Каплан Виталий
Тебя берут
Виталий Каплан
Тебя берут
Он щелчком согнал с коленки рыжего муравья и отвернулся. Говорить не хотелось, хотелось лечь в сухую траву и смотреть на раскаленную монетку-солнце. Пускай жжется. - Кирилл, ну не притворяйся ты дебилом. Сам же видишь, надо ехать, здесь все равно будет только хуже. А другого раза может и не представиться. Марина говорила терпеливо, размеренно, точно объясняла таблицу умножения заторможенному второкласснику. Говорила - а сама то и дело поглядывала на липкое от зноя шоссе. Сегодня было уже два автобуса, но оба раза обломилось, не взяли. - Марина Викторовна, - нудным голосом протянул Кирилл, - да на фиг мне они сдались, эти севера? Что я там не видел? И абрикосов там нету. - Ну, не в абрикосах счастье, - уверенно перебила его Марина. - Там все-таки жизнь, не то что... - недоговорив, она мотнула головой в сторону городка. Вернее, того, что когда-то было городком Оллар-Сарга. Развалины дымились уже неделю, уцелела, по глупой прихоти судьбы, лишь городская баня, да еще мэрия. Хотя именно по городскому центру метрополы садили особенно рьяно. - А я не хочу счастья, я хочу абрикосов, - улыбнулся Кирилл. - Это вот им счастья надо, они еще маленькие. Им, стайке нахохлившихся воробьишек, не было и девяти. Второй класс, жалкие его остатки, трое мальчишек и пятеро девчонок. Сидят у обочины, вцепились в узелки, выжидательно смотрят на учительницу. Они еще верят в обещанный автобус. Кирилл не верил. Ни бандитам, ни тем более армейцам-метрополам ни к чему лишняя головная боль. Ну ладно малыши, а ему-то уже пятнадцатый год. К тому же вылитый агхар, отцовская кровь. Значит, до первого же блок-поста, а там без базаров в фильтрацию. И на что надеется Марина? Та, однако, оживилась. - Вот и я про что тебе толкую, Кирюш. Они же маленькие, и их восемь, а как я одна с ними? На тебя вся надежда, поможешь, приглядишь. Хватит ерунду пороть, о них лучше подумай. Кроме нас с тобой некому. Она была права. От тридцати с лишним человек 2а остались только эти. Кого еще весной, когда все начиналось, увезли в Метрополию родственники, кто ушел с родителями в горы, а кто остался там, под бетонными плитами. Там же, где и его мама, и сестра Фатима, лучшая Маринина подруга. Тоже в школе работала, шестиклашек математике учила. Недоучила... А эти воробьишки - уцелели. Кое-кому даже повезло, у них и родители живы. Вот, снарядили свою мелочь в путь, с Мариной Викторовной. Какой-никакой, а шанс. Кирилл вздохнул, поправил съехавшую на плечо майку и принялся рыться в своем вещмешке. Раньше вещмешок был наволочкой. К ней даже и подушка имелась - вынесло, видно, взрывной волной в раскрытое окно. - Ну что, договорились? - не отставала Марина. Она присела рядом и коснулась ладонью его щеки. Ладонь у нее, несмотря на клубящуюся жару, была прохладной и пахла яблоками. Откуда сейчас взяться яблокам? удивился Кирилл, но потом понял, что это скорее всего какой-то крем для кожи. Они просто помешались на всяких кремах, шампунях, лосьонах - что Марина, что Фатима.
Чем сейчас пахнет от Фатимы, Кирилл не хотел думать. Неделя... Целая неделя. И тридцать два по Цельсию. Только вот некому вытаскивать тела из-под обломков. Народу осталось раз два и обчелся, да и те одни старики с бабками. Мужчин помоложе еще в мае увел Имран-ага. Сражаться под зеленым знаменем. А кто выеживался - на тех и патронов не жалели. Стреляли только солдат-северян, своих - резали. И Аслана, говорливого мужа Фатимы, он вел у Кирилла физику, и Равеля с электростанции, и даже старого муллу Ибрагима. Того Имран-ага объявил еретиком, злонамеренно искажавшим слова Великой Книги. Резал своей рукой, во дворике, кривым дедовским кинжалом. А дядя Керим сам пошел с зелеными. Сказал, за веру и свободу... - Ладно, кончай зудеть, - вывернулся из под Марининой ладони Кирилл. Договорились. Поеду. Мне все равно. - Ну и прекрасно! - сейчас же расцвела Марина. - Там ведь совсем другая жизнь, мирная, там трамваи ходят и горячая вода... Ой, ладно, не в том счастье. - Оно в абрикосах, - мрачно заметил Кирилл, перебирая вещи. Все какая-то случайная мелочь - набор гаечных ключей, глянцевая открытка с медведями в сосновом бору, шланг от велосипедного насоса... Что удалось собрать. Не уйди он тогда в лес, поругавшись с мамой из-за порванной футболки... Не было бы сейчас ни одуряющей этой жары, ни дымящегося асфальта, ни колючей льдинки где-то внутри. ...А земляника тогда уже поспела, раньше обычного, и от пахучих сладких ягод он оторвался, лишь услышав грохот. Лупили откуда-то с холмов, километров за двадцать. А что это для дальнобойной артиллерии? Так, пустячок, вроде муравья, которого он недавно сощелкнул с коленки.
