Андрей Воронин
Слепой. Приказано выжить
Глава 1
Началось все, как обычно, с того, что в шашлычной толстого Мустафы, что на рынке, Клюва разыскал Шамиль. В Ростове было уже по-настоящему тепло, и Шамиль щеголял в белоснежной футболке, на фоне которой его смуглая кожа выглядела еще темнее, делая своего хозяина похожим на уроженца Северной Африки.
Наружность у Шамиля была несерьезная — метр с кепкой, пятьдесят килограммов живого веса, шапка непослушных иссиня-черных волос, истинно кавказский нос, будто украденный нынешним владельцем у кого-то, вдвое превосходящего его габаритами, и густая колючая щетина, покрывающая впалые щеки, и острый, выдающийся вперед, как форштевень эскадренного миноносца, подбородок. Одевался Шамиль там же, где проводил львиную долю своего времени, то есть прямо тут, на рынке, из-за своей суетливой манеры двигаться и беспорядочно жестикулировать во время разговора носил кличку Дерганый и с виду, да и по сути, был шпана шпаной, так что вышедшие за покупками домохозяйки, едва завидев его, мертвой хваткой вцеплялись в свои сумки и кошельки.
При этом Дерганый Шамиль, как и незнакомый ему Андрей Родионович Пермяков, крайне редко открывал рот для того, чтобы поболтать о пустяках. Он всегда имел на примете какое-нибудь дельце, и, беседуя с ним, следовало постоянно оставаться начеку, чтобы не пропустить выгодное предложение или, наоборот, не прохлопать момент, когда этот выжига начнет тебя облапошивать.
В данном конкретном случае причина появления Дерганого за столиком Клюва была вполне стандартная, что неудивительно: Шамиль являлся признанным авторитетом в своей области, а Клюв — в своей. И, коль скоро речь шла не о приобретении по сходной цене новенького, в упаковке и со всеми документами суперсовременного мобильного телефона (разумеется, либо краденого, либо просто неисправного) или выигрышного лотерейного билета (несомненно, поддельного), то догадаться о цели визита было немудрено. Клюв догадался и не ошибся: Дерганый явился с очередным заказом. Кому-то из его земляков опять понадобилась хорошая машина, чтобы пускать пыль в глаза односельчанам и гробить подвеску, гоняясь за баранами по малоезжим горным проселкам, и Клюв был тем человеком, который мог, не задавая лишних вопросов, удовлетворить это скромное желание.
На этот раз землякам понадобилась «БМВ» седьмой серии — новая, не старше двух лет, в состоянии, близком к идеальному, с кожаным салоном и полным электронным фаршем, непременно черного цвета, без особых примет и, разумеется, с бензиновым двигателем: как говорится, если нет денег на бензин, зачем тебе машина? Документы, товарные чеки, а следовательно, и происхождение автомобиля заказчика, как обычно, не интересовали: ему были нужны хорошие недорогие колеса, а выправить для паленой тачки чистенькую родословную там, в горах, испокон веков было проще простого.
Провернуть это дельце можно было и дома, в Ростове, но это было бы то же самое, что выйти на центральную площадь и громко, на весь город, прокричать: «Привет, неприятности! Это я, Клюв! Если понадоблюсь, вы знаете, где меня искать!» По всему выходило, что Клюву и его бригаде предстоит очередная, далеко не первая и, даст Бог, не последняя, командировка в столицу Российской Федерации, город-герой Москву — этот неиссякаемый источник легкой наживы для всякого, кому не лень наклониться и подобрать то, что валяется прямо под ногами.
Конечно, неприятности можно найти и там, тем более что новенькая баварская «семерка» — далеко не то же самое, что «жигули» аналогичной модели, и тот, у кого хватило денег на эту ракету с колесами, вовсе не обязательно безответный лох, которому после угона останется уповать только на ментов да страховую компанию. Но Клюв тоже нашел себя не на помойке; он жил на свете не первый день и до сих пор оставался на свободе исключительно потому, что никогда не действовал наобум.
Вся надежда — опять же, как всегда, — была на закадычного друга детства Пашку Самарина, по прозвищу Паштет, он же Самара, после службы в армии сумевшего зацепиться в Москве и за пять лет дослужившегося аж до старшего сержанта ГИБДД.
Пройдя суровую школу выживания сначала на улицах родного города, а потом в армии, Паштет Самара смотрел на жизнь под правильным углом, свое высокое звание воспринимал как надо, носа перед старыми друзьями не задирал и, когда те нуждались в его посильном содействии, охотно (и, разумеется, не безвозмездно) таковое оказывал.
