Иван Тимофеевич Шишкин
Случайный попутчик.
Пролог.
Позавтракав у себя в каюте, Кадет запросил капитанский мостик:
– Мостик! Здесь пассажир В-436. Прошу разрешить доступ к яхте "Робинзон", личная собственность.
Ожидание ответа несколько затянулось, экран видеофона не вспыхнул, зато ответил не робот-информатор, а живой, быстрый и веселый девичий голос:
– Это мостик! Доброе утро, пассажир В-436. Цель выхода в Пространство?
– Хозяйственные заботы, знаете ли, – пошутил Кадет. – Большое хозяйство – большие заботы…
– Конечно! Ваш маршрут: трюм три, кормовой пандус, шлюз 2. На входе – личная биологическая идентификация. Скафандр высокой защиты класса "Ультра", приписанный к яхте "Робинзон", питание автономное, снаряжен и активирован, находится на стойке А, секция номер 5. Все верно, пассажир В-436?
– Все верно, мостик. Спасибо.
– Доступ разрешен.
– Спасибо! – отозвался Кадет. Голос девушки был ему незнаком, но, наверняка, это была одна из семи практиканток-стажеров на этом корабле. Веселые такие девушки, озорницы. Все -люденки. Оно и понятно – рейс направлялся в Солнечную систему. Возможно, и с этой девушкой он вчера танцевал. Вчера вечером в кают-компании было многолюдно, шумно и весело. Только почему сейчас не включен экран видеофона?
– Спасибо за вчерашний вечер. Мы вчера танцевали?
– Увы, нет! Вы не достались мне вчера! – "Не достались". Все женщины умеют интонацией предать простой фразе два, а то и три смысла.
– Может быть, потанцуем сегодня?…
– Как знать, как знать, коммодор! – хихикнула стажерка. "Коммодор". Значит, она уже заглянула в официальный формуляр, обязательный для каждого пассажира. А затем уже официальным тоном она добавила традиционное напутствие в открытый космос: – Удачи в Пространстве! – и отключилась.
– Спокойного дежурства! – автоматически пробормотал Кадет традиционную благодарность в отключенный мостиком видеофон. Перевел взгляд на зеркало.
Ему нравился его теперешний вид – стараниями корабельного робота-стилиста у него теперь была аккуратная короткая стрижка, усмирившая буйность его черноволосой курчавости. Такая прическа хорошо сочеталась с шоколадной безволосой кожей лица, антрацитными глазами, прекрасными новыми зубами. Конечно, он не красавец, нос широковат и глаза глубоковато посажены, но… "А ты – секси", – сказала вчера вторая партнерша в тесном горячем быстром танце. Правда она еще добавила "в своем роде", но это можно опустить. Все равно, обнадеживает. Не так-то уж и сильно он отличается от людей Земли…
– Начинаем новую жизнь, Кадет? – подмигнул он себе в зеркало. – Надо отвыкать от старых привычек, парень. Например – разговаривать вслух, как сейчас. И не молчать, когда надо разговаривать. Какие все-таки они, эти люденки, резкие…нет, быстрые, нет, дерзкие… нет, не знаю нужного слова… Я совсем отвык от люденов… И совсем не знаю землянок…
– Прекрасно, – переодеваясь в удобный для работы комбинезон и рассовывая по карманам (неистребимая привычка!) всевозможные мелочи, ворчал Кадет, – похоже, оказывается, мне еще и к их новым манерам придется привыкать… Так, ничего не забыл? Опять я вслух разговариваю! – вслух укорил он себя. – Ну, что, вперед, Кадет?
Он внимательно осмотрел свою небольшую комфортабельную каюту и в последний момент все-таки проверил на месте ли его личный чип в подкожном кармане на животе. "Я – медлительный медведь. Тормоз, как вчера в конце вечера сказала партнерша по танцам, так не дождавшаяся приглашения сюда. Нет, не так. Она сказала не "тормоз", а намеком: "сильная тормозная система"… Она думала, что если я могу ловко танцевать, то и все остальное я делаю тоже быстро. Ха! Она наверняка подумала, что я – любитель балов. Интересно, что бы она подумала, если б узнала, кто последний раз был моей партнершей в танцах!… Хорошо, что я вовремя прикусил язык. А то ляпнул бы…"
А танцевальной партнершей Кадета последний год на планете Тропик был робот-тренер по рукопашному бою, перепрограммированный на обучение танцам.
Каюта Кадета располагалась на короткой верхней, пассажирской палубе. Тут в узком коридоре на ковровой грави-дорожке для удобства пассажиров всегда поддерживался почти нормальный уровень притяжения, и это создавало неплохую иллюзию пешей прогулки, тем более, что на стеновых панелях коридора сегодня имитировался пляж. Роскошный и высокий, с мелким серебристым песком, поскрипывающим под ногами. Почти беззвучный легкий прибой набегал на песок, нежное дрожание воздуха и бледная голубизна неба над загибающимся за горизонт океаном замечательно передавали ощущение зноя. Кадет задержался в коридоре, рассматривая эту имитацию и гадая, что это: реклама модного курорта или фантазии бортового компьютера. Так ничего и не поняв, он пошел дальше, постепенно смещаясь по коридорам и пандусам к хвостовой части этого грузопассажирского корабля, в его глубины, в трюмы. Несколько раз ему навстречу попадались торопящиеся по делам люди в форменках экипажа. Удивленно посмотрев на пассажира, они коротко кивали ему и спешили дальше. "Интересно, доложит ли кто-нибудь из них о встрече со мной на мостик?", подумал Кадет, подойдя к шлюзовой камере. Ему не хотелось привлекать лишнего внимания к себе. Поэтому для последнего длинного броска к Земле он и выбрал не какой-либо шикарный лайнер, а этот скромный тихоход, где он был одним из немногочисленных пассажиров.
Неожиданная задержка! – идентификатор личности, на жаргоне Пространства – "часовой", примитивный и устаревшей модели (судно ведь всего лишь грузовоз) не пропустил Кадета внутрь шлюзовой камеры, и ему пришлось побеспокоить капитанский мостик.
– Да, коммодор? – откликнулся веселый голос стажерки, и на экране видеофона Кадет увидел маленькое невыразительное плоское личико молоденькой люденки, и услышал едва заметное ехидство в вопросе. "Некрасивая какая… Может быть, она и отключила "часового"? Заигрывание – оружие замарашек, так, кажется, учили нас психологи в кадетском корпусе?"
– Что-то с вашим часовым на шлюзе, коллега, – выбрав искательный тон, сообщил стажерке Кадет. – Я весь вот тут, а он не пускает.
"Играй деревенщину и тебе воздастся с лихвой" – четвертое правило личного контакта.
– "Что-то" не только с часовым, коммодор! Я уже приняла пять докладов от членов экипажа о вашем путешествии по кораблю.
– У вас на борту хорошая дисциплина, коллега, – одобрительно произнес Кадет.
– Спасибо, мы стараемся, коммодор. – Стажерка веселилась. – Что касается нашего часового… Так и я в недоумении… И в восхищении… И подруги тоже будут… в растерянности… Ведь это такая удача – встретить замечательно танцующего молодого человека с паспортными данными старца пятидесяти девяти лет. Вот часовой и заволновался. И еще: могу я узнать, почему вы не воспользовались лифтами, коммодор?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
