Юлия Хегбом
Академия для старшей дочери графа 3
Глава 1
Лететь на драконе оказалось очень познавательно, особенно, когда я знала, что Сиерлен летать умеет мастерски, и меня "не потеряет".
С той точки зрения, что познавала я в основном, какими именно способами драконий подросток в игривом настроении может пугать взрослых людей — как попаданцев, так и переселенцев из мира Земли, и какие именно ругательства эти испуганные личности могут употреблять во взвинченном состоянии.
Удивляться я уже давно разучилась, а как только поближе узнала Сиерлена, вообще привыкла к тому, что моя жизнь превратилась в череду авралов, которые с регулярной периодичностью случались.
Заодно и собственный словарный запас непечатных слов пополнила драконьими выражениями.
И я переселенцев-землян понимала, если честно.
Полёт на драконе вещь сама по себе несколько нервная, никакой сбруи не предусмотрено.
А тут ещё и капризный драконий подросток рядом круги наматывает. Выказывает, так сказать, своё драконье негодование таким вот необычным способом. А лететь нам ещё как минимум час. Или около того.
Если конечно Эльвиканте правильно определил расстояние до армии, которую мы сейчас летим "встречать".
Академия и замок Императора, куда мы наведались перед самой нашей безумной вылазкой (как назвал ее очнувшийся от драконьей лихорадки Император) остались позади.
Нет, безумность идеи встретить армию противника мною не оспаривалась.
Эльвиканте, единственный наследник Императора, гордость Империи, самый-красивый-студент-Академии, талантливейший маг и прочая и прочая ещё не оправился от ранения, чуть не стоявшего ему жизни.
И по его немного осторожным движениям я, конечно, замечала, что ему все ещё больно.
Но жаловаться Вик не станет — слишком впитал он драконью культуру, которая предписывает драконам не выказывать страха и быть нечувствительными к боли.
Еще много лет тому назад Вик влюбился в юную девчонку-дракона, и принял их законы. Так что Эльвиканте будет молчать, как партизан на допросе, даже загибаясь от боли. Мироощущение драконов плюс "драконья этика" рулит.
Показать, что тебе больно, попросить о помощи — слабость, и точка!
А слабые наследники Императора долго не живут.
Поэтому и терпит Вик боль, закусив губу и пряча от меня глаза. Прекрасно понимая, что я все вижу, и такое поведение не одобряю, считая, что ему нужно было остаться во дворце. Но это, к сожалению, не мне решать.
Так как ввязаться в эту безумную авантюру Эльвиканте позволили лишь потому, что в этом полёте на драконах, (ударном авиационном отряде нашей Академии), участвую я.
Конечно, вылазку все равно посчитали безумной авантюрой, совершенно бредовой идеей и прочая и прочая венценосные родители Эльвиканте.
Особенно его мама.
Просто потому, что летели мы "встречать" вражескую армию, и немаленькую, прямо скажем.
А среди солдат этой армии, возможно, притаился тот, кто пытался Эльвиканте убить. Причём, неоднократно.
Но Император отпустил Вика с нами.
Вопрос в пророчестве. Тут с этим не побалуешь, они, пророчества эти, имеют тенденцию сбываться.
А в пророчестве сказано: с Каэри Эльвиканте не грозит смерть.
Ну и все. Раз оженить нас не удалось — и я, и Эльвиканте нашли себе истинных "на стороне", то я оказалась бессменным телохранителем Вика.
Куда ж мы с ним от пророчества то денемся, если в это пророчество все наше окружение поголовно верит?
Так что Император посчитал, что "чем бы дитя не тешилось", лишь бы от Каэри далеко не отходил. И повелел Эльвиканте сопровождать меня и драконов в боевом походе, несмотря на то, что у мальчишки не совсем зажила его рану.
Просто потому, что Император посчитал, что "с этой взбалмошной Каэри и её попаданцами из мира со странным оружием — безопаснее, чем во дворце, куда непрошенный гость уже не раз открывал портал, чтобы нанести удар по единственному наследнику Империи".
