Стивен Хокинг, Люси Хокинг, Кристоф Гальфар
Джордж и тайны Вселенной
© Л. Хокинг, текст, 2007 / Text copyright © Lucy Hawking 2007
© Е. Канищева, перевод на русский язык, 2008
© ООО «Издательство «Розовый жираф», издание на русском языке, 2014
© Издательство «Рандом хаус», иллюстрации Г. Парсонса, 2007
1-е издание на английском языке, 2007
* * *
Уильяму и Джорджу – с любовью.
Фотография на форзаце © НАСА, ЕВРОПЕЙСКОЕ КОСМИЧЕСКОЕ АГЕНТСТВО, Н. СМИТ (Калифорнийский университет в Беркли), ГРУППА «НАСЛЕДИЕ ХАББЛА» (Научный институт космического телескопа, Ассоциация научно-исследовательских институтов космоса), НАУЧНАЯ БИБЛИОТЕКА ФОТОГРАФИЙ.
На фотографии – изображение туманности η Киля, охватывающее область размером 50 световых лет. Составлено из 48 фотографий, полученных в 2005 году космическим телескопом «Хаббл». Туманность η Киля – огромное облако газа и пыли, в недрах которого есть и области формирования звёзд, и молодые горячие звёзды, и уже умирающие звёзды. Цветом выделено излучение некоторых химических элементов: серы (красный), водорода (зелёный) и кислорода (синий).
Глава первая
«Не мог же он взять и испариться? – думал Джордж, растерянно озираясь. – Поросята не тают в воздухе просто так!»
Загончик для поросёнка был пуст – явно и безнадёжно пуст. Может, это обман зрения? Джордж зажмурился изо всех сил и снова медленно открыл глаза. Ничего не изменилось. Огромный, розовый, вывалянный в грязи безобразник как сквозь землю провалился. Хуже того – Джордж заметил, что боковая дверь свинарника распахнута настежь. Стало быть, кто-то её не запер как следует. Точнее, не кто-то, а сам Джордж.
– Джордж! – донёсся с кухни голос мамы. – До ужина не больше часа. Ты уроки сделал?
– Да, мам! – откликнулся он притворно бодрым голосом.
– Как там твой кабанчик?
– Прекрасно! – Джордж для убедительности хрюкнул. Пусть мама думает, что всё здесь идёт своим чередом – здесь, в саду за домом, где полным-полно грядок с овощами и всего один, но очень большой поросёнок… который, правда, загадочным образом исчез. Подумал и хрюкнул ещё пару раз для надёжности: очень важно, чтобы мама не вздумала заглянуть сюда, пока он, Джордж, не разработал план действий. Он понятия не имел, как найти поросёнка, водворить в свинарник, запереть дверь и не опоздать к ужину. Однако он работал над этой задачей – и меньше всего ему хотелось, чтобы кто-то из родителей заявился сюда, пока она не решена.
Джордж прекрасно знал, что родители не в восторге от его поросёнка. Маме и папе даже в страшном сне не приснилось бы, что у них за домом когда-нибудь будет обитать свинья. Особенно недоволен был папа: он просто скрежетал зубами, вспоминая, кто поселился за овощными грядками.
Свинья – тогда ещё поросёнок – была рождественским подарком. Несколько лет назад накануне Рождества к входной двери доставили коробку, в которой что-то сопело и верещало. Открыв её, Джордж обнаружил внутри крайне недовольного розового поросёнка. Он бережно вынул его из коробки и целый вечер восхищённо наблюдал, как новый друг цокает вокруг ёлки крошечными копытцами. К коробке была приклеена записка: «Дорогие все-все-все! С Рождеством! Этому парнишке нужна крыша над головой. Возьмите его к себе! Целую, бабушка».
Папу такое прибавление в семействе не порадовало. Да, он вегетарианец, но это вовсе не значит, что он обожает животных. Наоборот, он предпочитает иметь дело с растениями: они не переворачивают всё в доме вверх тормашками, не оставляют грязных следов в кухне и не съедают до последней крошки забытое на столе печенье. А вот Джордж был счастлив, что у него теперь есть свой собственный, личный поросёнок. Рождественские подарки от родителей в тот год были ужасны, как всегда. Рукава связанного мамой свитера, оранжевого в фиолетовую полоску, свисали до пола; свирель тоже была не из тех вещей, о которых Джордж мечтал всю жизнь; а уж когда он развернул набор юного рыболова «Сделай сам: садок для разведения червей», ему с большим трудом удалось изобразить восторг.
