Гривнин В
Есть ли выход из лабиринта
В.Гривнин
Есть ли выход из лабиринта?
Сколь бы условен, сколь бы вымышлен ни был любой из романов Абэ - будь то "Женщина в песках", "Чужое лицо", "Сожженная карта", "Человек-ящик"* или, наконец, "Тайное свидание", - перед читателем неизменно возникает пусть несколько смещенная, но яркая и, главное, совершенно реальная картина сегодняшней Японии. Невероятным ситуациям и событиям, нарисованным Абэ, веришь так же безусловно, как веришь в реальность существования носа майора Ковалева, по воле Гоголя разгуливавшего по Невскому проспекту. Видимо, в этом великая сила истинного реализма.
______________
* Эти романы Кобо Абэ печатались в журнале "Иностранная литература": "Женщина в песках" - 1966, № 5; "Чужое лицо" - 1967, № 12; "Сожженная карта" - 1969, № 8-10; "Человек-ящик" - 1976, № 8-9. (Прим. ред.)
В абсурдном мире, созданном воображением писателя, читатель без труда узнает приметы того, с чем он сталкивается повседневно, - узнает бездушную бюрократическую машину, пожирающую человека, узнает антигуманность власти, узнает одиночество, страх перед завтрашним днем, ненужность человека тому обществу, в котором живут герои Абэ. Писатель видит свою задачу в том, чтобы показать это общество изнутри, вскрыть механизм, пружины, которые движут им.
"Тайное свидание" - роман о трагедии человека в мире зла. Но если в предыдущих романах сатира сосредоточивалась в первую очередь на человеке, пытающемся найти способ утверждения в обществе и, как правило, не находящем его, то в этом романе объектом осмеяния становится общество как таковое. Герои служат лишь персонификации тех или иных сторон социального зла.
"В своем романе я хотел показать, во что может превратиться мир, если в нем правит ненависть, если человеческие отношения деформированы", - пишет Абэ, обращаясь к советским читателям. Его слова удивительно точно передают суть "Тайного свидания", служат нитью, позволяющей не заблудиться в сложном лабиринте, в котором по воле автора оказывается читатель. Важно также и то, что Абэ не только декларирует поставленную перед собой задачу, но и блестяще воплощает ее в жизнь.
События романа происходят в некой таинственной клинике, куда попадает герой в поисках жены, которую неожиданно, без вызова увезла машина "скорой помощи". И он убеждается, сколь бессилен человек, даже когда на его стороне правда.
Клиника - мир абсурда, антимир, в котором смешаны, поставлены с ног на голову все представления, мир, где царит безудержная жестокость. Она даже внешне напоминает концентрационный лагерь. Одной фразы автора достаточно, чтобы понять это: "Длинное деревянное строение в два этажа, обнесенное невысокой проволочной оградой - там были скорее всего больничные палаты, оно тянулось без конца, насколько хватал глаз". А над ним господствует главный административный корпус - здание "этажей в пятнадцать, сужающееся кверху, раскинуло внизу четыре могучие лапы и, точно зловещая птица, впилось когтями в землю". Отчетливо представляешь себе эту страшную картину: уходящий в бесконечную даль низкий унылый барак, в котором навечно заключены больные или, лучше сказать, рядовые обитатели страны-клиники, и высоко вознесшаяся над ним, как грозный, хищный символ власти, мрачная громада административного корпуса.
Но концентрационный лагерь не ограничивается пределами клиники. Да, собственно, клиника и не имеет пределов - она сливается с городом, перерастает в него.
Чтобы связать клинику с реальным миром, чтобы подчеркнуть, что клиника и реальный мир - одно нерасторжимое целое, Абэ превращает всех работающих в ней одновременно и в больных. Больные все, всем место в клинике - такова философия властей, - и вопрос лишь в диагнозе, хотя некоторые неразумные считают себя совершенно здоровыми и поэтому затрудняются сами поставить себе диагноз. Иначе говоря, есть еще люди, не осознавшие, что клиника единственное место, где им следует быть. Следовательно, люди обречены жить в мире зла.
В клинике все регламентировано. Не только поведение ее обитателей, но и статут каждого из них. Врачи, служащие, охранники - каждый имеет строго определенное количество нашивок на халате. Так что никто не ошибется следует человека бояться или можно спокойно третировать его или даже нещадно избивать. Очень удобно.
Немаловажная деталь: в клинике не лечат. Задача ее другая - тотальная слежка за всеми, кто в ней оказывается, и торговля порнографическими магнитофонными записями, добытыми с помощью подслушивающей аппаратуры. Абэ делает все, чтобы у читателя не создалось впечатления, будто речь действительно идет о лечебном учреждении. Он придумывает несуществующие названия отделений, например, "отделение хрящевой хирургии", снабжает клинику "лабораторией лингвопсихологии", оборудованной детектором лжи, не имеющим, конечно, ничего общего с настоящей клиникой. Зачем же понадобился детектор лжи? Оказывается, он рассматривается здесь как средство достижения взаимопонимания между людьми. Никто никому не верит. И вот молодые супруги, чтобы быть уверенными друг в друге, беспрерывно прибегают к его помощи. Мораль, этика - такие категории просто неведомы обитателям этого мира всеобщей лжи.