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Попаданцы, кстати, притихли, так как драконы — не дельтапланы. И летать на них уметь надо.
Иногда я, пролетая рядом, слышала отдаленное "ва… ть!!" Или другие междометия на русском, так как проносящийся рядом "психованный драконий подросток" очень уж нервировал переселенцев с Земли.
Подросток же явно наслаждался происходящим и своей властью в небе над непонятными пришельцами из странного мира, в котором раньше жила его Истинная.
— Рлен, тебе не надоело? — наконец произнесла я, — Мы в серьёзную экспедицию собрались, а ты дурью маешься, как ребёнок!
Рлен, зараза такая, наводил страху на моих бывших земляков своим высшим пилотажем не просто так, я это прекрасно понимала.
Видимо, мой дракон-Истинный подсознательно мстил за тот ужас, который пережил, впервые увидев в нашем мире электричку.
И свидетелям того давнего страха, а точнее, "неподобающего для дракона поведения", в мире магии не поздоровится.
Рлен решил "нагнать страху на чужих не магов", — как он выражался о студентах Академии с Земли.
А дракон, тем более настолько виртуозно летающий, вполне способен нагнать страху в воздухе магического мира, где конкуренция в виде авиации отсутствует.
И где большинству обычных людей перемещаться приходится или магическими порталами, или на спине драконов. И это в лучшем случае. В худшем? Пешком, верхом, в карете, телеге или на паруснике.
Впрочем, парни, которых я переманила в этот мир из России, платили Рлену "взаимностью", называя не иначе, как "псих драконий", или "тот самый дракон, который Истинный у нашей девочки, вот жалось то, не повезло девчонке!"
Своими высказываниями доводя Рлена до тихого бешенства.
Но дразнить огнедышащего дракона — чревато. Особенно, когда у нас и особого выбора нет — всем нам придётся учиться на первом курсе Академии магии.
Как только хотя бы часть преподавательского состава вернут за кафедру и хотя бы половину студентов вернут за парту из лазарета лекари Академии и Империи. Пандемия, однако.
А сейчас ещё и война намечается. Совсем весело.
Рлен что-то бурчит на драконьем в стиле "если эти не-маги боятся летать, пусть сидят в Академии безвылазно".
Я вздыхаю, так как понимаю, что у Сиерлена просто развитый собственнический инстинкт и ему не нравится, что переселенцы знают язык, на котором иногда говорю (и ругаюсь) я. А мой Истинный этот язык не знает. И его попытки спровоцировать конфликт с переселенцами — просто проявление драконьего эго. Зависть и ревность драконьего подростка.
Зато окружающая природа вызывала восхищение. Так как летал Рлен действительно отлично, и я успевала рассмотреть все, что меня окружало в полёте.
"Виражей" Сиерлена я не боялась — доверяла инстинкту дракона.
Над головою расстилалось лишь безоблачное небо. Оттенка оно, правда, было, не только голубого, но и розового.
Под чёрным, изысканной формы крылом дракона, расстилалось ущелье, и величественные горы, вызывавшие уважение белизной своих вершин.
Эти самые белые шапки гор означали, что они тут высотой ну никак не меньше семи тысяч метров. Это если сравнить с земными горами. Но так как мир был иным — высота вершин могла отличаться, как в меньшую, так и в большую сторону.
Склоны гор заросли симпатичными такими ёлочками. Но небольшими, за ними ну никак не спрячешься. А тем более — не спрячешь армию. Особенно, если это соединенная армия нескольких королевств.
И когда оной армии нужно кормить лошадей и людей, а значит нужен провиант и фураж, то есть повозки.
Да и лошади — звери крупные. Просто так не спрячешь.
Ну и вода им нужна для питья. Много воды. Впрочем, вот как раз с водою проблем у наступающей армии противника скорее всего не было.
В горах протекал ручей, а значит, вода была в наличии (или, возможно, это была река — с такой высоты не видать). И протекал этот ручей по ущелью, дразня и маня драконов серебристо-прозрачными бликами… И брызгами.
