Игорь Ковальчук
Клановое проклятие
Глава 1
Руину было холодно.
Он не привык к долгим пешим путешествиям, к ночевкам на голом камне, к тому, что на своих плечах в гору надо тащить абсолютно все, что только может понадобиться человеку в пути – даже дрова для костерка, даже воду. Конечно, по пути встречались речки и ручейки, но не так часто, как хотелось бы. С изумлением провальский принц обнаружил, что для жизни, оказывается, нужно очень многое, и, даже нагрузившись до предела, путешественник чаще всего вынужден мириться с множеством неудобств.
Впервые Арман задумался о том, что аристократическое воспитание – не всегда преимущество. Мэлокайн, который и вел брата вверх по горным тропкам, казалось, вообще не уставал. Он тащил на себе даже больше, чем его спутник, но при этом прыгал с камня на камень с легкостью сайгака. Как он находил дорогу в мешанине валунов и выступов – Бог его знает. Уже через час пути Руин обычно переставал понимать, куда же собственно они направляются. Ясно было лишь одно – дорога ведет вверх. С каждым шагом лямки заплечного мешка все сильнее врезались в плечи, и бывший провалец мысленно проклинал существо под названием человек за такое обилие и разнообразие потребностей.
Хорошо горным козлам – им не нужно ни дров, ни одеял, ни запаса провизии в жестяных банках (всегда что-нибудь по уступам напрыгают), ни в полных бурдюках воды (уж они-то источники воды нюхом чуют).
К концу дня Руин выматывался, переставал видеть, слышать – вообще воспринимать происходящее вокруг него. Переставал понимать, что происходит. Если Мэлокайн говорил ему разводить огонь, он разводил, если велел доставать котелок – доставал, не вдумываясь при этом, зачем это нужно. Старший брат делал вид, что не замечает состояния младшего, старался исполнять всю работу сам. Для него путешествие, даже самое тяжелое, было обыденностью.
В последний раз остановились уже у границы снегов, на узкой террасе, где за большим валуном удалось развести костерок, и то не сразу, а только вечером.
– Чтоб дым не был заметен, – пояснил Мэл.
– Да кто его здесь увидит, – проворчал в ответ Руин. Он страшно зяб и кутался в одеяло, наброшенное поверх куртки.
– Кто угодно. Слушай, у меня еще есть немного коньяка. Тебе дать хлебнуть?
– Немного мне не поможет. Оставь на крайний случай. Вдруг рана…
– Ну, пожалуй… – ликвидатор посмотрел на спутника с сочувствием. – Ну, ничего. Скоро вскипит вода, подогреем консерву, опять же… Давай, брат, держись.
– Слушай, что ты вокруг меня пляшешь? – раздраженно ответил Руин, ненадолго придя в себя от усталости и сковывающего сознание холода. Помолчал немного, зябко передергивая плечами. – Ты уверен, что здесь есть какой-нибудь проход?
– Уверен.
– Но ты там был?
– Вход я видел. А внутрь не ходил. Мне маг нужен, чтоб замаскироваться.
– А если там ничего нет?
– Если, если… Посмотрим.
Арман недовольно повел носом. Невольно посмотрел в котелок, но вода пока еще не кипела.
– И стоило меня тащить именно сейчас. Мне через пять дней экзамены сдавать.
– Хе, школяр… Может, местные маги тоже через пять дней экзамены сдают. Как бы там ни было, но сейчас здесь спокойнее. Еще две недели назад мы б тут не прошли.
Они замолчали и в полной тишине, прерываемой только тихим, вкрадчивым потрескиванием валежника в огне, ждали, когда же приготовится похлебка, и когда же, наконец, можно будет набить брюхо горячим и так согреться. Мэлокайн, хоть и, казалось, вовсе не страдал от неудобств путешествия, тоже мерз, просто умел это не показывать. Он придвинулся к костру, и, укрыв одеялом спину, замер. Покосился на Руина.
– Сядь, как я, и тебе станет теплее. Попробуй, как там еда.
Арман пошевелил ложкой в котле.
– По мне, так если горячее, значит, готовое.
– Ну, тогда ешь.
– А ты?
– А я после тебя.
В молчании они опустошили котелок. Меньше всего на свете сейчас Руину хотелось куда-то тащиться и мыть котелок в ледяной воде, даже если она и найдется поблизости. У костра было уютно, тепло, медленно подступающая темнота, казалось, волокла с собой клубы холода, хотя холодало не так уж быстро, и принц не находил в себе решимости заняться делом, когда ему хотелось лишь одного – прикрыть глаза и уснуть.
Но брат не погнал его мыть котелок. Он выудил из сумки кусок хлеба и корочкой принялся выскребать остатки еды. Внутреннюю часть котла он отполировал до матовой чистоты, после чего упрятал единственную их посудину в пакет, а потом и в сумку. По утрам они ничего не готовили, самое большее – делили на двоих содержимое банки консервов, и продолжали путь до вечера.
– Сколько у нас осталось еды?
– Банки три-четыре и батон.
– Маловато, я бы сказал, – рассудительно отметил Руин. – Не рассчитал.
– Брательник, не корчи из себя знатока. Если мы поставим портал отсюда, это уже ничем нам не помешает. Поэтому на обратный путь пары банок еды нам хватит. В крайнем случае, подстрелю кого-нибудь.
– А у тебя есть из чего стрелять?
Мэл добродушно усмехнулся и продемонстрировал брату пистолет.
– Магическое оружие сюда брать нельзя, а обычное – можно.
– Тогда почему ж ты не прихватил что-нибудь более угрожающее? – усмехнулся Арман. – Например, винтовку с лазерным прицелом, автомат с гранатометом или пулемет? Тяжелый бомбардировщик?
– Шути-шути… Шутник, тоже мне. Я и не думал, что такой великий маг, как ты, понятия не имеет, что лазерные примочки фиксируются магическими следящими системами.
– Никогда об этом не думал. Что – и в самом деле?
– Ага. Черт его знает, почему. И вообще, спал бы ты. Завтра встанем рано.
Руин почел за лучшее подчиниться. Завернувшись в плед, он долго ворочался на земле – то одно ему мешало, то другое, да и вообще, на камнях спать неуютно, жестко – при этом заснул он незаметно, и когда брат растолкал его, первым делом возмутился. Открыв глаза, он обнаружил, что костер уже давно прогорел и остыл, а вокруг густится туманная полумгла, такая густая, что сперва Арман не понял, еще ночь или уже утро.
– Вставай-вставай, – подогнал Мэлокайн. Он присел рядом с братом на корточки, и вид у него был такой свежий, словно ликвидатор вовсе не ложился. – Давай, продирай глаза. В темпе.
– Слушай, еще не «завтра». Дай поспать.
– Хватит, поспал уже. Двигаем.
– В чем дело? – кряхтя, будто смертный преклонных лет, Руин поднялся и сел, кутаясь в одеяло. Он был зол и раздражен – затейливое сочетание. – Что у тебя, репей под хвостом?
– Дошутишься, – Мэл казался слегка озабоченным. – Вставай и пойдем.
– Да в чем дело?
– Не знаю. Но чувство какое-то… Понимаешь… Лучше двигать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
