Скромное обаяние / Политика и экономика / Профиль
Скромное обаяние
/ Политика и экономика / Профиль
Алексей Митрофанов: от пионера телепиара до ветерана политбомонда
Сколько ни сопротивлялись «Справедливая Россия» на пару с КПРФ, экс-«эсер» Алексей Митрофанов был утвержден в должности председателя думского комитета по СМИ. Бывшие соратники, изгнавшие его из фракции за нарушение партдисциплины — мол, проголосовал за назначение Дмитрия Медведева премьером, — уверены, что этот пост своего рода «тридцать сребреников» за услуги, оказанные власти. Тут же объявился некий «пенсионер», обвинивший нашего героя во взяточничестве. Что это — черный пиар или факт из бурной депутатской биографии, — следствие, надо полагать, разберется. Вот только выплеснутый в публичное пространство компромат нисколько не обескуражил закаленного политического бойца. Скорее наоборот — взбодрил...
Баловень
Алексей Митрофанов всегда слыл эпатажным политиком. Таковым, по всей видимости, и останется. При этом он достаточно умен, чтобы относиться к себе с долей самоиронии. Ну и наконец, Алексей Валентинович не скрывает, что берет от этой жизни все, хотя и считается самым бедным народным избранником — с доходом порядка миллиона рублей в год.
Ходили слухи, будто он состоит в родстве с дорогим Леонидом Ильичом. Митрофанов никогда публично этого не опровергал. Но «Итогам» уточнил: генетической связи с Брежневым у него нет, хотя с внуком генсека действительно дружен и даже пытался на пару с ним заниматься политикой. А вот с кланом Громыко, по его словам, связи имеются. По крайней мере зять Андрея Громыко, бывший советским постпредом в ЮНЕСКО Александр Сергеевич Пирадов, на протяжении многих лет был куратором Митрофанова на дипломатическом поприще.
Отличник по жизни, французскую спецшколу в Кунцеве Алексей окончил на одни пятерки. А уже в шестнадцать лет стал студентом МГИМО. Не скрывая при этом, что в самый престижный вуз страны ему помог попасть отец, который работал в Госплане и занимал должность ответственного секретаря постоянной комиссии СЭВ по транспорту. Сэвовский паспорт позволял Митрофанову-старшему беспрепятственно передвигаться по соцлагерю, поэтому даже в эпоху дефицита на столе не переводились икорка и сервелат. А Алексей и его сестра Элеонора не испытывали недостатка в импортных шмотках. Но джинсов в отличие от золотой московской молодежи тех лет Митрофанов никогда не носил. Предпочитал костюм с галстуком и с обязательным комсомольским значком на лацкане. Причем не с обычным, а с лавровой веточкой, опоясывающей профиль Ильича, — такие носили лишь комсомольские лауреаты и функционеры.
Сам Алексей Валентинович объясняет свой дресс-код сугубо прагматически: «В те времена человека в джинсах мог замести любой милиционер по подозрению в фарцовке, — а солидный костюм открывал любые двери. Подходишь к ресторану «Центральный», говоришь, что ты по поводу субботнего мероприятия, и через десять минут уже гуляешь. А те, кто первыми стояли, все еще топчутся на крыльце...»
Гулять, несмотря на молодость, как утверждает наш герой, доводилось с персонами колоритными. Например, с Владимиром Высоцким и его приятелем советским золотопромышленником Тумановым (судя по изложенным подробностям, вполне похоже на правду). К этой компании частенько присоединялся отпрыск секретаря компартии Ирана Бабек Серуш, который, если верить молве, всегда имел в кармане пачку баксов и иногда щедро спонсировал Владимира Семеновича, а также представитель Ясира Арафата в Москве Рами Аль-Шаер, для приятелей — просто Рамсес. По словам Митрофанова, у последнего еще год назад был вполне успешный бизнес где-то в Тверской области. За отсутствием ночных клубов собирались обычно в подмосковных ресторанах типа «Русской сказки». Но излюбленным местом считался хлебосольный дом Джуны Давиташвили на Арбате, где регулярно собиралась вся продвинутая столичная тусовка. Рассказывают, что заглядывал туда на огонек и будущий российский президент Борис Ельцин: как-то они с Митрофановым нос к носу столкнулись на кухне...
«Чтобы делать здесь карьеру, — говорит Алексей Валентинович, — надо было постоянно быть в гуще событий, в тусовке, которая, когда еще не существовало Интернета, выполняла функцию живой социальной сети».