На самом деле Джордж мечтал получить в подарок компьютер. Он хотел его больше всего на свете. Но он знал, что компьютер ему не купят ни за что и никогда. Родители не любили новомодных изобретений и стремились вести «простую и чистую жизнь», обходясь без домашней техники. Автомобиля у них не было, одежду они стирали вручную, а дом освещали свечами, чтобы не связываться с электричеством.
Всё было устроено так, чтобы Джордж воспитывался как можно ближе к природе и как можно дальше от ядовитых веществ, искусственных пищевых добавок, радиации и прочих вредных явлений. Но вот беда: избавившись от всего, что могло бы повредить Джорджу, родители заодно убрали из его жизни много чего приятного и интересного. Может, маме с папой и нравилось водить хороводы вокруг майского дерева, участвовать в маршах протеста против загрязнения окружающей среды и самим печь хлеб из собственноручно намолотой муки, но Джорджа всё это ни капельки не радовало. Он бы лучше покатался в парке на аттракционах, поиграл в компьютерную игру или вообще полетел бы на самолёте куда-нибудь далеко-далеко. Но об этом нечего было и мечтать. Единственное, что у него было, – это поросёнок.
Это был славный зверь. Джордж назвал его Фредди. В саду за домом папа построил для него крытый загончик, и Джордж часами нависал над загородкой, любуясь тем, как Фредди роет носом солому или валяется в грязи. Лето сменялось осенью, зима весной, а поросёнок рос, рос и рос. Слово «поросёнок» к нему уже не очень и подходило – в сумерках его запросто можно было принять за средних размеров слонёнка. И чем больше становился Фредди, тем теснее было ему в свинарнике. Поэтому он не упускал случая вырваться на волю и пробежаться по грядкам – как следует потоптаться по морковке, полакомиться молодой капусткой, пожевать мамины цветы. И хотя мама часто говорила, что нужно любить все живые существа, Джордж подозревал, что когда Фредди резвился на её грядках, мама не испытывала к нему особой любви. Она была вегетарианкой, как и папа, но Джордж собственными ушами слышал, как мама, ликвидируя последствия разрушительных набегов Фредди, бормотала что-то про колбасу…
Сегодня, однако, потравой овощей дело не ограничилось. Фредди не просто поплясал на грядках – он натворил кое-что похуже. В заборе, отделявшем их сад от соседского, Джордж увидел подозрительную дыру. Дыру размером со свинью. Причем Джордж точно знал, что вчера этой дыры не было. Зато Фредди вчера был надежно заперт в своём загоне. А сейчас его там нет. Вывод один: этот искатель приключений сбежал куда-то, где его никто не ждал.
Дом по соседству был окружён тайной. Он пустовал с тех пор, как Джордж себя помнил. Во всех остальных домах на их улице хлопали двери, впуская и выпуская хозяев и гостей, по вечерам светились окна, сады были ухоженными. А этот дом, хоть и располагался в ряду других, похожих, стоял будто сам по себе – таким он был тёмным, безмолвным и печальным. По утрам там не раздавался радостный детский визг; по вечерам никого не звали ужинать; по выходным не слышался стук молотка и не пахло свежей краской – никто не чинил покосившиеся оконные рамы, не прочищал водосток. Сад, за которым годами не ухаживали, разросся так буйно, что напоминал джунгли Амазонки.
Зато участок за домом Джорджа был в идеальном порядке. Его безупречный вид нагонял тоску. Ровные ряды фасоли, крепко привязанной к колышкам, развесистый салат, темно-зелёная пена морковных хвостиков, аккуратная картофельная ботва. Даже в мяч негде поиграть – непременно угодишь в любимую мамину малину, и все ягоды превратятся в пюре!
Родители и Джорджу выделили полоску земли. Они надеялись, что он заинтересуется огородничеством и, может быть, со временем станет фермером – будет выращивать экологически чистые продукты. Но Джордж не слишком интересовался тем, что происходило у него под ногами. Он любил смотреть на небо. Поэтому принадлежащий ему клочок планеты Земля оставался голым и каменистым, и росли там разве что сорняки, а Джордж тем временем устремлял взгляд в звёздное небо, пытаясь пересчитать звёзды – все до единой.
Соседский участок выглядел совершенно иначе. Джордж часто забирался на крышу загончика, в котором обитал его единственный друг, и вглядывался поверх забора в непролазные соседские джунгли. В раскидистых кустах было полно укромных мест, где можно было устраивать тайники, а корявые ветви деревьев идеально подходили для лазания. Длинные колючие ветки ежевики петляли и пересекались, как рельсы на вокзале. Летом вьюнок зеленой паутиной оплетал весь сад, повсюду цвели жёлтые одуванчики, гигантские сорняки казались инопланетными растениями, и в буйной зелени здесь и там голубели скромные незабудки.
