Рей Брэдбери
Надгробный камень
Ну вот, прежде всего было долгое путешествие, в ее тонкие ноздри забивался песок, и Уолтер, ее оклахомский муж, закидывал свое тощее тело в «форд-Т» с такой уверенностью в себе, что ей захотелось плюнуть; они добрались до большого кирпичного города, странного, как застарелый грех, отыскали хозяина квартиры. Хозяин пригласил их в небольшую комнатенку и отпер дверь.
Посреди комнаты, с самой незамысловатой обстановкой, лежал надгробный камень.
В глазах Лиоты выразилось понимание, она тут же театрально ахнула, мысли в голове замелькали с дьявольской быстротой. Уолтеру никогда не удавалось поколебать ее суеверия. Она ахнула, отпрянула, и блестящие серые глаза Уолтера уставились на нее из-под тяжелых век.
— Нет-нет, — заявила Лиота решительным тоном. — Я не собираюсь селиться в комнате с мертвецом!
— Лиота! — воскликнул ее муж.
— О чем вы? — удивился хозяин квартиры. — Мадам, вы ведь не…
Лиота улыбнулась про себя. Конечно, на самом деле она так не думала, но это было ее единственное оружие против ее оклахомского муженька, так что…
— Я хочу сказать, что не стану спать в одной комнате ни с каким таким трупом. Уберите его отсюда!
Уолтер устало смотрел на продавленную кровать, и Лиоте нравилось, что можно его потомить. Да, в самом деле, небесполезная вещь — эти суеверия. Послышался голос хозяина:
— Это надгробие изготовлено из очень красивого серого мрамора. Оно принадлежит мистеру Ветмору.
— На камне высечено «УАЙТ», — холодно заметила Лиота.
— Конечно. Так звали человека, для которого предназначался этот камень.
— И он мертв? — Лиота ждала.
Хозяин кивнул.
— Ну вот видите! — выкрикнула Лиота; стон Уолтера говорил о том, что он не сдвинется с места в поисках другого пристанища. — Здесь пахнет, как на кладбище.
Лиота следила за взглядом Уолтера: в нем нарастало раздражение. Хозяин объяснил:
— Мистер Ветмор, прежний съемщик этой комнаты, учился у камнереза, это была его первая работа, он просиживал над нею с резцом каждый вечер с семи до десяти.
— Что ж… — Лиота быстро огляделась в поисках мистера Ветмора. — Где он? Тоже умер? — Она упивалась этой игрой.
— Нет, он разочаровался в резьбе по камню и пошел работать на упаковочную фабрику.
— Почему?
— Он сделал ошибку. — Хозяин комнаты постучал по мраморным буквам. — Здесь высечено «УАЙТ». И это неправильно. Нужно было «ВАЙТ». «В», а не «У». Бедный мистер Ветмор. Комплекс неполноценности. Ерундовая оплошность — и он уже сдался.
— Будь я проклят, — проговорил Уолтер, шаркающей походкой пересек порог и, оборотившись спиной к Лиоте, принялся распаковывать рыжевато-коричневые чемоданы.
Хозяину между тем хотелось досказать историю.
— Да, мистер Ветмор легко сдался. Судите сами, как он был чувствителен: он имел обыкновение процеживать утренний кофе, и если прольет хоть чайную ложку, делал из этого настоящую катастрофу, выливал кофе в раковину и несколько дней потом его не пил! Только подумайте! Он ужасно огорчался, когда совершал ошибку. Если мистер Ветмор по оплошности надевал левую туфлю прежде правой, то отказывался дальше обуваться и полсуток ходил босиком — и утренний холод его не останавливал. А если отправитель, надписывая конверт, делал ошибку в его имени, мистер Ветмор возвращал письмо в почтовый ящик с пометкой «ТАКОЙ ЗДЕСЬ НЕ ПРОЖИВАЕТ». Да, большой был чудак этот мистер Ветмор!
— Ну и что нам с того, — отрезала Лиота. — Уолтер, что ты там затеваешь?
— Вешаю в стенной шкаф твое шелковое платье — красное.
— Брось, мы не остаемся.
Хозяин квартиры резко выдохнул, не понимая, как земля носит такую глупую женщину.
— Объясняю еще раз. Мистер Ветмор занимался дома своим ремеслом; однажды он нанял грузовик и привез сюда это надгробие, я же тем временем вышел в бакалейный магазин купить индейку, возвращаюсь, а по всему этажу слышен стук — мистер Ветмор начал обтесывать мрамор. Он был так горд, что у меня не хватило духу возразить. Но он был ужасный гордец: когда обнаружил в надписи ошибку, то, не предупредив ни словом, сбежал. Квартплата была внесена по вторник, возврата он не потребовал, а нынче я договорился с водителем, что завтра с самого утра он пригонит грузовик с подъемником. Вы ведь не откажетесь проспать одну ночь в комнате с камнем? Наверняка нет.
Супруг кивнул.
— Поняла, Лиота? Никакой покойник под ковром не прячется.
В его голосе звучало такое сознание превосходства, что Лиоте захотелось его лягнуть.
Она не верила ему и не собиралась сдавать позиции. Она уставила указательный палец в хозяина квартиры:
— Вам нужно получить деньги. А ты, Уолтер, ты хочешь забраться в постель и выспаться. Оба вы лжете, с начала и до конца!
Не дожидаясь, пока жена умолкнет, оклахомец устало вручил хозяину плату. Хозяин, не обращая на Лиоту внимания, словно она была невидимкой, пожелал постояльцу доброй ночи, закрыл дверь и, сопровождаемый выкриком Лиоты: «Лжец!», удалился. Муж разделся, лег в постель и сказал:
— Хватит стоять и глазеть на надгробие, выключай свет. Мы уже четыре дня в дороге, я ног под собою не чую.
Ее перекрещенные и тесно прижатые к тощей груди руки задрожали.
— Никто из нас троих, — она кивком указала на камень, — этой ночью не уснет.
Через двадцать минут, разбуженный шумами и какой-то возней, оклахомец откинул с себя простыни; веки на украшенном ястребиным носом лице растерянно моргали.
— Лиота, ты все еще не легла? Я сто лет назад велел тебе выключить свет и отправляться в постель! Чем ты там занимаешься?
Чем она занималась, можно было определить с первого взгляда. Ползая на четвереньках, она расставляла у надгробного камня цветы: кружку со свежесрезанной геранью, красной, белой и розовой, а также, в ногах воображаемой могилы, жестянку со свежесрезанными розами. На полу лежала пара мокрых от росы ножниц, с которыми она только что выходила во двор.
Закончив с цветами, Лиота принялась мести маленькой метелкой цветной линолеум и потертый коврик; при этом она вроде бы молилась, но слов было не слышно. Поднявшись на ноги, она проговорила: «Ну, дело сделано», осторожно, словно бы опасалась осквернить могилу, обошла камень по большому радиусу, выключила свет и улеглась в постель под скрип пружин. Муж, в тон пружинам, взвизгнул:
— Да что это, бога ради!
И жена откликнулась, оглядывая окружающую тьму:
— Нелегко покоиться, когда прямо над тобой расположились на ночь незнакомцы. Я постаралась скомпенсировать ему неудобство, украсила его постель цветами, а то как бы он не поднялся в полночный час и не стал греметь костьми.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
