Эмили Лоринг
Опасная помолвка
ГЛАВА 1
– Мистер Маркхэм просит мисс Уилберн подняться к нему в кабинет.
Пейдж Уилберн подняла голову, оторвавшись от стенографических записей, над разбором которых она корпела.
Маркхэм? Что, скажите на милость, могло понадобиться от нее главному боссу? Она взяла со стола блокнот и несколько карандашей, торопливой походкой пересекла комнату и поднялась на лифте на верхний этаж здания. Там она долго шла длинным коридором, пока не приблизилась к ряду кабинетов, которое составляли главные владения Хораса Маркхэма, главы компании «Маркхэм Электроник», персоны настолько значительной, что обычно лишь высшие должностные лица компании имели честь лицезреть его лично.
Хотя Пейдж работала на компанию уже полгода, ей еще ни разу не доводилось встречать его, она видела лишь его изображения на страницах газет, где он беседовал с президентом Соединенных Штатов на уровне представителей иностранных держав и людей, относящихся к высшим сферам общества.
Когда она отворила дверь с табличкой «Хорас Маркхэм, президент», навстречу ей поднялась улыбающаяся секретарша.
– Мисс Уилберн? Проходите. Мистер Маркхэм ждет вас.
Она вошла в кабинет и на мгновение зажмурилась: ее ослепило сияние солнца в небе над Сан-Франциско и его отражение в водах залива. Взгляд приковал к себе парящий в воздухе мост Золотые ворота, и она с неохотой отвернулась от величественной панорамы, открывающейся за огромным окном, рядом с которым в легких креслах сидели двое мужчин. При ее появлении в кабинете оба встали.
Маркхэма она узнала сразу – крупная голова с гривой белых волос, грозные глаза, спрятанные под черными нависшими бровями, твердая линия подбородка.
Его собеседник был более сухощавого телосложения, с аккуратно подстриженными темно-каштановыми волосами. Ему было около тридцати, он имел вид человека, который легко чувствует себя в окружающем мире, не имеет причин жаловаться, и уверен, что сумеет справиться с любым препятствием, которое может повстречаться на его пути. Иными словами, он был наделен всеми качествами, которых в последнее время была лишена сама Пейдж Уилберн на своем новом рабочем месте.
– Мисс Уилберн, – сказал Маркхэм после того, как изучил ее долгим взглядом, причем на его лице отразилась тень разочарования, – это Ванс Купер из нашего нью-йоркского отделения, мой старый друг. Он собирается провести неделю в Сан-Франциско, и ему нужен помощник, который работал бы специально на него. Я подумал, что вы могли бы оказать ему такую услугу.
– Разумеется, – ответила Пейдж бесцветным голосом, к которому приучила себя за последние шесть месяцев. Ее голос был таким же невыразительным, как и она сама, ее фигура терялась в бесформенных складках траурной одежды, щеки и губы были лишены краски, глаза смотрели в пол. Даже ее тяжелые, светло-золотистые волосы были так туго стянуты назад, что передавали почти физическое ощущение усилия, с которым она собрала их в большой пучок на затылке.
Однако за безучастным выражением лица – безучастным, если не считать горечи, застывшей в уголках губ, – скрывался живой ум, который в данную минуту работал изо всех сил. Человек такого ранга, как Маркхэм, не вступает в непосредственное общение с младшими служащими. Почему же именно она была выбрана для работы с этим самоуверенным молодым человеком с темно-каштановыми волосами? Она опустилась на стул, который подвинул ей Ванс Купер, и замерла в молчаливом ожидании.
– Мистеру Куперу нужен человек для выполнения строго секретной работы, – Маркхэм перехватил взгляд Пейдж и теперь пристально смотрел ей в глаза.
– Поэтому очень важно, мисс Уилберн, чтобы об этом ничего не было известно посторонним людям, потому что в противном случае это может принести непоправимый вред, – он сделал паузу и, не дождавшись ответа, добавил с оттенком нетерпения в голосе.
– Вы меня понимаете?
– О да, понимаю. Но вот чего я не могу понять…
– Да?
– Почему именно я? – спросила она. – В вашем подчинении здесь почти семь тысяч человек. Почему в столь важном деле ваш выбор пал именно на меня?
На лице Маркхэма отразилось неожиданное смущение. Наконец он сказал:
– Иногда я думаю, что все так называемые проверки на лояльность подобны тестам на определение уровня интеллекта. Они не дают гарантии, что человек правильно поведет себя в той или иной ситуации, они просто показывают его возможности. В данном случае я полагаюсь на то, что вы – дочь Хэнка Уилберна.
Пейдж в удивлении подняла голову. Меньше всего она ожидала такого ответа.
– Хэнк был мне почти как брат. Даже, когда дела призвали его в Южную Америку, мы не теряли с ним связи. Как только я узнал, что он умер, то попытался отыскать его семью. Вы потеряли мать и вернулись обратно в Соединенные Штаты. Практически все это время вы жили здесь, в Сан-Франциско. Полагаю, что вы приехали сюда потому, что здесь проживает ваш жених.
Пальцы Пейдж крепко сжали подлокотники кресла. Трудно было представить, чтобы она могла стать еще бледнее, чем была в эту минуту.
Маркхэм внимательно следил за ней.
– Я писал вам, предлагая любую помощь, которая в моих силах. Вы ответили, что собираетесь выйти замуж и что о вас, следовательно, будет кому позаботиться. В тот момент вам ничего не было нужно. Затем, во время очередной проверки нашего персонала на лояльность, я совершенно случайно увидел вашу фамилию в списке служащих.
Он перевел взгляд на ее тонкие руки, крепко сжимавшие подлокотники кресла. На безымянном пальце левой руки выделялась узкая бледная полоска в том месте, где раньше было кольцо.
Она смотрела на Маркхэма. В ее ледяной неподвижности было что-то такое, что заставило третьего участника их беседы неловко пошевелиться в кресле. Наконец она произнесла:
– Я…я не собираюсь выходить замуж, мистер Маркхэм.
– Тогда скажите мне, – сказал он доверительным, уже не деловым голосом, – почему, если вы отвергли мою помощь, вы все-таки поступили на работу в эту компанию?
Чувствуя на себе испытующие взгляды двух мужчин, она поняла, что они придают большое значение ее ответу.
– Я не хотела, чтобы мне оказывали покровительство, – сказала она, наконец. – Муж одной из моих подруг работает в этом управлении, жених другой подруги был переведен в нью-йоркское отделение. Они оба рассказывали мне, что вы хорошо относитесь к своим работникам, что у вас хорошо платят, и думали, что мне здесь понравится, – на ее губах снова мелькнула затаенная горечь.
– Надеюсь, теперь вы с ними согласны, – улыбнулся Маркхэм.
– Здесь все стараются мне помочь, – в ее бесцветном голосе не отразилось никаких чувств. Маркхэм посмотрел на девушку.
