Виталий Губарев
Путешествие на утреннюю звезду
ГЛАВА ПЕРВАЯ,
в которой три приятеля знакомятся с внучкой Волшебника
Вероятно, вы уже заметили, что в очень многих книгах живут добрые или злые волшебники. В этой повести тоже есть волшебник с белой, мягкой, почти шёлковой бородой. Знающие люди утверждают, что такие бороды бывают только у добрых волшебников.
Долгое время в дачном посёлке никто не подозревал, что этот человек — волшебник. Его тесовый домик, похожий на древний теремок, с башенкой и узорчатой резьбой, стоял на отшибе, на крутом пригорке, окружённый зелёным забором и со всех сторон скрытый высокими густыми елями. Ни один житель посёлка не знал, что делается за зелёным забором. Изредка поселковые мальчишки видели, как человек с белой бородкой куда-то уезжал из своего дома на машине, но в тот же день обычно возвращался обратно.
Он всегда сам правил машиной. Иногда рядом с ним сидела белокурая девчонка. Её волосы были живительно светлыми, почти такими же, как борода человека, сидящего за рулём. Поэтому мальчишки прозвали девочку «Седой».
Седая выходила из кабины, открывала ворота и снова закрывала их, когда машина въезжала во двор. Легко щёлкал запор на воротах, и все затихало. Можно было подумать, что в тесовом домике за густыми елями никто не живёт.
Но однажды девочка появилась в посёлке. Это случилось, когда три приятеля, ученики шестого класса Илья, Никита и Лешка играли посреди улицы в «чижа». Все трое были в белых майках и синих трусиках, с царапинами и ссадинами на коленях, и все на первый взгляд походили друг на друга, потому что все одинаково загорели и три их носа одинаково облупились.
Но при желании вы, конечно, сразу отличили бы одного от другого. Русоволосый Илья повыше ростом, широкоплечий, коренастый, сероглазый. Никита — пониже, толстенький, кругленький, пышнощекий, волосы у него тёмные, со светлым отливом, а глаза большие, карие. Третий, Лешка, был худощав, костляв, рыжеват, и глаза на его конопатом лице светились непонятным зеленовато-жёлтым цветом. Итак, они играли в «чижа»…
Илья ударил палкой по заострённому носику «чижа» и широко размахнулся, чтобы «запулить» подскочивший «чиж» подальше от кона к стоящему в отдалении Лешке.
Но «чиж» так никуда и не полетел. Он шлёпнулся рядом с Ильёй на дороге, потому что Илья замер в замахе с удивлённо приоткрытым ртом. Он застыл так, словно позировал художнику или скульптору.
— Седая! — шепнул Илья.
Сидевший на траве Никита вскочил.
Стройная девочка в ярко-голубом платье неторопливо шла по улице, помахивая пустой хозяйственной сумкой. Светлая коса свешивалась через её плечо на грудь.
Девочка была красива. Пожалуй, даже очень красива. Когда она подошла поближе, приятели сразу убедились в этом. И ещё они увидели, что глаза девочки такие же ярко-голубые, как и платье, смотрят вперёд задумчиво и грустно и словно ничего не замечают.
Она прошла бы мимо, если бы её не окликнул конопатый Лешка. Он был самый большой задира в посёлке.
— Эй, Седая! — крикнул Лешка. — Споткнёшься!
Он медленно подходил к ней, скрестив на груди костлявые загорелые руки.
Девочка остановилась, и её светлые ресницы, густые, словно веточки молоденькой ёлки, чутьчуть дрогнули.
— А, это вы, — сказала она, будто была давно знакома с ними. — Здравствуйте, богатыри.
— Чего?.. — удивлённо протянул Лешка. — Какие богатыри? А хочешь, я тебя чижом стукну?
— Молчи, Рыжий! — шикнули на него возмутившиеся ребята.
— А чего она дразнится? — почесал Лешка кончик облупленного носа.
— Я же в шутку, — сказала девочка. — Это дедушка про вас сказал, что вы богатыри в трусиках…
— А откуда твой дедушка про нас знает? — недоверчиво улыбнулся Илья.
— Мой дедушка все знает, — серьёзно сказала она. — Он Волшебник.
Приятели переглянулись, и Лешка презрительно прыснул:
— Вот врёт и не краснеет!
— Я никогда не вру, — чуть обиженно проговорила девочка. — Мой дедушка самый большой Волшебник на свете!.. Скажите, ребята, где здесь магазин? У нас кончился сахар.
— За тем углом, — предупредительно указал Илья.
Но Лешка ядовито посмеивался:
— Если твой дедушка Волшебник, почему же он сам не сотворит сахар?
Она вздохнула:
— Если бы он захотел, то смог бы сделать и сахар. Но он думает о другом. Он даже не станет вечером пить чай, если я не напомню…
— А о чём он думает? — допытывался Илья.
— Это тайна, — снова вздохнула она и пошла дальше.
Приятели молчали. Можете себе представить, как они были озадачены.
