Сьюзен Робинсон
Леди Опасность
РЕДКО ВСТРЕТИШЬ МУЖЧИНУ. ОБЛАДАЮЩЕГО ДАРОМ СОЧЕТАТЬ В СЕБЕ ОДНОВРЕМЕННО ЧУВСТВО ЮМОРА, ТВОРЧЕСКИЕ СПОСОБНОСТИ, ИНТУИЦИЮ И РАЗНОСТОРОННИЙ ИНТЕЛЛЕКТ.
ОДИН ИЗ ТАКИХ МУЖЧИН — РАСС ВУДС. ЕМУ И ПОСВЯЩАЕТСЯ ЭТА КНИГА.
С.Р.
1
Лондон, 1857
Если бы она тайно проникла в дом виконта, то без сомнения кончила бы в Ньюгейтской тюрьме. Может быть, она сошла с ума, нанявшись служанкой в дом виконта Радклиффа? Он имеет репутацию страшного человека. Когда говорят о нем, то представляются все ужасы ада: темные пещеры, накаленные докрасна стекающей в них лавой, где слышатся пронзительные крики и стоны проклятых людей. Но разве был у нее другой выбор? Конечно, нельзя было и ожидать, что лондонская полиция поверит ее подозрениям, что он — убийца и двое мужчин уже стали его жертвами.
Пройдя по коридору, Лайза направилась в господские покои, неся два ведра, наполненные углем. Она оглядывалась назад, посматривая на дверь комнаты прислуги. Кругом не было ни души. Может быть, сегодня вечером ей наконец-то удастся пробраться в его комнаты. Она должна найти улики, — ведь он приезжает из Америки уже совсем скоро.
Она поставила ведра и схватилась было за дверную ручку, но в тот же момент услышала шум у мраморной парадной лестницы. Это Тесси поставила лампу у входа. Лайза услышала, как дворецкий Чоук бубнил что-то недовольным тоном. Ей показалось, что все в доме вдруг пришло в движение, прислуга сновала взад и вперед. Хлопали двери, по паркетным и мраморным полам была слышна суетливая беготня слуг.
Стоя в преддверии комнаты хозяина, Лайза колебалась, войти или не входить туда. Ведь эти комнаты сейчас не использовались, хозяин отсутствовал, а поэтому и топить их не было никакой нужды. А вдруг кто-нибудь увидит ее здесь с ведрами, наполненными углем?
Она видела хозяина лишь на портрете, что висел в голубой гостиной. Ей не понравился этот портрет. На нем был изображен красавец-мужчина с холодными аристократичными чертами лица. Он пристально впивался в каждого своими зелеными, словно у кошки, глазами, за которыми не было человеческой души. Возможно, свою душу он потерял в тех перестрелках на американском Западе, о которых она слышала.
Пройдя военную подготовку, он провел несколько лет в Техасе и Калифорнии. Лайза, пожалуй, не знала ни одного из представителей сословия пэров, который добровольно отказался бы от цивилизованного общества и отправился бы в другой мир, мир диких обычаев и нравов. О нем не только ходила дурная слава безрассудного человека, но говорили, что он развратный, растленный тип, не пропускающий ни одной женской юбки.
Она ненавидела таких мужчин. Он был одним из тех, кто не может прожить и дня без женщины, но одна и та же женщина изо дня в день его также не устраивала.
Следж поговаривал, что виконт редко проводит ночь без женщины. Услышав такое, Лайза даже презрительно фыркнула. Некоторые мужчины — настоящие животные. Тесси говорила, что виконту скучно в компании одной женщины, поэтому даже в своем аристократическом кругу он имел не одну, а несколько любовниц. Он, такой титулованный, богатый, красивый, больше дорожит своими начищенными сапогами, чем репутацией соблазненных им женщин. Лайза питала отвращение к таким типам.
Его же она не только презирала, но и ненавидела, так как виконт отправился в Техас спустя два дня после убийства ее брата, и она была почти уверена в его виновности. Целых одиннадцать месяцев ждала Лайза возвращения виконта, чтобы разобраться во всем до конца.
…Лайза вздрогнула, услышав быстро приближающиеся шаги. Если кто-то ее увидит здесь, у господских комнат, она скажет, что заблудилась в коридорах. Она притворится дурочкой для большего правдоподобия. Она увидела седую голову запыхавшегося Чоука, чуть ли не бегом поднимавшегося по главной лестнице. Лайза уставилась на него, так как она никогда не видела подобной суеты слуг. Особенно странно было видеть в таком состоянии Чоука, которому всегда были присущи какая-то величавость, неторопливость, когда он проплывал по коридорам замка. Но сейчас он был совсем другим.
Чоук суетился еще и потому, что ему предстояло представить новую служанку приезжающему вот-вот хозяину, и он не знал, понравится ли она ему. Дворецкий широкими шагами мерил парадный вестибюль, выкрикивая имена экономки и двух служанок, работавших наверху. Лицо его, обычно бледное, сейчас раскраснелось. Он прикрикнул на лакея и служанку, которая несла чистое белье, чтобы они поторапливались.
— Он приехал! — переводя наконец дыхание, сказал Чоук, обращаясь к Лайзе. — Быстрее, девочка, отнеси эти ведра в покои.
Но прежде чем Лайза сдвинулась с места, она увидела какого-то незнакомца, вдруг появившегося в парадном вестибюле. Она и представить не могла, что здесь увидит человека с большим чувством собственного достоинства, чем у дворецкого. Однако появившийся держался так, как будто бы он был по меньшей мере папой римским. Благодаря своей поразительной самоуверенности ему удавалось нагнать страху на людей. У него был высокий красный лоб, который окаймляли русые волосы. Чоук словно простонал, увидев незнакомца.
— Лавдэй, только не говори, что он уже здесь!
— Через пять минут он будет здесь, — последовал сдержанный ответ.
— Через пять! — пронзительно завопил Чоук, а затем что есть силы закричал:
— Через две минуты чтобы вся прислуга выстроилась у входа!
Услышав приказ Чоука, ливрейный лакей выскочил из комнаты хозяина и, толкнув Лайзу, скатился вниз по лестнице, спеша выстроить прислугу. Следж был здоровым молодым парнем и гордился своим физическим совершенством. Он умел хорошо драться и всегда был готов показать свой талант на людях: в трактирах или на шумных улицах восточной части Лондона.
Лайза только теперь почувствовала, каким страшным и грозным должен быть хозяин, если даже такой здоровяк и бесстрашный человек, как Следж, на глазах превратился в покорного и трусливого слугу. Она прислушивалась к причитанию прислуги, которая словно билась в конвульсиях перед смертью. В доме стояла настоящая паника, казалось, что всех охватило предчувствие близкого конца.
В горле у Лайзы пересохло, и она судорожно сглотнула. Она сейчас думала только об одном: как бы ей уцелеть в этом аду, как сделать, чтобы никто не догадался об ее истинной цели. От этих мыслей у нее пробежал мороз по коже, и тут же ей стало жарко, лоб покрылся испариной. В эту минуту перед ней возник Лавдэй, который схватился за ведра с углем так, будто он нашел выброшенные за ненадобностью драгоценности королевы.
— Я сам отнесу эти ведра в покои. Ты новая служанка? А ну, быстро беги и приведи себя в порядок, чтобы лицом в грязь не ударила перед его светлостью!