Где-то вдали, у плывущего в синей дымке горизонта, послышалось рычание мотора. А потом он и сам показался, выкрашенный в бурую зелень армейский микроавтобус-"таблетка". Третий за сегодня. Марина тотчас выскочила на дорогу и принялась отчаянно махать руками. Малышня тоже настрополилась ехать, загалдела, похватала узелки, и Кириллу пришлось даже цыкнуть на них - мол, не трепыхайтесь раньше времени, еще ничего не ясно. Автобус плавно притормозил, из приоткрытого окна водительской кабины высунулся тупорылый ствол автомата, поерзал взад-вперед, примеряясь. Потом дверь раскрылась наружу и с подножки на асфальт скособоченно вылез плотный хмурый парень в новеньком камуфляже. Марина подлетела к нему и принялась что-то негромко втолковывать, показывая то на малышню, то на Кирилла. Он отвернулся, вытирая о джинсовую ткань шортов ставшие отчего-то потными ладони. Не хотелось слушать, что говорит Марина, но звуки все равно порой долетали: - ...с какой радости?.. - ...говорю же, вот они все вписаны, и печать школьная. И свидетельства... - ...не хватит расплатиться... - ...агхар? И кого колышет? Стремно... - ...на блок-посту ни одна... Все было бесполезно, Кирилл понял это с самого начала, но Марина долго еще препиралась с пятнистым, пока, наконец, тот не вскочил на подножку и дверь за ним не закрылась с сухим треском, точно ломается кость. Мотор зафырчал, и автобус, постепенно набирая ход, покатился дальше - на север. Марина понуро отошла к обочине, присела возле Кирилла. - Ну я же говорил, не возьмут, - ухмыльнулся тот и сорвал высокий стебелек травы-зайчатки, оборвал нижние листья и сунул в рот. - Нафиг я вам сдался, великовозрастный? От меня одни неприятности будут! - Не смей так говорить! - сейчас же окрысилась Марина. - Честное слово, так и влепила бы по шее. Не раскисай, уедем мы отсюда, и очень скоро! И все будет хорошо! - Ага, как же. Так нас там и ждут, в Метрополии. С цветами, с шампанским... - Представь себе! - Марина даже покраснела от возмущения. - И хотя до шампанского некоторые великовозрастные еще не доросли, все остальное гарантирую. Я же тебе сто раз объясняла, нас примет Наталья Николаевна, она директор интерната в Барсове, а еще она моя бывшая институтская преподавательница, я у нее диплом защищала, если хочешь знать! И в понедельник я до нее дозвонилась, этот, помнишь, корреспондент дал мобильником попользоваться. Корреспондента Кирилл помнил. Действительно, на следующий день после обстрела приезжали какие-то штатские. Покрутились с камерой, побазарили с людьми возле продтоваров и скоро укатили. Может, и не врет. Может, и правда лысый очкарик дал ей сделать звонок. - Ну вот, она нас ждет. Нам бы только за кордон переехать, а там сразу в Семеновске на вокзал, и общим вагоном до Барсова, это всего пятьсот кэмэ, полдня езды. И нас в интернате встречают именно распростертыми объятиями, у них там куча пустых ставок, меня без вопросов берут воспитателем, ребятишек в школьную группу. Наталья Николаевна все оформит, это, знаешь ли, такая тетенька, что ух... ей палец в рот не клади, она все ходы-выходы знает. Так что поживем, а потом все это кончится... должно же оно хоть когда-нибудь кончиться... - На билеты-то хватит? - усмехнувшись, перебил ее Кирилл. - Глупый ты, Кирюша, - Марина поднялась, взъерошила ему волосы и пошла к детям. Вскоре те окружили ее плотным кольцом. То ли сказку завела, то ли игру - в слова там или в города. Что на билеты хватит, было и так понятно. Собрали люди, что у кого осталось. И деньги, и золото с камешками. Марина надеется, что побрякушками можно расплатиться за проезд по Арге, а там уже, в Метрополии, можно будет тратить рубли. Вот только не верил Кирилл этим пятнистым водилам. Кто они такие - солдаты или зеленые, понять было почти невозможно. Да и какая разница - бизнес делали все. Если заставы на блок-постах у них в доле, то катись хоть до самого Семенова, никто не возбухнет. Другое дело, что до заставы можно и не доехать. Очень даже свободно. Отберут цацки, дадут по голове, выкинут в кювет - и жалуйся хоть Единому Богу, хоть Президенту. Будь с собой граната, еще можно было бы в случае чего возникать. Но не было гранаты. А других вариантов ноль, или рискуешь - или сидишь тут, на обломках, и подъедаешь уцелевшие продукты из разбитого магазина. В ожидании то ли нового обстрела, то ли новой зачистки. На юг, в горы? Толку-то? Шило на мыло. На север? Пешком тащиться сорок километров до ближайшего блок-поста... А там, конечно, на фильтрацию. Что это такое, знали все - в мятежной Дар-Арге, Земле Солнца, слухи расползались безо всякого телефона, причем существенно быстрее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
