Усачёв Юрий Владимирович
Три жизни в космосе
Жизнь первая. «Счастливого полёта»
10 января
Вот мы и на станции!!!
Стыковка прошла нормально и после обычных проверок герметичности стыка мы открыли люк в модуль "Kвант”. Там нас уже ждали Василий Циблиев и Сан Саныч Серебров. Это была очень теплая встреча, они преподнесли нам традиционные хлеб-соль на подносе, который они соорудили из крышки контейнера рациона питания. На этом же подносе были три медицинских шприца, наполненные чем-то красным. На шприцах вместо игл были надеты пластиковые соломинки для коктейлей, мы "чокнулись" шприцами, как стаканами, и выдавили содержимое в рот. После суеты с репортажными видеосъемками, нам был предложен горячий ужин, чему мы, надо сказать, очень обрадовались после двух суток "сухомятки". Чувствуется, что ребята устали, ожидая нас, и поэтому особенно обрадовались встрече. Кто знает, может быть и мы будем ждать нашу смену летом с тем же нетерпением. Вечером Центр Управления Полетами организовал нам телефонные переговоры с семьями. Это было совсем неожиданно для меня и поэтому приятно. Из разговора с Верой я понял, что у нас дома полно гостей, пришедших поздравить семью со стыковкой. Хорошая традиция и молодцы ребята , что пришли.
Сан Саныч подготовил для меня спальный мешок в каюте и, после долгих разговоров, далеко за полночь, я уснул на новом месте как убитый. Наверное, сказались напряжение и новизна событий последних дней.
12 января
Василий делится опытом, рассказывает, что к чему и тут понимаешь, что "принять" комплекс за те три дня, которые нам отведены - это волюнтаризм, как говорил известный киногерой. Стараюсь все запомнить, кое что записываю, но уже знаю наверняка, что все равно после их ухода придется во все "въезжать" самому. Учусь перемещаться по комплексу. Еще чувствуется эйфория от радости новых ощущений - от невесомости. А за иллюминатором такая красота, что трудно оторвать взгляд. Наблюдали с Василием на теневой части орбиты огромные серебристые облака и полярные сияния - наверное, возросла солнечная активность. Видели мощнейшие грозы в Индийском океане - змейкой на облаках.
Провели первые медицинские эксперименты. Особенно интересен «кровожадный» «Бодифлюидц» - один из экспериментов австрийской научной программы. Он эффектно смотрится из-за забора крови из вены. Часть его даже вошла в телевизионный репортаж для НТВ.
14 января.
Сегодня Василий и Сан Саныч отстыковались и сели.
Прощание было недолгим и как-то не верилось, что они вот так - закроют люк и уйдут. Было как-то страшновато оставаться на комплексе, который и принять-то нормально не было возможности. Казалось - вот они посидят в своем транспортном корабле и снова вернутся, как это было днем раньше, во время тестовых проверок системы управления движением. Но они отстыковались, а мы стали готовиться к съемкам их маневров около комплекса. У нас была радиосвязь с ними и мы хорошо слышали их переговоры между собой. Василий был в спускаемом аппарате - управлял транспортным кораблем, а Сан Саныч в бытовом отсеке у иллюминатора готовился фотографировать стыковочный узел модуля "Кристалл". К этому узлу в будущем должен стыковаться американский корабль многоразового использования. И вдруг мы слышим недоуменный голос Сан Саныча Сереброва - "куда это мы летим, Вася, тормози, а то мы сейчас врежемся в станцию..." Мы с видеокамерами и фотоаппаратами ждем появления их корабля в иллюминаторе, а его все нет и нет. Голос Сан Саныча становится еще тревожнее и тут наш командир - Виктор Михалыч Афанасьев командует - "Всем в корабль!!!"
Мы проскочили в бытовой отсек нашего корабля, прикрыли за собой люк и ждем, сами не знаем чего. После некоторой паузы и контроля давления по мановакуметру в бытовом отсеке - открываем люк и переходим в станцию к иллюминаторам. Видим транспортный корабль с ребятами на дальности около 50-70 метров. ЦУП спрашивает нас, что мы видим - мы сейчас его глаза. Мы комментируем, а ЦУП напряженно и сдержанно ведет с нами связь. Мы чувствуем по голосу руководителя полета и операторов связи, что происходит что-то неординарное, но пока не понимаем, что именно. Транспортный корабль с ребятами отходит все дальше от комплекса, мы входим в тень и теряем его из виду.
Несколько томительных минут мы находимся в полном неведении и строим всевозможные предположения. Потом мы разлетаемся по разным отсекам комплекса, чтобы найти корабль, хотя понимаем, что сделать это в тени практически невозможно. Перед выходом из тени мы снова находим транспортный корабль ребят - он светится яркой звездой на темном небе.
Я вижу его через иллюминатор в своей каюте на дальности около 400 метров.
