Узы одержимости
Тата Кит
Цикл: Узы
Глава 1
Холодный дождь бьёт в лицо крупными каплями, ветер остервенело воет в кронах деревьев, заставляя их гнуться под гнетом стихии. Босые ноги вязнут в грязи, сухие ветки цепляются за одежду, царапают лицо и руки, но я продолжаю бежать. Я должна бежать. Секунда промедления будет стоить мне жизни.
Где-то вдали слышится раскат грома. На мгновение оборачиваюсь, чтобы убедиться в том, что за мной никто не гонится. Темноту ночи разрезает вспышка молнии — всего доля секунды, но я смогла различить силуэт мужской фигуры среди лишенных листвы кривых деревьев.
— Даша! — слышу я своё имя, брошенное до боли знакомым голосом.
«Нет! Это не он! — убеждаю себя, ускоряя бег. — Он не мог так быстро меня догнать. Не мог!»
— Даша, остановись! — кричит он снова, но теперь его голос оказывается совсем близко.
Этого не может быть…
Прекращаю бег и оборачиваюсь, чтобы убедиться в том, что это не ОН, что это кто-то другой зовёт меня, а голос кажется знакомым из-за шума дождя и ветра.
Новая вспышка молнии освещает лес, но я в нём одна. Его силуэта больше нет, равно, как и не слышно голоса.
Вздрагиваю от раската грома, больше похожего на выстрел, и оборачиваюсь, чтобы вновь бежать, но попадаю в теплые объятие. Всё моё тело пронзает чувством страха. Пытаюсь оттолкнуть его, но он лишь сильнее прижимает к себе, не желая отпускать.
— Даша, это я, — слышу я его спокойный голос у самого уха. — Не бойся.
— Артур? — поднимаю взгляд, не веря своим ушам.
Пронзительные серые глаза смотрят глубоко в душу, касаясь самых потаенных её уголков.
Это ОН, это точно ОН!
По телу пробегает дрожь, и виной тому не холодный ветер, а его внезапная близость, что подобно дурманящему яду растекается по телу.
— Как ты нашел меня так быстро? — шепчу ему в губы, когда его теплые ладони обхватывают моё лицо.
— Я всегда найду тебя, — мгновение. И его горячие настойчивые губы накрывают мои в жадном давящем поцелуе.
Так может целовать только ОН. Только ОН способен доводить до исступления, сминая губы в сладком болезненном поцелуе.
Его руки опускаются мне на шею, слегка сдавливают, практически лишая дыхания. Отпускают и снова сдавливают, только в этот раз дышать практически невозможно.
Отстраняюсь от его губ, толкаю в грудь, но руки лишь сильнее смыкаются на шее. Вспышка молнии и я вижу в его глазах пугающую тьму, непроглядную черную бездну, что вот-вот меня поглотит.
— Артур, отпусти, — хриплю я.
Вцепившись в его руки, пытаюсь сбросить их с шеи, но безрезультатно. Он сильнее, он всегда был сильнее.
— Не отпущу! Слышишь? — его спокойный голос срывается на крик, в холодных глазах бушует огненная буря. — Ты моя! Моя!
Дышать становится невозможно. Мир постепенно теряет краски, но словно сквозь толщу воды до меня доносится голос, который становится всё громче, всё осязаямее. Этот голос зовет меня, требует.
Последнее, что я вижу — дикий взгляд хищника, одержимого своей добычей. Так смотрит Арчи, не Артур.
— Я найду тебя, — шепчет он мне в губы прежде, чем окончательно раствориться в темноте.
Распахиваю глаза, сажусь в постели. Провожу руками по шее и с облегчением осознаю, что это был всего лишь сон. Очередной пугающий сон, из лап которого меня уже больше года вырывает самый родной голос.
Откидываю в сторону одеяло, касаюсь голыми ступнями холодного пола и в несколько шагов преодолеваю короткое расстояние. Включаю небольшую настольную лампу, склоняюсь и аккуратно беру на руки ту, благодаря которой всё ещё дышу.
— Тише, моя маленькая. Тише, — шепчу я и целую крохотный носик. В данный момент весь мой мир сосредоточился в её серых глазах, что казались огромными на маленьком личике. — Мама рядом.
