– Я вас не брошу, – заверяет Дэн. – Полчаса, и деньги будут.
– Черт, Дэн, почему у нас с наукой такая жаба?! – стонет мобильник голосом Никиты. – Кое-как отвоевали место, время и оборудование для эксперимента – и все прахом! Ну кто знал, что нужные ресурсы подскачут в цене за три дня до наших испытаний?! Макс на стены лезет, кусает локти…
Дэн до скрипа сжимает толстую папку, обложка отражает солнце.
– Успокой его. И сам успокойся. Эксперимент состоится, обещаю. Как только дам добро, начинайте оформлять заказ, привезу деньги пулей. Успеем.
Магистраль как луч, авто летят пучками фотонов, размываются на сочные ленты. Дэн ускоряет шаг, к ботинкам липнет пыль тротуара, такая же серая, как туча, что заползает на солнце… Не страшно. Его брюки и пиджак чернее любой тучи, Дэн привык. В строгой деловой одежде ему удобнее, чем в футболке и шортах, даже у плиты бы куховарил в ней, если б не пачкалась.
Город тонет в тени, Дэн сворачивает во двор.
…Подъезд типичный: мат на стенах, засохшая куча, жалобно болтается объявление о сборе денег на домофон, дверь лифта перекошена как в игре, на базе, захваченной чужими или мутантами, лампочка внутри мигает, не хватает искр и женского голоса: «Аксес денайд».
Нужная дверь на третьем этаже, звонок гудит жирной мухой, хоть затыкай уши.
Открывает голая по пояс громадина с мордой кавказца, грудь в черных зарослях. Был бы сквозняк – зашуршали.
Дэн улыбается.
– С добрым утречком.
– Принес? – спросил Васян с акцентом.
Дэн машет папкой, та гнется звучно как лист металла.
Горилла пропускает, чешет горбатый нос.
– Заходь.
Голова как у скинхеда, в черных крапинах, шлепанцы противно шоркают о линолеум, Дэн по привычке удивляется этому славянину и горцу в одном флаконе. Когда познакомились, думал, Васян – армянская фамилия, но нет, просто у Василия папа русский.
Комната блестит как зеркало, пахнет фиалками. На кровати девушка в розовом кружевном белье, такого же цвета жвачка в белых зубках, пальцы листают глянцевый журнал, обложка отражает солнце.
– Э, э, не сюда!
Волосатые лапы перекидывают Дэна в кухню.
На кухне – руины, все в пятнах разной степени желтизны и бурости, обои в клочья, как осенние листья, был бы сквозняк – зашуршали. Васян бьет в ладони, тараканы на столе подпрыгивают, врассыпную по щелям, в плесень и мох.
– Приземляйся.
Роется в холодильнике, морозилка шипит как криокамера, дышит белым паром. В руках появляются две банки пива, на алюминии тут же взбухают капли.
– Будешь?
– Нет, спасибо.
Дэн стряхивает со стула пыль, туча летит к окну, оседает на прозрачном пластике. Васян все равно ставит банку рядом с гостем. Дэн стряхивает с пиджака сыплющиеся с потолка крошки.
– За окном будущее, а ты как в каменном веке.
Васян пожимает плечами.
– Дык…
– Сделай ремонт.
– Денег нет, уходят на всякие курсовые. И на этих…
Васян тычет в дверной проем, девушка, расстегивая лифчик, упархивает в ванную.
– А у бати кошель не резиновый, еле выпросишь.
Дэн кидает на стол папку с курсовой, но гром, словно рухнуло небо.
Васян достает из стенного шкафа пачку тысячерублевых, деньги опускаются на папку.
– Пасиба, братан. Спас. Я всех обзвонил, а они, гады, наотрез даже за такое бабло, типа, сложно… Взялся ты один. Извиняй, других тем не было, разобрали, осталась только эта, как ее… «Текиловодочная сигаретность».
– «Технологическая сингулярность».
Дэн считает купюры. Все верно, тридцать тысяч.
– Не парься, мне как раз было интересно.
Васян листает курсовую.
– Да?
Его глаза тужатся, читают, но мускулистая туша вздрагивает как таракан под газетой, на лбу тут же взбухают капли.
Швыряет папку на подоконник.
– Слыш, растолкуй по сути, о чем эта муть. Шоб совсем не быть лохом.
– Ну, как бы попроще…
Дэн печатает СМСку: «Деньги есть, начинайте!».
– Знаешь, что такое конец света?
Васян кивает.
– Угу. Из фильмов.
Дэн жмет «Отправить».
Из-за тучи вновь солнце, ослепительный свет пронзает кухню. Васян морщится, лапа прикрывает морду, Дэн подставляет лицо лучам, словно не видел солнца лет пять.
– Сингулярность – то же самое, только наоборот.
– Типа… все пляшут, все поют?
Васян скалится на льющее свет окно, цапает с подоконника бейсболку, козырек прикрывает налитые кровью глаза. Закуривает, кольцо дыма летит в Дэна, надевается как ошейник.
Дэн от дыма отмахивается.
– В каком-то смысле. Общего с концом света у сингулярности одно – людей не будет. Вообще.
Васян чуть со стула не падает.
– А кто будет это… плясать и петь?
– Сверхразум.
Васян в ступоре. Пепельница отражает солнце, лучи в обход бейсболки нагло бьют по глазам.
– Ааа, мегамозг… А он че, прилетит из космоса?
– Фильмы смотришь не те. Говоря грубо, наши мозги сольются в один.
– Ого!..
Васян тушит только начатую сигарету, заливает пивом, словно надеется задавить, утопить назойливый отсвет пепельницы.
– А на фиг нам это?
Дэн прячет деньги в карман.
– Надо, Васян. Надо.
Девушка из ванной выходит, по волосам ерзает полотенце, дым тут же отбрасывается горячими ароматами шампуня и масел.
Дэн смотрит на часы.
– Прогресс ускоряется. Технические возможности растут как зерги на войне, успевай записывать прорывы. Время между задумкой и реальным воплощением сокращается.
Дэн откидывается на спинку стула.
Девушка берет со стола банку пива, над носом Дэна висит натянутый грудью розовый лифчик, из ямки пахнет фиалками. В зубках по-прежнему клацает жвачка, девушка уходит.
Дэн продолжает:
– С момента, когда Попов придумал радио, до появления радио в каждой семье прошел почти век. Но мобильные телефоны были чудом из чудес какую-то горстку лет, а теперь даже у бомжей, свешивают на рынке по червонцу за кило. Время от мысли до реализации все меньше, меньше… Сбудется мечта идиота эзотерика, что с пеной у рта орет: «Мысль материальна!». Настанет миг, и мысль будет воплощаться в ту же секунду. Но не из-за «скрытых возможностей мозга», которые вроде как есть даже у доярки Дуси, надо лишь раздвинуть чакры. Просто технические инструменты разовьются так, что будут читать мысли, как чертежи, и собирать по ним то, что хотим, мгновенно.
– Ну, это ты загнул!
Васян нарезает колбасу и сыр, бутерброды исчезают в пасти со скоростью семечек, булькает пиво.
– У меня в голове каша, не могу ясно вообразить даже табуретку, а чего посложнее, так это вообще мрак. Из таких мыслей соберут только фигу с маслом.
Дэн закидывает ногу на ногу, синтетика брюк отражает солнце.
– А с чего взял, что мозги будут как сейчас? Прогресс везде. Уже в наше время
