Евгений В.Х
Авторский метод
В конторе было тихо и пыльно. Все работали. Слышны были только усердное сопение, шорох бумаги и стук компьютерной клавиатуры. Правда, иногда включался принтер или сканер и тогда казалось, что тишина почти взрывается звуками. В помещении стоял полумрак, так как тяжелые занавески были плотно задернуты и светились только экраны мониторов или, изредка, настольные лампы. Так было всегда. Вряд ли кто-то из сидящих сейчас за своими столами работников когда-либо видел окно. Плотные темные шторы постоянно скрывали его, равно как и то, что за ним. Но, ради справедливости, стоит отметить, что это никому и не было интересно. Все пятнадцать служащих были погружены в свою работу. Максимально погружены. Они даже друг с другом никогда не общались. Может потому, что на это не было времени? А может и по той же причине, что и в случае с окном. Не интересно.
Корректорский отдел работал в поте лица. Рабочий день был в самом разгаре. Опять-таки, как всегда. Никто никогда не задавался вопросом день сейчас или ночь. Все трудились и было не важно какое идет время суток. Вполне возможно, что кто-то вообще не подозревал о том, что существует смена дня и ночи. Зачем нужна эта информация? Для исполнения функциональных обязанностей она не пригодится.
Порою кто-нибудь вставал со своего старого и продавленного стула и подходил к не менее бывалому, судя по виду, шкафу. Открывал его и начинал там копаться. Вот откуда шорох бумаги! Впрочем, такое случалось редко и так поступали работники с большим стажем. Те, которые больше привыкли к бумажным архивам нежели к цифровым. Им проще было перевернуть толстую кипу старых бумаг, чем найти нужную информацию в памяти компьютера. Ничего не поделаешь! Консерватизм и инерция мышления.
Хотя, какая разница? Не нравится тебе смотреть в монитор, а больше по душе вдыхать теплую пыль древней макулатуры — пожалуйста! Это твое дело. Главное, чтобы работа выполнялась.
А она всегда выполнялась. Хорошо или плохо — это не нам решать. Главное, что процесс шел и никогда не останавливался. И никогда не остановится. Это очень важно! Жизненно важно, я бы сказал.
Моя рабочая задача была такой же как у всех остальных. Но существовала и специфика, чем я очень гордился. Например, мой стол был крайним в последнем ряду и самым близким к двери. Соответственно, никто кроме меня не видел дверь и не знал о ее существовании. Вполне возможно, что я мог бы открыть ее, при необходимости, и выйти наружу. С возвратом, конечно. Но делать этого мне никогда не приходилось. Не было нужды, да и боязно.
Но было еще кое-что. Дело в том, что я являлся обладателем электронного планшета — мобильного устройства с сенсорным экраном, позволявшего управлять компьютерной информацией простым прикосновением пальца.
Что я вам объясняю! Это известно каждому школьнику, разумеется!
Но не в нашей конторе. Здесь он был только у меня. Другие сотрудники обходились только стационарными компьютерами с большими экранами и системными блоками под столами, которые мешали коленкам и приглушенно гудели. Нет, вы не подумайте — такой аппарат тоже стоял на моем столе, но планшетник был бонусом. За что? Вероятно, есть какие-то веские причины.
Мои коллеги могли бы позавидовать мне. Но, к сожалению, или к счастью, они не способны были испытать этого великолепного чувства. Да, да! Всё по той же причине — им было безразлично, и они не знали о моем существовании.
Нет. Не так! Знали и догадывались, что есть такой как я, но специфика моей индивидуальности им была не доступна. Так же, как и их персоны были мне неизвестны. Я просто знал, что у меня есть сослуживцы, их количество, чем они заняты, видел их фигуры в полумраке и слышал тот легкий шум, что они издавали в процессе напряженной трудовой деятельности. И это все! Но, признаюсь честно, мне было бы интересно узнать о них побольше. Это, наверное, ненормально и я излишне любопытен, но факт остается фактом — меня всегда тянуло познакомиться с кем-нибудь из сотрудников нашего учреждения поближе.
Особенно это касается той, что сидит слева от меня. Моя прекрасная соседка! Запах ее духов всегда сводил меня с ума. Я постоянно с нетерпеньем ждал, когда она как-то проявит себя. Волосы, великолепной волной разливающиеся по ее тонкой, стройной спине — это в тот момент, когда она делала перерыв и начинала прихорашиваться. Нервный стук каблучков под столом, возникающий, вероятно, тогда, когда она сталкивалась с какой-то трудной задачей и, разумеется, порою легкое покашливание, что позволяло услышать ее тонкий волнующий голосок. Боже мой, это было что-то!
Но знакомство совершенно невозможно! По крайней мере, я так думаю. И моя великолепная сослуживица остается лишь будоражащей воображение фантазией.
Уф! Хватит об этом!
Была еще Лилия! Мой начальник и та, которая периодически выдавала мне сверхурочные задания. Именно она подарила мне планшет. Мы хорошо ладили. В деловом смысле, конечно. Она прибывала из-за двери и сразу подходила ко мне. Крупная до полноты, но не высокая шатенка в бежевом деловом костюме, очках и папкой в руках. На лице ее всегда было серьезное выражение. Она склонялась над моим столом и в течение нескольких минут объясняла новую задачу, одновременно выкладывая документы, конкретизирующие мою миссию. Потом всегда та же самая информация оказывалась у меня в планшете. Иногда я даже задавал ей уточняющие вопросы, но, чаще для того, чтобы поумничать, не более. Лилия всегда объясняла все очень четко и конкретно.
— Работай, Марк! — неизменная фраза, которой она заканчивала свой инструктаж и резко развернувшись покидала наш офис, аккуратно и плотно прикрыв за собой дверь.
Лилия общалась только со мной. Еще один признак моей специфичности по сравнению с остальными. Я считал это плюсом своей должности — вторым по значимости после соседства с девушкой моей мечты, что сидела по левую руку. Мне нравились те пять, десять минут, что мы общались с начальницей. Она вселяла в меня уверенность, спокойствие и даже гордость за себя. Кроме того, она была привлекательной дамой. Но вы не подумайте! Я и в мыслях не позволял себе изменить той, что долгие годы приводила мою душу в сладостный восторг. Это все про ту же соседку слева.
Так что, небольшое волнение, периодически возникавшее у меня внутри при общении с Лилией я быстро тушил усилиями своей воли, основанными на соображениях разума.