— Девочка! — крикнул ей вслед Илья. — Как тебя зовут?
Она полуобернулась и ответила:
— Забава.
— Забава? — пробормотал Илья. Вот чудное имя…
Когда девочка скрылась за углом, кругленький и толстощёкий Никита, который до сих пор не проронил ни одного слова и стоял неподвижно, словно заворожённый Волшебником, передёрнул вдруг плечами и горячо шепнул:
— Ребята! Это нельзя так оставить!
Илья и Лешка выжидательно посмотрели на него.
— Давайте разведаем эту историю? — заговорщическим тоном продолжал Никита.
— Как? — в один голос спросили Илья и Лешка.
— Перелезем через забор…
— Когда?
— Сегодня вечером.
— Вот здорово! — воскликнул Лешка и от удовольствия потёр ладонь о ладонь. — Только, чур не дрейфить! Встретимся, когда стемнеет… Да, ребята, наденьте штаны, а то возле забора такие густые ёлки, что можно исколоться.
ГЛАВА ВТОРАЯ,
в которой приятели узнают, что происходит за зелёным забором
Как совсем стемнело, мальчики осторожно подобрались к таинственному забору. Ночь была тихая, безлунная и чёрная. Звезды отчётливо мерцали над ёлками, и Млечный Путь стыл в небе огромным неясным облаком. Было душно, пахло смолой и тёплой сыроватой землёй.
Приятели долго лежали на колючем ковре из высохших ёлочных иголок, прислушиваясь и безуспешно стараясь разглядеть что-нибудь в щелях забора.
— Полезли! — наконец решительно сказал Илья и пошевелился.
Ёлочные иголки зашуршали под ним.
— Тише!.. — зашипел Лешка, который храбрился днём, но теперь вдруг почувствовал, что его покидает смелость. — Ребята, может, не надо?
— Почему? — удивился Никита.
— А если там собака?
— Ну да! — Илья выплюнул попавшую в рот ёлочную иголку. — Если бы там была собака, она давно бы нас учуяла.
— А может, собака учёная… Ты перелезешь, она тебя хвать за это самое место!
— Ну да, хвать! — усмехнулся в темноте Илья. — Я её сам хвачу за это место… Тьфу! Сколько иголок в рот набилось! Полезли!
Высокий и сильный, он легко подпрыгнул, ухватился за верхнюю доску, бесшумно подтянулся и сел, опустив ноги по ту сторону забора.
— Чего там? — нетерпеливо спросил Никита.
— Темнота… За ветками ничего не видно, — шептал Илья. — Нет, стой, где-то светится!
— Где?
— Да кто же его знает!
— Дай руку! — заволновался Никита и через несколько секунд, отдуваясь, сел на заборе рядом с Ильёй.
— Ребята, не надо! — жалобно простонал внизу Лешка.
— Отстань ты! А ещё говорил: «Чур, не дрейфить!» — презрительно бросил Илья и спрыгнул по ту сторону забора.
— Ребята! — заметался среди ёлок Лешка. — А как же я? Никита, помоги!
— Не пищи! — сердито сказал Никита. — Держись за мою ногу. Да не дёргай так, а то я слечу!
— Ух ты, — пробормотал Лешка, взбираясь на доски. — Какой забор высокий. А где Илья?
— Чш-ш!.. — раздалось из темноты. — Прыгайте…
Никита и Лешка прыгнули и тихонько взвизгнули, потому что угодили в заросли крапивы.
— Илья, куда теперь? — простонал Лешка. — Ох, лицо горит! Где ты, Илюшка?
— Здесь… Молчите!
Наконец они нашли его. Илья лежал в высоких лопухах в десяти метрах от веранды тесового дома. Тёмный силуэт загадочного дома с ажурной башней над верандой ясно вырисовывался на фоне звёздного неба. Все окна были темны, и только в чуть приоткрытой двери на веранде серебрилась полоска света.
— Небось спят, — сказал Лешка, но Илья предостерегающе ткнул его кулаком в бок.
Над круглым столом в веранде вспыхнула лампа. Свет упал на крыльцо и на круглую клумбу с яркими цветами.
Дверь распахнулась, и на пороге показалась Забава. Она была все в том же голубом платье.
В одной руке девочка держала обычный никелированный чайник, а в другой — решётчатую подставку к нему. Капельки пота сверкали на её лице.
Она негромко напевала песенку, смысл которой стал понятен мальчикам значительно позже:
Мамы, папы, до свидания!Космонавтам вылет дан!Полетел в созвездье дальнееНаш волшебный мыслеплан!
Во Вселенной все мы высмотримИ доложим обо всём.Не страшны нам реки быстрые,И моря нам нипочём!
Видим горы, скалы грозные…Странный мир… тревожный час!Мамы, папы, в ночи звёздныеПоищите в небе нас!
Нет конца просторам Вечности,Но тепло родной землиПо дорогам БесконечностиМы с собою пронесли!
Она поставила на скатерть чайник и, перегнувшись через перила, глубоко вздохнула и крикнула в темноту:
