Гарри Гаррисон
Мир Родины
1
Это была чудовищно убогая комбинация древнего трубопровода, сточенных клапанов и современной электронной технологии. Все это следует взорвать и переделать заново из обломков.
– Не так уж плохо, ваша честь. Мне кажется, в самом деле не так уж все плохо. – Рэдклифф потер покрасневший нос тыльной стороной ладони и невинно взглянул на нее, испачканную и мокрую. Затем он украдкой вытер руку об штанину. – Линия действует: мы производим отличный спирт...
– Работает, но еле-еле, – Ян Кулозик устал, и в голосе его звучали резкие нотки. – Все прокладки сальников нужно немедленно заменить, иначе они взорвутся даже без чьей-либо помощи. Взгляните на эти проточки – прокладки никуда не годятся.
– Я все прочищу, ваша честь...
– Я не об этом. Прежде всего – прекратить утечки, предпринять что-либо конструктивное, приятель. Это приказ.
– Как вы скажете, так и будет сделано.
Дрожащий Рэдклифф в знак повиновения опустил голову. Ян взглянул на его лысеющее темя с налетом перхоти на жирной челке, и не смог почувствовать ничего, кроме отвращения. Эти люди никогда ничему не научатся. Сами они думать не умеют, и даже если им все разжевать и в рот положить, все равно половину времени они затратят на пустую возню. Этот управляющий был полезен не более, чем окружающая Яна сейчас коллекция древних чанов с ферментом и ржавых труб, которым и являлась, по сути дела, эта овощеперерабатывающая линия. Попытки установить автоматизированное управление выглядели пустой тратой времени.
Холодным воздухом тянуло от высоких окон, очертания механизмов в здании были едва видны, прожектора создавали на полу лужи желтого цвета. В пределы видимости забрел один из рабочих, приостановился и стал рыться в карманах. Это движение привлекло внимание Яна.
– Этому человеку – остановиться!
Команда была внезапной, пугающей. Рабочий не знал, что инженер находится здесь. Он выронил спичку, хотя все-таки успел зажечь ее – и та упала в лужу жидкости у рабочего под ногами. Синее пламя взметнулось вверх.
Ян грубо оттолкнул человека плечом, бросившись к огнетушителю, сорвал его со скобы и побежал обратно, разбив на бегу капсулу. Рабочий бешено затаптывал лужу горящего алкоголя, отчего пламя лишь еще больше распространялось.
Из зева огнетушителя с кашлем вырвалась пена, и Ян направил ее вниз по кругу. Пламя было погашено мгновенно, но у рабочего затлели брюки. Ян хлестнул пеной по ногам рабочего, и затем, в припадке гнева – вверх, к груди... И вот уже лицо того словно закрыло белое одеяло.
– Вы – абсолютный дурак, законченный дурак!..
Ян закрутил вентиль и отшвырнул огнетушитель. Рабочий судорожно дышал и вытирал глаза. Ян холодно взглянул на него.
– Вы знали, что курить здесь запрещено. Вам должны были напоминать об этом достаточно часто. И вы стоите как раз под надписью «Не курить».
– Я... я плохо умею читать, ваша светлость, – он кашлянул и сплюнул горькую жидкость.
– Не просто плохо, а вообще не умеете. Вы уволены, убирайтесь отсюда!
– Ваша честь, прошу вас, не говорите так! – человек заплакал, забыв о боли; рот его в отчаянии раскрылся буквой "О". – Я усердно работаю... Мне уже несколько лет не везет... семья...
– Вам всю жизнь не везет, – холодно сказал Ян; гнев его улетучился при виде горя человека, стоящего на коленях в пене. – Скажите спасибо, что я не ответственен за пресечение саботажа.