Рассказываем ЦУПу о том, как ведет себя транспортный корабль, где он находится относительно станции. На связи руководитель полетов - Владимир Алексеевич Соловьев, он приказывает нам уйти в спускаемый аппарат, но командир находится в другом модуле у иллюминатора - снимает видеокамерой, а мы с Валерой в базовом блоке. Валера что-то делает на первом посту, а я остаюсь в каюте и с ужасом вижу, что расстояние между станцией и транспортным кораблем стремительно сокращается. Мы вышли из тени и он виден все отчетливее.
На транспортном корабле включается тормозной двигатель для схода с орбиты. Он увеличивается в размерах, кажется , начинает раскручиваться какая-то пружина -расстояние между нами сокращается все стремительнее. И я понимаю, что если "этому" суждено случиться, то уход в спускаемый аппарат нас не спасет.
Я замер у иллюминатора. Корабль проносится около нас на расстоянии 30-40 метров! Это было похоже на фантастику из серии "звездные войны". Когда он проскочил, я бросился к иллюминатору в каюте командира, увидел удаляющийся транспортный корабль и почувствовал, что мы были очень близки к... И Господь спас нас пятерых. Было немного жутковато осознавать, что можно вот так столкнуться и привет.
Мы слышали репортаж ребят в транспортном корабле о работе двигателя, он отработал нормально, и вскоре они приземлились. И тут ЦУП стал настойчиво интересоваться, что мы видели и слышали. Как оказалось, из-за какой-то технической неисправности, ручка управления работала не так, как надо и ребята на облете коснулись станции своим транспортным кораблем . Мы ничего не почувствовали , но ЦУП по телеметрии зафиксировал столкновение.
Мы контролировали давление через каждые 15 минут, но оно, к счастью, не снижалось. Это был еще один день нашего рождения. ЦУП был встревожен - мы сегодня могли потерять комплекс. Заснули поздно, после долгих разговоров на злобу дня.
15 января
Наш первый самостоятельный день на комплексе. Работы малозначительные - так всегда планируют в начале экспедиции, чтобы экипаж мог войти в работу, осмотреться. Начинаем выполнять медицинскую программу экспериментов - специалистов особенно интересует, как ведет себя организм в первые сутки полета - это так называемый «острый период» адаптации к невесомости.
16 января
Сегодня суббота, но дни недели пока слабо отличимы друг от друга. Ребята в ЦУПе устроили нам телефонный разговор с семьями - это был настоящий подарок. Дома все хорошо - это радует и успокаивает. Домашние волновались после вчерашних сообщений о касании. Журналисты преподнесли это как очередную драму на орбите. Для пропаганды космонавтики это, наверное, хорошо - привлечет внимание, но каково нашим домашним, ведь для них сейчас станция "Мир" перестала быть абстрактным объектом, а ассоциируется с вполне конкретными близкими людьми. День был окрашен разговором с Верой и папой. Связь неважная, Жека ничего не слышала, и разговор с ней не получился.
Сегодня на связь вышел руководитель полета Владимир Соловьев. Ситуация со столкновением до конца не ясна и во время перестыковки нам предстоит подробно снять на видео состояние элементов конструкции. Владимир Алексеевич сказал, что, видимо, придется "выходить", чтобы провести детальную инспекцию корпуса и элементов конструкции, в местах предполагаемого касания. Ну что же, мы готовы к «выходу» и уже обсудили такую возможность развития событий. Потом на связи был Виктор Дмитриевич Благов - заместитель руководителя полетом и тоже предположил , что возможно у нас будет "прогулка снаружи комплекса", как он выразился.
17 января
Начинаем работать по австрийской научной программе. Но пока не нашли один из блоков, без которого невозможно выполнить значительную часть этих работ. Комплекс оказался огромным, особенно его запанельное пространство. Сказывается также отсутствие обновленной базы данных - нашей системы инвентаризации оборудования на станции. Теряем время на таких пустяках. Очень жаль.
Постепенно обживаюсь, комплекс становится все "роднее", знакомее. Все это напоминает детство. Для ребенка весь мир заключается сначала в его доме. Затем этот мир расширяется до размеров двора, улицы. Потом это уже район или дорога до школы и обратно. Для подростка - это город или целая страна. Мир взрослого человека, его многообразие, границы, определяются, в основном, желанием самого человека узнать этот мир. Нечто похожее происходит и здесь. Сначала станция - это теоретическая модель в голове плюс знания приобретенные на макете в Центре Подготовки Космонавтов в Звёздном городке. Затем она наполняется знанием реального состояния борта. Очень любопытный процесс! Мои коллеги - Валера и Михалыч, еще живут старым опытом, приобретенным в первом полете. Они много рассказывают о том, как обычно идет привыкание, приспособление к жизни в невесомости. Например, о том, как через пару месяцев сойдет плотный слой кожи на подошве, за ненадобностью, и будет она тонкой и нежной, как у младенца. Как появятся мозоли на тыльной части ступни - из-за необходимости фиксироваться ногами в невесомости за поручни или натянутые леера. И еще много, много всяких, полезных для новичка, мелочей.
