Рейтинговые книги

Исторический календарь за 1736 год - Генри Фильдинг

Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Исторический календарь за 1736 год - Генри Фильдинг. Жанр: Проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Kniga-online (книга онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
0/0
Описание онлайн-книги Исторический календарь за 1736 год - Генри Фильдинг:
Читем онлайн Исторический календарь за 1736 год - Генри Фильдинг

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8

Фильдинг Генри

Исторический календарь за 1736 год

Генри Фильдинг

Исторический календарь за 1736 год

Перевод Ю. Кагарлицкого

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПОСВЯЩЕНИЮ

Ни в ком лесть не встретит более сурового и неумолимого противника, чем во мне, и поэтому, когда только удавалось, я публиковал свои драматические произведения без такого рода украшений, как эпистолярные предисловия, называемые посвящениями. Однако мой книгопродавец* решительно возражает против подобного обычая, считая его в высшей степени нехристианским. "Покровитель для книги - нечто вроде крестного отца, - говорит он, - и хороший автор должен так же заботливо подбирать покровителя своим произведениям, как хороший родитель - крестного своим детям". Мой книгопродавец усматривает между двумя этими званиями очень много общего, ибо, имея дело с драматическими писателями, он приобрел по умеренным ценам в полную собственность сто тысяч сравнений, и никто на свете, наверно, не превзойдет его в умении применять их, устанавливая сходство между предметами абсолютно несходными. "Что способно оказать книге большую услугу и сильнее возбудить любопытство читателя, - говорит он, - чем слова: "Посвящается его светлости герцогу такому-то", или: "Графу такому-то, пэру Англии", в объявлении о ее выходе в свет? Можно сказать, - продолжает он, - что в данном случае покровитель дает книге свое имя. Если же он присоединяет к этому еще и подарок, как же не назвать его крестным отцом? И чем автор, употребив подарок на собственную пользу, будет отличаться от родителя?" Он говорит еще, что книгопродавец исполняет при наших сочинениях роль няньки, но его доводов я не буду здесь приводить, так как уже довольно сказано в подтверждение полнейшего сходства между детьми и книгами и о том, как лучше всего позаботиться о тех и других. Это, я думаю, дает мне достаточно оснований оставить нижеследующее произведение на произвол судьбы, поскольку иные весьма благоразумные родители именно так поступают со своими детьми.

ПОСВЯЩЕНИЕ ПУБЛИКЕ

Надеюсь, вы простите меня за то, что я печатаю это посвящение без вашего ведома: я не знаю, как получить ваше согласие на публикацию оного, и не жду от вас никакого подарка. Сам обычай просить такого рода разрешение объясняется, я думаю, именно последним обстоятельством: глупо ведь добиваться от человека, чтобы он позволил польстить себе; дать такое позволение может только дурак или нахал или дурак и нахал одновременно. Поэтому, когда автор интересуется, позволят ли ему напечатать посвящение, он попросту желает узнать, заплатят ему или нет; именно в этом смысле, мне кажется, понимают указанный обычай как авторы, так и покровители.

Кроме того, извинением мне служит чистосердечный прием, который встретили у вас эти сцены. С незапамятных времен известно, что самая скромная похвала по адресу автора дает ему право на посвящение, которое теперь рассматривается уже лишь как бескорыстная попытка вернуть комплимент, а в этом отношении ни у кого еще не было больших обязательств, чем у меня, ибо, присутствуя на всех представлениях моей пьесы и неизменно выражая свое восхищение и горячее одобрение, вы оказали мне величайшую честь. Не менее обязан я вам и за панегирики, которые можно было услышать повсюду, моему... Но стоп! Боюсь, я пошел по стопам иных хитроумных писателей, которые, адресуя по внешности похвалы своему покровителю, изливают их на себя самих. Я помолчу поэтому о себе, тем более что у меня множество оснований избрать вас покровителем этих сцен. Вот в чем они состоят.