Глава 2
Сквозь сон ощущаю объятия маленьких теплых ручек. Не открывая глаз, целую маленькую проказницу, куда придется.
— А кто это у нас опять раньше мамы проснулся? Кто у нас уже такая большая и самостоятельная, что сама на мамину постель забирается? — шекотала я дочь, наслаждаясь её озорным звонким смехом, что каждое утро зарождал свет и тепло, казалось, в уже несуществующей душе.
Поднявшись с постели, подхватила дочь на руки и отправилась с ней на кухню.
— Ну что, Пося, действуем по отлаженной схеме — ты на горшок, а я готовлю завтрак?
Поцеловав дочку в тёплую пухленькую щечку, приступила к уже давно привычным утренним ритуалам.
— Ложечку за маму, ам? — некоторая время капризная принцесса создаёт видимость, что не заинтересована поеданием каши.
— Мама, — произнесла она снова, а моё сердце замерло так, словно я это услышала впервые.
Каждый раз, глядя в её светлые серые глаза, наблюдая за тем, как она хмурит брови, над чем-то задумавшись, или улыбается мне своей искренней улыбкой, в которой пока есть всего шесть зубов, я ненавижу себя за ту глупость, что едва не совершила, ведомая страхом и эгоизмом.
«2 года назад»
По коридорам небольшой частной клиники на окраине одного провинциального городка то и дело сновали врачи в белых халатах и масках на лицах, излучающих крайнюю степень безразличия. Сидя у гинекологического кабинета, я ждала, когда откроется дверь и ассистент врача позовёт меня для совершения небольшой операции — аборта.
Рядом со мной сидела девушка, ненамного старше меня, и едва сдерживала рвущиеся наружу рыдания — она была следующей после меня в очереди. Я же пыталась сохранять хладнокровность, убеждая себя в том, что всё делаю правильно и другого варианта в моём случае быть и не может. Я сирота, которая к тому же ещё и в бегах, вернее, прячется от того, кто вполне вероятно спустил всех собак, чтобы меня найти, а возможно он и вовсе мёртв и я напрасно прячусь, гонимая собственными демонами и страхами.
«Это пустяк, который можно легко исправить одним визитом к нужному врачу» — крутились в моей голове слова, сказанные около месяца назад, Арчи.
Это всего лишь пустяк… — убеждала я себя и не верила собственным словам. Не может чья-либо жизнь быть пустяком, пусть даже это жизнь ещё не родившегося человечка, но он есть, он живой.
Нет! Я не смогу так поступить! Я не убийца! Я не такая как Арчи и его люди… Я не такая!
Поднявшись с места, решительно направляюсь к комнате, в которой оставила все свои вещи, сменив их на больничную сорочку.
— Дарья, вы куда? — услышав за спиной голос ассистентки, обернулась. — Всё готово, проходите в кабинет. Вас ждёт врач.
— Я передумала, — твёрдо ответила ей, глядя прямо в глаза.
— В таком случае, сообщаю вам, что наша клиника не вернёт уплаченные вами деньги, — безразлично отчеканила девушка, словно выученный текст.
— Мне плевать на деньги. Это мой ребёнок.
Да! Это только мой ребенок и ничей больше. Единственный родной человек, что остался в этом мире и я не имею никакого права потерять ещё и его.
Бросила взгляд, на ранее плачущую девушку, что теперь задумавшись, гладила свой, пока ещё не округлившийся, живот. Я не ждала от неё решений прямо в эту секунду, не ждала, что она последует моему примеру и тоже решит сохранить своего ребенка. Я просто зашла в небольшую комнатку, переоделась в свои невзрачные балахонистые вещи, скрывающие не только фигуру, но и пол своего носителя — то, что мне и нужно было сейчас.
Выйдя из комнатки, не обнаружила ту девушку, сидящей у двери в кабинет врача. Внутренне я надеялась, что она тоже покинула эту клинику и больше сюда не вернётся.
Мои надежды оправдались — я увидела её на автобусной остановке. Она по-прежнему плакала, но только теперь её слёзы имели иной характер. Это, скорее, были слёзы морального опустошения, когда преодолев сотню сомнений и неверных решений, ты всё же находишь верный путь и понимаешь, что то, что было сделано «до» — было ошибочным.
