзы, украшавшие радужку. Взгляд был приветлив, и собеседник это почувствовал:
- Новая Россия, - уточнил собеседник, предупредительно покинув рабочее кресло и приветствуя инженера службы омега-транспортов. Невольно прикинул, во что обошлось это радужное безумие очей?
- Понятно, - радушно ответил инженер, не сводя взор с лица Валевского. - Спасибо! Артемий Валевский - звучит. Фамилия на слуху... Мм... Был такой поэт польского происхождения?
- Название польского аромата, - ответил Валевский, - старая торговая марка, пережила взлёты и падения популярности, но одно время держалась в двадцатке лучших запахов на европейской суше. И раскрутил этот бренд действительно поэт: запустил в качестве рекламы стихотворные строфы, их после собрали, получился сборник отличных стихов.
- Вот оно что! Я неплохо разбираюсь в парфюме. Конечно, архаичный аромат, да ещё с Поверхности, это большая редкость, но теперь понимаю, почему ваша фамилия показалась знакомой. Спасибо за разъяснения. Я - Марк Эйджи, Новая Канада. В столице с семи лет. Пра-первые предки, кстати, русские: последняя волна эмигранов начала XXI века. Агеев, если латиницей и без последней буквы, будет Эйджи. Вот.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