Ситуация была почти невозможной. Ян побрел прочь, не обращая внимания на умоляющие взгляды управляющего и безмолвных рабочих. Совершенно невозможно. Но в комнате контроля было лучше, намного лучше. Он почти сумел расслабиться и улыбнуться, глядя на порядок установленной им системы. Кабели змеились во все стороны, сочленяясь, соединяясь в контрольном блоке. Он последовательно нажал клавиши цифрового замка, и крышка раскрылась. Безмолвный, гладкий, совершенный! Микрокомпьютер в центре машины производил все расчеты с бесконечной точностью. Терминал находился в чехле у него на поясе. Он отстегнул терминал и вложил его в компьютер, набрал на клавиатуре сообщение. Мгновенно вспыхнул экран – ответ был готов. Никаких проблем – во всяком случае, здесь. Хотя, конечно, для всей линии это не было обязательным. Когда Ян затребовал доклад об условиях в целом, побежали строчки:
КЛАПАН БЛОКА 376-Л-9 ПРОТЕКАЕТ
КЛАПАН БЛОКА 389-П-6 НУЖДАЕТСЯ В ЗАМЕНЕ
КЛАПАН БЛОКА 429-П-8 ПРОТЕКАЕТ
Обстановка действовала довольно угнетающе, и он очистил экран с помощью быстрой команды. За спиной осторожно и уважительно зазвучал голос Рэдклиффа из открытой двери:
– Прошу вас простить меня, инженер Кулозик, но я насчет Симмонса, человека, которого вы уволили. Он хороший рабочий.
– Я не думаю, что он уж очень хорошо работает. – Гнев испарился, и Яну хотелось быть объективным, но мягким. – Найдутся многие, кому эта работа придется по душе. И любой из них справится с ней также хорошо, если не лучше.
– Он учился долгие годы, ваша честь. Годы. Чтобы избавиться от нужды. Это кое о чем говорит.
– Зажженная спичка говорит еще больше. Мне жаль. Но я думаю о вас и об остальных, работающих здесь. Что бы вы делали, если бы он спалил дотла вашу работу? Вы управляющий, Рэдклифф, и вам, соответственно, надлежит рассуждать. Может быть, это трудно, и со стороны выглядит неверным, но иначе никак нельзя. Вы согласны, не правда ли? Совсем недолгая пауза, затем последовал ответ:
– Конечно. Вы правы. Я сожалею, что досаждал вам. Я немедленно его выгоню. Таким, как он, здесь не место.
– Только так. И никак иначе.
Внимание Яна привлекло тихое гудение и вспышка красной лампочки на блоке управления; Рэдклифф задержался в дверях. Компьютер обнаружил какую-то неполадку и захотел, чтобы о ней узнал Ян.
КЛАПАН БЛОКА 982-Р-9 СЕЙЧАС БЕЗДЕЙСТВУЕТ
В ПОСТОЯННО ОТКРЫТОМ ПОЛОЖЕНИИ. ЕГО
НАДЛЕЖИТ ИЗОЛИРОВАТЬ ДЛЯ ЗАМЕНЫ.
– 982-Р. Что-то знакомое. – Ян набрал информацию на персональном компьютере и кивнул. – Я так и думал. Эту штуку было предложено заменить на прошлой недели. Работу завершили?
– Я проверю записи, – Рэдклифф был бледен.
– Не утруждайтесь. Мы оба знаем, что ничего не делалось. Поэтому уходите отсюда и принимайтесь за клапан сейчас!
Ян самостоятельно отделил испортившийся узел механического двигателя, воспользовавшись массивным ключом, чтобы повернуть заклинившие гайки. Те густо заросли ржавчиной. И так всегда. Еще бы – ведь капнуть на них маслом, пока они не сели намертво, стоило бы огромных усилий. Он стоял и смотрел, как потеющие рабочие сражаются со старым клапаном, как разбиваются струи жидкости, извергающиеся из разомкнутых труб, об их тела. Когда под его внимательным взглядом был подогнан и закреплен новый узел (а работа на этот раз длилась намного больше секунды), он завинтил болты мотора.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
