Ярон Ядан
ЗАПРЕТНЫЙ ТАЛМУД
«НОВЫЙ ЗАВЕТ» ИУДАИЗМА
1
Талмуд охотно свидетельствует о себе, всегда довольно лестно. Вот так, например: «Всевышний заключил союз с Израилем исключительно ради Устной Торы[1]» (Вавилонский Талмуд, трактат Гитин 606). То есть, в переводе с талмудического на обычный язык, — без Талмуда не было бы ничего. Израиль, а следовательно, и мир существуют только ради Талмуда.
Осмысление природы и характера иудейской ортодоксии невозможно без ясного осознания радикального религиозного и культурного переворота, происшедшего в еврейском мире в конце эпохи Второго Храма[2] и в последующие столетия. Общины, юридическим и моральным кодексом которых была Библия, постепенно превратились в сообщества, всецело опирающиеся на раввинистическое учение — Талмуд. Талмуд стал, по существу, «Новым Заветом», заключенным во вполне исторические времена между Богом и Израилем. Роль Бога сыграли, разумеется, мудрецы Талмуда.
От Библии — к Талмуду
В эпоху Талмуда (или даже чуть ранее) Библия превратилась из основополагающего текста в довольно жалкое орудие, необходимое «новому иудаизму»[3] лишь для укрепления своего авторитета. К тому же она была написана в основном на древнееврейском языке, ставшем к тому времени фактически мертвым.
Новый талмудический завет был в буквальном смысле навязан иудаизму историей — культурной и политической. Оставшиеся без независимого государства, без политической автономии, без культового центра, разбросанные по бесчисленным эллинистическим странам иудеи остро нуждались в «Новом Завете».
Но каким образом сумели религиозные лидеры тех времен создать этот «Новый Завет» без того, чтобы у широких иудейских масс возникло ощущение отхода от старой традиции? Как смогли они остаться продолжателями и хранителями старой библейской религии, религии Ветхого Завета?
Им помог удачно изобретенный, кстати сказать, чисто эллинистический миф.
Согласно этому мифу, в ходе Синайского откровения еврейский народ получил не одну, а две Торы — Письменную и Устную. Письменная Тора — это хорошо знакомое иудеям Пятикнижие, точно записанное Моисеем под диктовку самого Господа Бога. Устная Тора — это добавления, комментарии и разъяснения к Пятикнижию, также данные Богом Моисею — но только тайно и изустно. Моисей якобы передал Устную Тору Иисусу Навину, тот — старейшинам своего поколения; секретное Устное учение передавалось от учителя ученику, из поколения в поколение, пока сами поколения не измельчали. Тогда, из опасения, что великое и святое Устное учение забудется, было решено его аккуратно формализовать, а позднее и записать. Разумеется, именно тогда, когда в этом возникла политическая и организационная необходимость.
Результатом этой формализации и стали Мишна и Талмуд (собственно Гемара[4]). А если посмотреть шире — талмудический иудаизм. Иудаизм «Нового Завета».
Согласно традиции, ставшей основой нового иудаизма, мудрецы, составившие и (позднее) записавшие Мишну и Талмуд, собрали воедино в письменном виде слова самого Бога, давшего единственно верную интерпретацию Пятикнижия. Этот свод, утверждали они, включает в себя всю мудрость мира.
Следует признать, мудрецы были хоть и не вполне последовательны, но весьма рациональны: они включили в свой кодекс рассуждения, относящиеся к более поздним, чем библейские, иногда — новейшим явлениям и событиям. Эти явления они обсуждали без прямой опоры на древнюю традицию — так, как им хотелось.
Разумеется, право на «нововведения» также было дано мудрецам прямо на горе Синай, то есть самим Богом в Письменной Торе, где сказано: «И поступи по слову, какое они скажут тебе с того места, которое изберет Господь, и бережно исполняй все, как они укажут тебе, по закону (в оригинале — по Торе), которому научат они тебя, и по суждению, которое они изрекут тебе, поступи; не уклоняйся от слова, которое они скажут тебе, ни вправо, ни влево» (Второзаконие 17, 10–11).
Иными словами, мудрецы утверждали, что имеют право толковать и интерпретировать «божественные указания» и устанавливать религиозные законы по своему усмотрению. Более того, власть мудрецов была объявлена столь же абсолютной, как власть божества, ибо даже если в их решении содержится очевидная ошибка, оно все же обязательно для исполнения: «Утверждение «не отклоняйся от слова, которое они скажут тебе, ни вправо, ни влево» следует понимать в том смысле, что даже если они называют правое левым, а левое правым, ты должен им подчиняться». Так учит древний комментарий «Сифрей» к книге Второзакония (параграф 154). Величайший из средневековых комментаторов Торы и Талмуда, Раши, приводит этот тезис в своем комментарии к Пятикнижию.
Раввинистическое учение (оно же, с некоторыми допущениями, — Галаха) оттеснило Библию на второй и третий планы, основываясь на следующих постулатах:
(а) Галаха по существу своему — божественная интерпретация библейского текста; авторитет этой интерпретации выше авторитета самого божественного текста;
(б) Бог уполномочил мудрецов устанавливать законы и интерпретации, противоречащие его собственной воле. Таким образом, как это ни парадоксально, мудрецы имеют право отменять божественные установления.
Как мы уже понимаем, мудрецы осуществили религиозную революцию (так называемый раввинистический переворот). С библейской оси иудаизм был «пересажен» на ось талмудическую, причем новая религия волевым образом объявила себя непосредственной продолжательницей старой. Как ни странно, она мало изменилась за последнюю тысячу лет.
2
К вящей выгоде для современной иудейской ортодоксии, характер и содержание Талмуда малоизвестны в большом мире, изобилующем, впрочем, слухами о нем. Поэтому всякий, кого всерьез интересует современная иудейская религия, обязан познакомиться с Вавилонским Талмудом — ее непременной «осью» со средневековых времен.
Всякий, кто начнет изучать Талмуд, будет глубоко потрясен абсурдностью и пестротой его содержания и навязчивой мелочностью его авторов, живших в IV–VI веках н. э. в Суре, Пумбедите, Нагардее, Махузе и других городках, находившихся между Тигром и Евфратом, на территории нынешнего Ирака.
В ходе работы над этой книгой передо мной стояла нелегкая задача: разрушить миф о Талмуде, искоренить давно сложившиеся превратные, отчасти романтические представления о нем. Я решил, что самым правильным будет просто раскрыть Талмуд перед читателем: дать ему ясное, объемное представление о книге — без лишних комментариев, без всякой односторонности, без нападок, но и без традиционной апологетики. В этой книге Талмуд предстает таким, какой он есть. Я опасаюсь только одного — что читатель, столкнувшись с неимоверным количеством талмудического абсурда, мне не поверит.
При сколько-то пристальном знакомстве репутация Талмуда как мудрой книги, а его соавторов-мудрецов — как величайших гениев всех времен не просто не выдерживает испытания смехотворными фактами (вернее — смехотворными текстами) — она непоправимо разваливается. Надеюсь, у читателя хватит терпения осмыслить предлагаемую ему масштабную панораму Талмуда и сделать самостоятельные выводы. В любом случае эта панорама представляет Талмуд в натуральную величину и без каких бы то ни было искажений.
Перед тем как перейти к сути дела, то есть рассказать, чем я руководствовался, выбирая талмудические дискурсы для своей книги, попробую объяснить само решение развеять сложившиеся превратные представления о Талмуде. Иными словами: какое нам дело до того, чем занимаются и каких взглядов придерживаются ортодоксальные евреи? Или, еще проще: чем мешают нам старинные предрассудки и представления?
Ответ прост: эти мифы активно и весьма успешно противостоят концепциям просвещения, свободы и гуманизма.
Ортодоксальный иудаизм активно противится просвещению и прогрессу. Его основным мотивом является верность традиции, то есть реалиям «старого мира» — поздней античности и раннего средневековья.
В Израиле эта традиция является нешуточной социальной угрозой, усугубляемой тем, что общество относится к Талмуду как к священному тексту, который не может быть подвергнут критическому разбору и предписаниям которого следует безоговорочно подчиняться. Ортодоксальная часть общества создала политические партии, основная задача которых — навязать всему государству исполнение талмудических законов. Огромный ортодоксальный сектор презирает прогресс, смеется над наукой и, разумеется, воспитывает своих детей исключительно на Талмуде и его законах. Это становится возможным в столь развитом государстве, как Израиль, лишь потому, что большинство его населения разделяет миф о Талмуде как о вершине мудрости — человеческой и небесной. Несомненно, опасный миф о мудрости Талмуда распространен и в других странах.