Схема была наработанная и отличалась простотой, которая, как известно, свойственна всему гениальному. Собрав нехитрые пожитки и назанимав денег у знакомых (давали охотно, потому что долги свои он всегда возвращал с лихвой), Клюв прибыл в столицу, разыскал Самару и при личной встрече объяснил, что именно требуется на этот раз. Самара провел несложные изыскания в полицейской базе данных и уже на следующий день передал Клюву бумажку с домашним адресом и установочными данными владельца подходящего под описание транспортного средства. Паштет, как обычно, не подкачал. Машина была что надо, и владелец ее полностью удовлетворял требованиям, предъявляемым грабителем к потенциальной жертве. Мелкий государственный служащий средних лет, он имел проблемы со зрением, из-за которых его даже в разгар полузабытой афганской бойни не взяли в армию; он был никто — собственник стандартной «двушки» в спальном районе, без криминальной биографии и полезных связей — стопроцентный лох, прирожденный терпило, червивый орешек, который Клюв рассчитывал расколоть одним щелчком.
Не без труда отыскав свободное местечко на дворовой стоянке по указанному Самарой адресу, Клюв припарковал свою «десятку» и приступил к наблюдению. Вызванная по телефону бригада была уже в пути — могучий Хомяк, однажды на спор в одиночку перевернувший вверх колесами старый «уазик», и шустрый, пронырливый Змей, способный умыкнуть барсетку или подрезать лопатник хоть у самого начальника московской полиции. Клюв, Хомяк и Змей снова вышли на тропу войны — три танкиста, три веселых друга, готовых составить экипаж любой приглянувшейся им машины.
Приглядывая за подъездом, в котором обитал клиент, и за его припаркованной в соседнем ряду тачкой, Клюв по ходу дела разрабатывал черновой план предстоящих действий. Завладеть чужой машиной можно по-разному; способов, если разобраться, не так уж много, и каждый имеет свои недостатки.
Взять, например, банальный угон. Угнать какую-нибудь дряхлую «шестерку» или «москвич» раз плюнуть, но кому нужен этот металлолом? А что до современных иномарок, так в них понатыкано столько всевозможной противоугонной электроники и систем обнаружения, что угон превращается в тонкое искусство, требующее немалых инженерных познаний и солидных материальных затрат на инструменты и оборудование, каких не купишь в магазине бытовой электроники или хозяйственном супермаркете. Дернув такую тачку, как та, за которой в данный момент охотился Клюв, угонщик автоматически превращается в гонимого всеми беглеца. Обворованный хозяин мгновенно поднимает тревогу, с орбиты за угнанной машиной следят всевидящие глаза навигационных спутников, на дорогах подстерегают злые гаишники — словом, вся округа в радиусе ста километров моментально превращается в готовый захлопнуться капкан. Краденую машину необходимо немедленно где-то спрятать, и не просто спрятать, а перебить номера на кузове и двигателе, сменить регистрационные знаки, а потом еще долго ждать, пока уляжется пыль. Все это тоже стоит денег, без помощи местных тут не обойдешься, и где гарантия, что ушлая московская братва просто-напросто не кинет провинциальных гастролеров?
Еще тачку можно «отжать» — то есть попросту отнять, вытряхнув хозяина на мостовую, прыгнув за руль и с места дав полный газ. В этом случае возиться с противоугонными устройствами не придется, но все остальное останется в силе, да плюс к тому статья за кражу сразу сменится более тяжкой — за разбой или, как минимум, ограбление, совершенное к тому же по предварительному сговору группой лиц.
На заре своей криминальной карьеры не единожды испробовав оба описанных способа, Клюв давно от них отказался, предпочтя им третий — самый, с его точки зрения, простой и дешевый. Клиента выслеживали — или, выражаясь профессиональным языком, выпасали — и брали в крутой оборот в тот момент, когда он выходил из машины. Стараясь не привлекать постороннего внимания, компаньоны заталкивали хозяина на заднее сиденье машины, вывозили за город и там, на пустыре, в заброшенном карьере или придорожном лесочке, тихо кончали.
От места, где происходило нападение, до упомянутого пустыря или лесочка их обычно сопровождал Самара на патрульной машине, готовый мирно урегулировать возможные разногласия со своими коллегами из ДПС. Разногласий ни разу не возникало, поскольку зажатый между двумя налетчиками хозяин машины с кляпом во рту и пером у горла просто физически не мог поднять тревогу. Пока его родные и близкие начинали о нем беспокоиться, проходило какое-то время; еще больше времени требовалось на то, чтобы внушить эту тревогу ментам и заставить их хотя бы делать вид, что они кого-то ищут. Компаньоны к этому моменту были уже далеко, и поиски неизменно заканчивались ничем: машина вместе с ее владельцем исчезала бесследно и навсегда. Трупы незадачливых автомобилистов иногда находили, но Клюва и его бригаду не нашли ни разу, не говоря уже об угнанных авто.
