До пролога
Когда я проснулась, мой мир поделился на три части. Они были ровные, волнующе сладкие и вредные, как куски торта с самыми жирными сливками. В этот момент, вся моя жизнь сводилась к тому, что я умру, но добьюсь своего любыми способами. Я буду грызть гранит науки, ползти сквозь толпу неприятных тел к грязному рингу и притворяться взрослой на отцовских приемах. Я буду самой красивой, необычной, волнующей, мудрой и сексуальной. Я сделаю так, что каждый мой вдох будет кричать о том, что я победила. Я…
Будильник завопил под ухом и мой монолог прервался на полуслове.
Девочка-мечта из моего сна свернула сценарий, по которому читала свою вдохновенную речь и ушла со сцены, оставив после себя пустой стаканчик из-под кока-колы.
Соль Томпсон вздохнула и вернулась в реальный мир.
И ничего в этом мире не меняется, кроме появляющегося порой предчувствия большой и светлой любви. С пятнадцати лет я то и дело думаю, что вот сегодня это случится! Случилось, блин!..
Пролог
Пять лет назад
На вечеринках откровенно скучно, когда тебе пятнадцать. Ты сидишь со всеми за столом, тайком таскаешь бокалы с шампанским и фрукты и не мешаешься под ногами взрослых. Их разговоры тебя ещё не прельщают, а игры с детьми уже не интересуют. Ты мечешься между детской и столовой в своём «почти вечернем» платье и мучаешься в ожидании чего-то нового и неожиданного. На этот раз привлекла скучная на первый взгляд беседа. Мужчины говорили о работе.
— Вы не фанат своего дела, мистер Ли! — возмущался мой отец. — Как вы планируете развить бизнес, если не отдаетесь своему делу?
— Я не ограничен одной сферой жизни, мистер Томпсон! Только и всего! — отвечал мистер Ли.
Я уже знала как его зовут, но вот лица так и не увидела. Все перешептывались о нём. Мистер Ли то, мистер Ли это. Мы с Ксавье и Гаспаром уже с ума сходили от этого вероломства, но герой дня так и не показался на нашем этаже.
— Вы разве не любите своё дело настолько, чтобы посвятить ему всего себя? — подал голос трижды разведенный, но неприлично богатый мистер Канн, с горящим от намечающейся перебранки, взглядом.
— Если я и люблю что-то, чему готов всего себя посвятить, то это моя жена!
Наконец, он обернулся. Сказать, что в душе пятнадцатилетней девочки случился переворот, ничего не сказать. Взгляд мистера Ли был таким тёплым, таким влюблённым и нежным, что я даже лицо его рассмотреть не смогла. Просто стояла и трепетала в надежде, что и мне однажды (желательно сейчас!) подарят такой взгляд. Я как маленькая шпионка следила за ним из-за ветвей китайской розы. «Если я и люблю что-то, то это моя жена!» — всё твердила я про себя, как будто хотела запомнить эту фразу на всю жизнь. Впервые в жизни я увидела “любовь”, именно в кавычках, именно увидела. И от восторга меня била нервная дрожь, с которой не сравнится никакая лихорадка. Я хотела так же! Я уже мечтала о любви и предвкушала свое счастье.
Отец никогда не говорил так о матери, никогда не смотрел на неё так откровенно влюбленно, никогда не упоминал её в разговорах с друзьями. Молодой бизнесмен, невероятно привлекательный даже для пятнадцатилетней девчонки, и особенно для неё, казался потусторонним, инопланетным. И в то же время невероятно здешним и правильным. Остальные мужчины в одну секунду стали просто невозможными мужланами.
Я прижала ладони к пылающим щекам и отчего-то засмеялась.
— Ксавье! Ксавье, слушай меня! — шепнула я Ксавье, который крутился рядом. Он ещё не осознал всей прелести только что увиденного мной, как и того, что имел яркую и необычную внешность, которой можно было бы уже пользоваться. Он пока был лишь мальчишкой, но мне некому было рассказать кроме него, о чём страдает (уже целых пять минут) моё несчастное сердце.
— Чего тебе?
— Я знаю, какой у меня будет муж!
— Замуж собралась? Ага! Я так и думал, — он заржал, совершенно неприлично, для почти-взрослого-молодого человека в элегантном фраке.
— Дурак, Ксавье! Вот таким будет мой муж! Как этот мистер Ли! — я снова мечтательно вздохнула и на секунду прижала руку ко лбу, будто проверяя температуру. Неожиданно захотелось стать взрослой, отбить красавца-бизнесмена у его невероятно милой жены и знать, что это про меня так пылко говорят.
— Ты же… ну ты же знаешь, что я буду тебя дразнить, да?
— Тебе ничего рассказать нельзя! Ты невыносим! — совсем по-взрослому заявила я, закатила глаза и, бросив напоследок взгляд на мистера Ли, удалилась в свою комнату.
— Эй! Соль Ли! Ну-ка подожди меня, — хохочущий Ксавье бросился следом.
Глава 1. Притон Ксавье
Настоящее
— Невозможно уместить в голове эти уродские даты! — с порога заявляю я, швыряя сумку прямо в коридоре.
Не раздеваясь заваливаюсь на кровать, которая ещё пару часов назад была, очевидно, пристанищем на одну ночь для какой-то пьяной девицы. Ксавье себя не утруждает, даже не освобождает мне клочок места, лениво откидывает с глаз тёмную чёлку и закуривает.
— Что, Соль Ли, история это не твоё? — он немного щурится, затягиваясь, и я не могу не признать, что сейчас он до тошноты привлекателен. У него худое, крепкое тело, по-мальчишески длинное, упругое, как будто соткано из энергии в чистом виде. Он в сущности похож на подросшего и полного сил щенка, красивого, но слишком бешеного. Его тёмные волосы контрастируют с алебастровой кожей, а глаза всегда озорно светятся и я знаю, что он свёл с ума сотни две девушек по меньшей мере. Я перекатываюсь на бок, чтобы лучше его видеть.
— Совершенно! Я пошла по неверной дорожке, — вздыхаю, кручу в руках пачку его сигарет и бесцеремонно швыряю её на пол. По лицу Ксавье пробегает тень улыбки, наигранного возмущения и может быть… гордости? Да, он мною гордится. Я — его бриллиант, к которому он не прикасается, боясь запачкать, но гордится безумно.
На часах ещё нет и десяти утра, а я уже сбежала с пар, чтобы валяться в кровати, в прокуренном «притоне» Ксавье. Тут не просто хорошо, тут есть лучший человек, которому и в голову не взбредёт сказать, что не ходить на пары — это плохо. Его тёплая, сильная рука гладит меня по волосам и делает это удивительно аккуратно, так что я борюсь с желанием свернуться рядом с ним калачиком и молча лежать, пока не наступит ночь, а может и конец жизни. Сопливо, но