В то время Митрофанов, окончив МГИМО и ооновские курсы, исправно трудился в МИДе. Но тусоваться до утра, а в девять как штык являться на Смоленскую площадь было тяжело, и он сменил стезю: поступил в аспирантуру Института США и Канады. Его научным руководителем был легендарный Николай Шмелев — будущий нардеп, автор прогремевшей статьи «Авансы и долги», с которой, собственно говоря, и началась перестройка. Это была революционная публикация, в которой частная собственность названа закономерным социальным явлением. А вскоре и без научных выкладок стало понятно: отныне только деньги решают все.
...Мы сидим в модном ресторане, и Алексей Валентинович, вальяжно заполнив собой изрядный фрагмент пространства, рассуждает, как бы сложилась его жизнь, если бы не эпоха перемен. К пятидесяти годам, уверяет Митрофанов, с его связями и способностями он точно стал бы либо чрезвычайным и полномочным послом, либо завсектором ЦК. А вот в команду прорабов перестройки его вряд ли бы взяли — «не тот вуз оканчивал». Кузницами перестроечных кадров, уточнил собеседник, стали МГУ и Ленинградский госуниверситет. А вот МГИМО всегда был ориентирован на власть, на госаппарат, на государство. Единственное исключение — Андрей Козырев, с которого Митрофанов брать пример никак не хотел.
Продюсер
В перестроечные годы карьерный дипломат переквалифицировался в удачливого продюсера. С легкой руки Митрофанова в культовой передаче «Утренняя почта» появился первый рекламный ролик. Все начиналось с крохотной комнатушки и двух молоденьких помощниц, которых в скором времени на зависть останкинским гранд-дамам завалили шампанским, шоколадом и прочими знаками социалистического внимания. Потом у Митрофанова родилась идея фестиваля «Ступенька к Парнасу». Говорят, он приложил руку к знаменитым «Маски-шоу» и «Джентльмен-шоу». Но тут счет шел уже не на шоколадки, а на реальные деньги, зарабатывать которые помогало приличное знание иностранных языков, в том числе французского. Именно на языке Мопассана он уговаривал Патрисию Каас приехать на открытие своего фестиваля. И уговорил! С этого исторического момента и началась долгоиграющая концертная карьера французской поп-дивы в России.
В активе Митрофанова многочисленные сценарии, книги, тексты песен на английском для Игоря Николаева. А также продюсирование группы «Тату», после чего весь мир убедился, что в бывшем СССР уже чересчур много секса, причем разного, скандальный порноролик «Юля», главные герои которого напоминали тогда еще украинского премьера Юлию Тимошенко и президента Грузии Михаила Саакашвили (пришлось принести извинения «оригиналам», что не помешало снять вторую серию «Миша, или Новые приключения Юлии»)...
Почему он не занялся менее скандальным, но более доходным бизнесом, например газом или нефтью, Митрофанов отвечает без запинки: «В свое время я работал над диссертацией «США на мировом рынке массовой культуры», которую сам Николай Шмелев считал уникальной. Так зачем мне было заниматься тем, в чем я разбираюсь хуже?» И, судя по всему, это был правильный выбор: именно творческая деятельность (в широком понимании этого слова) вывела его в политики федерального масштаба.
Все началось с озарения: захотелось снять полнометражный фильм о Владимире Вольфовиче Жириновском, звезда которого уже устремилась в зенит. В то время ЛДПР помещалась в плохо отапливаемой трехкомнатной квартире, где вместе с либерально-демократическим вождем обитали какие-то беглые кавказцы, а управделами был некий прапорщик, проявивший, как показалось Митрофанову, нездоровый интерес к его пыжиковой шапке. Сам Жириновский бегал по «офису» в накинутой на плечи дубленке, будто Ленин по Смольному, и вслух прикидывал расклад политических сил в случае распада СССР. Однако, несмотря на непрезентабельный антураж, идеи пламенного Владимира Вольфовича нашему герою пришлись по душе. В итоге в прокат вышел киношедевр под названием «Кандидат в президенты господин Жириновский».
Премьера состоялась в столичном кинотеатре «Горизонт». Тогда лидер ЛДПР выступал за сохранение СССР, и в фильме были такие кадры: спускают советский флаг, а Жириновский шагает по Красной площади и в свойственной ему манере комментирует этот исторический момент. «Итогам» удалось расспросить одного из присутствовавших на премьере: зрители то аплодировали, то плакали, то смеялись. Сам Жириновский был просто потрясен, когда увидел себя на большом экране — в общем, очаровала его великая сила важнейшего из искусств.