Во-первых, в намерении, с которым написана моя пьеса. Конечно, всякое драматическое произведение рассчитано на публику, однако данное, я уверен, более всех прочих принадлежит вам. Оно имеет целью не только развлечь вас, но также сообщить вам некоторые сведения о теперешнем положении в театральном мире, которые, будь на то ваша воля, могут оказать публике неоценимую услугу. Театр, по-моему, весьма далек ныне от желанного процветания. Я с горечью услышал о ряде шагов, предпринятых в недавнее время, а равно и других, с обоснованной тревогой ожидаемых, которые представляют огромную опасность для самих устоев британского театра; и будь даже мистер*** достойнейшим человеком и моим добрым другом, я все же не мог бы отрешиться от мысли, что в его поступках обнаруживается самоуправство, а практикуемая им система покупать актеров по непомерным ценам приведет к дурным последствиям. Его издержки вынуждена возмещать публика, и, следовательно, высокие входные цены, вызывающие столько нареканий, никогда не будут снижены. Правда, при теперешнем своем благосостоянии и процветании торговли публика платит их без труда, но в худшие времена (от которых нельзя зарекаться) она почувствует всю их тяжесть, последствия чего ясны сами собой. Пусть даже какой-нибудь великий гений создаст произведение исключительных достоинств, способное доставить огромное наслаждение зрителям, хотя и не отвечающее его собственному вкусу и личным запросам, если он закупит всех ведущих актеров, подобный спектакль, несмотря на весь свой блеск, будет плохо посещаться и не принесет публике никакой пользы. Чтобы не занимать больше внимание читателя несообразностями, проистекающими из этого arguinentum argentarium {Подкуп, взятка; буквально: денежный довод (лат.).}, многие из коих самоочевидны, я ограничусь замечанием, что коррупция, поражающая общество, в пагубном действии своем подобна болезням человеческого организма, которые обычно приводят к совершенному его разрушению или перерождению. Вот почему всякий, кто насаждает коррупцию в обществе, совершает то же самое и заслуживает того же отношения, что и человек, который, задавшись целью распространить заразу, отравляет источник, откуда, как ему известно, черпают воду все.

Наконец, в оправдание своей вольности, я сошлюсь на настоятельную необходимость с помощью могущественного покровителя защититься от наветов некоего анонима, поместившего в "Газеттере" от семнадцатого числа сего месяца диалог, в котором пытается создать впечатление, будто "Исторический календарь" ставит себе целью в сообществе с Мельником из Менсфильда *, свергнуть п-во *. Подобное утверждение, появись оно в "Крафтсмене", "Коммон-Сенсе" * или в какой-нибудь другой из тех газет, которых никто не читает, можно было бы оставить без ответа, но поскольку оно содержится в таком распространенном издании, как "Газеттер", выставленная в окнах чуть не всех почтовых контор Англии, столь злостная клевета относительно моих намерений обязывает меня, думается, к самой серьезной защите.

Я вынужден поэтому отметить, что человечество либо слепо, либо в высшей степени нечестно, если мне приходится публично уведомлять его, что "Календарь" - правительственный памфлет, имеющий целью внушить людям высокое мнение о их правительстве и таким способом обеспечить автору тепленькое местечко, которое ему не раз обещали, буде он примет сторону министерства.

Что может быть яснее первой строфы моей оды:

Такого дня во все года

Мы не видали никогда.

До дня такого, может быть,

И нашим детям не дожить {*}.

{* Слово "день" в первой и второй строке можно при желании заменить словом "человек". (Прим. автора.)}

В ней содержится ясный намек, что мы живем во времена, каких человечеству не довелось еще знать и не суждено узнать в будущем, и что мы обязаны этим нашему правительству. Можно ли объяснить сцену, в которой выведены политики, чем либо еще, как не желанием осмеять нелепое и несообразное с действительностью представление о деятельности наших министров и о них самих, которое составили себе иные из нас, не имеющие чести лично быть с ними знакомыми. Более того, я вложил в уста действующих лиц этой сцены такие выражения, которые, боюсь, слишком грубы даже для завсегдатаев пивной. Надеюсь, "Газеттер" не усмотрит здесь никакого намека, а также не сделает столь лестного для любого правительства предположения, будто подобные личности способны самоуверенно стремиться к руководству великой или вообще какой бы то ни было нацией, а народ сможет жить в довольстве при подобном управлении.

Страсть к сравнениям, которую обнаруживают эти джентльмены, сопоставляя любой отрицательный персонаж со своими покровителями, заставляет меня вспомнить одну историю, которую я где-то вычитал. Шли по улице два джентльмена, и один из них, заметив вывеску с изображением осла, сказал: "Гляди, Боб, какой-то нахал повесил твой портрет вместо вывески". Его приятель, абсолютно лишенный чувства юмора и к тому же, по несчастью, на редкость близорукий, пришел в неописуемую ярость: он вызвал хозяина заведения и стал грозить ему судом за то, что тот выставил его изображение напоказ. Бедный хозяин, как нетрудно догадаться, был просто ошарашен и начисто все отрицал. Тогда ловкий франт, внушивший приятелю мысль о неприятном сходстве, обращается за поддержкой к собравшейся толпе; публика, быстро смекнув в чем дело, подтверждает, что изображение на вывеске - точная копия джентльмена. Наконец, один добрый человек, почувствовав жалость к бедняге, оказавшемуся мишенью насмешек уличной толпы, шепнул ему на ухо: "Я вижу, сэр, у вас плохое зрение, а ваш друг - прохвост и дурачит вас. На вывеске изображен осел, и ваш портрет появится здесь не раньше, чем вы сами его нарисуете".

1 2 3 4 5 6 7 8
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Исторический календарь за 1736 год - Генри Фильдинг бесплатно.

Оставить комментарий