Итак, клиника - место слежки и доносов, а не место исцеления страждущих. Наоборот, клиника рассматривает здоровье как уродство. Не случайно заместитель директора выдвигает идею: хороший врач - хороший больной. То есть только человек ни на что не способный, человек, который не в состоянии исцелить себя, может исцелять других. Поистине антимир, мир деформированных представлений.
Но что в клинике действительно налажено, что делается с любовью и размахом, на что устремлены все помыслы ее властителей, - это слежка. Подслушивающая аппаратура везде. Ни один шаг обитателей клиники не остается вне поля зрения главного охранника. Ему известно все. Но если что-то и проскользнуло сквозь сеть подслушивания, на подмогу приходят соглядатаи. Каждый обитатель клиники считает своим долгом доносить. Донос - норма поведения. Чтобы "не огорчать" власти, доносят и те, кто ничего не знает. Не доносить - позорно.
Герои романа, даже те, кто творит зло, одновременно и жертвы антигуманного мира, созданного их же руками. Они рабы системы слежки и доносов. Не случайно директора клиники уже давно не существует. Ему не осталось в ней места - его "сожрали" магнитофонные записи, лавиной обрушивающиеся на клинику. В общем, люди, породившие эту систему, обречены на гибель. Вопрос лишь во времени. Так что в один прекрасный день вся клиника от подвала до чердака окажется набитой магнитофонными записями личной, интимной жизни людей, но самим людям места в ней не окажется. Таков парадокс общества, антинародного по своей сущности.
Роман Абэ - беспощадная сатира на бюрократию. Клиника - страна бюрократов. Эта идея пронизывает весь роман. Она блестяще демонстрируется случаем с больным, в бессознательном состоянии попавшим в реанимационное отделение, где его оживили и сразу же забыли о нем, поскольку задача реанимационного отделения - возвращать человека к жизни, но не лечить. У больного снова наступила клиническая смерть, его вновь оживили и вновь забыли о его существовании. И так продолжается уже много дней, и больной занят лишь тем, чтобы, приходя в себя, не забывать поблагодарить своих спасителей. Бюрократически понимаемый долг заслонил, более того, перечеркнул человека.
Черная работа по поддержанию порядка в клинике, контроль за подслушивающей аппаратурой поручены коротко стриженным юнцам, готовым на все - только прикажи. Они не рассуждают, любые средства для них, начиная от слежки и кончая убийством, приемлемы. Эти откровенно фашиствующие молодчики заставляют вспомнить левых экстремистов, реально существующих в сегодняшней Японии. Да и не в одной Японии. Они опасны не только своими действиями, достаточно омерзительными, но и своими принципами или, правильнее сказать, беспринципностью. В их представлении человека как такового не существует. Есть лишь объект. Не задумываясь, они убивают своего начальника - главного охранника - только потому, что приказ исходил от более высокого лица секретарши заместителя директора клиники, которую завтра же может постигнуть подобная участь. В нынешнем мире, когда насилие становится чуть ли не повседневной рутиной, образы юнцов, нарисованные Абэ, наполняются особым содержанием, особой значимостью.
Во взаимном столкновении, взаимном отрицании показаны в романе две болезни, которыми действительно страдают главные персонажи, - болезнь зла и болезнь добра. Болезнь зла, пожалуй, и в самом деле неизбежна в том обществе, в котором живут персонажи Абэ. Болезнь же добра воспринимается как аномалия, как нечто противоестественное - те, кто заболевает ею, обречены на гибель.
Болезнь зла, олицетворяемая заместителем директора клиники, властвует безраздельно, реализуясь в самых страшных проявлениях. Для достижения своих гнусных целей он не останавливается ни перед чем. Он лишен самых элементарных морально-этических норм, свойственных человеку. И Абэ совершенно прав, называя его болезнь импотенцией. Но он имеет в виду, разумеется, не физическую его ущербность, хотя она в романе и обозначена, а духовную. У него полная атрофия "химеры, именуемой совестью". И не случайно, желая избавиться от импотенции, он прибегает к умопомрачительной авантюре приказывает привязать (именно привязать) нижнюю часть тела убитого и расчлененного пополам главного охранника и таким способом превращается в некое подобие жеребца. Цель оправдывает средства. Образ заместителя директора в чем-то комичен, но одновременно и страшен. Он излечивается, убив человека. Хотя в клинике совершенное им даже не считается убийством. Человек - ничто. Убийство - норма, одно из средств лечения.
