Орри Орегано
Сладкие грёзы
Она стояла перед распахнутыми дверьми роскошного дворца и робела зайти внутрь. Эти огромные двустворчатые дубовые ворота, покрытые затейливой цветочной резьбой, просто не могли быть открыты ради неё. Может, должен прибыть какой-то другой гость — весь в золоте, шелках и парче, на вороном или белом коне? Впереди — шествовать гвардия в парадной броне, герольды — трубить в трубы, возвещая его прибытие, а знаменосцы — нести тяжелые цветные хоругви. В эти двери нужно въезжать только так.
Но вокруг стояла мертвая тишина. Позади был темный ночной лес, освещенный одиноким газовым фонарём, чей свет падал на подъездную дорожку, уходящую в угольный мрак.
На ней из одежды была только бежевая атласная ночнушка, держащаяся на тонких бретелях и белые носки. «Носки! Я надела их перед сном, — промелькнуло в голове. И тут же беспощадным осознанием обрушилась мысль: — Я сплю!»
Неожиданно вспомнилось, что этот дворец снится ей каждую ночь, и она постоянно убеждает себя, что недостаточно хороша, чтобы войти, а проснувшись — сожалеет.
— Сон мой, а, значит, и дворец для меня, — прошептала она, жадно скользя взглядом по белому мрамору стен, острым шпилям башен, крыше, отделанной красной черепицей, и, наконец, возвращая внимание к двери. Сегодня она своего не упустит.
Изнутри донеслась легкая веселая музыка: скрипка, рояль, кажется, что-то из духовых. Она прошла внутрь и оказалась перед широкой лестницей с мраморными ступенями.
— Вы на танцы?
— А?
Рядом появился лакей в красной ливрее, в классическом седом парике с завитушками. Он поклонился и подал ей руку.
— Да, на танцы!
Этот сон становился всё приятнее и реальнее. Она задрала нос и протянула лакею руку. Проходя через анфиладу комнат, обставленных в духе показной роскоши, она несколько раз ловила себя на смущении. Приходилось напоминать себе же, что это её сон и её правила.
Бальный зал заливала светом многоярусная люстра, висящая под потолком. С двух сторон шли ряды панорамных окон, обрамлённых тяжелыми алыми портьерами. Пол, выложенный тёмным дубовым паркетом, отполировали настолько тщательно, что в нём отражались огни люстры. На специальном подиуме располагались музыканты, которыми командовал строгий сухощавый дирижёр.
Здесь были гости. Пяток пар в медленном танце сходились и расходились в центре зала: дамы в пышных разноцветных платьях, мужчины в ливреях или мундирах. Впрочем, по залу были разбросаны группки беседующих людей, которые осматривались, не торопясь присоединяться к танцующим.
— Первый танец — французская кадриль! — объявил лакей.
Музыка тут же стала живее, игривее, в ней появился четкий ритм.
— Вы позволите? — Молодой человек в черном мундире с золотыми эполетами предложил ей руку, затянутую белой перчаткой. Она согласилась и вложила свои пальчики в эту белую руку, хотя совершенно не умела танцевать. — Как зовут прекрасную незнакомку?
— Елена, — представилась она, разглядывая партнера. Он обладал специфической хищной красотой: большой крючковатый нос, такой ещё называют «орлиным», высокие черные брови, подчеркивающие карие глаза, легкая щетина, совершенно не портящая, напротив, придающая дикой мужественности.
— Стоит похитить вас, чтобы развязать войну?
Она смущенно улыбнулась, принимая шутку.
— А ваше имя, позвольте узнать?
— Можешь звать меня Эрра, — ответил он через три «па» и два оборота, а потом закрутил, прижал и сказал на ухо заговорщически: — Я ждал тебя здесь, Елена.
Мелодия закончилась. Музыканты стали играть проигрыш, а пары распались. Лакеи внесли в зал подносы с хрустальными бокалами. Елена взяла один, пригубила, распознав вино с какими-то специями, и посмотрела на своего спутника. Остальные незнакомцы смущали.
— Можете… можешь рассказать, кто все эти люди? — она вспомнила, что Эрра первый перешел на «ты», улыбнулась и похлопала глазками, пытаясь быть милой и очаровательной.
— Конечно! — воскликнул он. — Прогуляемся?
Эрра подал ей локоть и повел по залу.
— Вон та очаровательная женщина — Лилу, глава семьи Акшар, — он кивнул даме в синем платье, похожем на греческую тогу. Та в ответ оскалилась белозубой улыбкой, резко выделяющейся на её смуглой коже, и тряхнула головой, разметав по шее темные волосы, завитые в мелкие кудряшки.
— Наира Даханавар, — представил Эрра следующую девушку. Молодая и голубоглазая, она была облачена в черный бархат, а её руки скрывали перчатки. — Не смотри на безобидный вид, держит в кулаке весь юг до самого Арарата. О, а вот Сиита из Веталов.
Елена посмотрела на типичную индианку с красной точкой на лбу, завернутую в красное сари и тихо спросила:
— А почему вы представляете только женщин?
— Потому что мужчины не имеют значения, — рассмеялся её спутник.
— Но ведь это мой сон, и я бы с большим удовольствием познакомилась с мужской половиной.
— Ну что ты, девочка, это мой сон. А я люблю женщин. — Эрра повернул её к себе, обхватил руками и страстно поцеловал.
Это выбило Елену из сна. Она подскочила в кровати, бросила раздраженный взгляд на окно, где сквозь жалюзи пробивались первые лучи солнца и полосами ложились на всё вокруг, затем рухнула обратно на подушку и простонала:
— Боже, почему на самом интересном месте?!
Заснуть Елена больше не смогла. Развела кофе, выцедила короткими нервными глотками и отправилась на работу. Офис сегодня казался особенно мерзким, начальник, Павел Николаевич — низкий, плешивый мужичонка, — раздражал мелкими придирками. Солнце заливало опенспейс огненным жаром сквозь панорамные окна, резало глаза и мешало смотреть в таблицы на экране.
Ко сну Елена готовилась, словно собиралась на настоящий бал, ведь если дворец снился уже несколько раз, с чего бы сегодняшней ночи становиться исключением? А значит, она будет блистать! Собрав волосы в сложную прическу, в черном атласном платье с открытыми плечами и туфлях на шпильке, Елена забралась в кровать и завернулась в одеяло. Сон пришел сразу, будто открылся невидимый портал.
Теперь было очевидно, что огромные двери дворца распахнуты именно для неё. Отмахнувшись от лакея, она пронеслась через комнаты и оказалась в бальном зале.
— Елена! — обрадовался ей единственный знакомый мужчина. — Вы быстро вернулись. Ещё даже второй танец не объявили.
Сон, казалось, продолжился с того же момента, на котором оборвался. Легкая музыка, танцы, негромкие разговоры, вино в руках гостей.
— Ваше предыдущее платье было откровеннее и невиннее, — заметил Эрра, снова беря её за руку. Она заметила, что теперь не нём не было перчаток. — Вы станцуете со мной второй танец?
— Да, конечно!
— Второй танец: мазурка! — разнеслось по залу. Зазвучали духовые, а музыкальный ритм стал быстрее.
Елена нервно посмотрела на танцующие пары и подумала, что шпильки были плохой идеей.
— Ах, не волнуйтесь вы так, — Эрра поднял её за талию, и переставил с другой стороны от себя, — в первый раз мазурка никому не удаётся.
