Наталья Чепурина
Семейный отпуск
Наконец наступило лето и Виктор Иванович смог заполучить свои долгожданные отпускные дни. Работа ему уже претила, а значит самое время бежать отдыхать туда, куда он больше всего стремился — в солнечную Италию.
Так как это бала его давняя мечта, используя все возможности, он старался скрыть от домочадцев свои планы. Как тайный агент он шифровал и путал точные даты своего отпуска, прятал и перепрятывал билеты и даже хранил на работе свои новенькие евро.
Наступило время икс — пора было ехать в аэропорт, и вся семья уже как пятнадцать минут знала о спланированном побеге.
Весь дом кипел, гудел и с подачи облезлого кота ещё и шипел. Оханье супруги чудесно ложилось на ритм злых шагов тещи, а маленькая Катюша добавляля мелодию своим плачем. Но Виктор Иванович светился от счастья, он был окрылён, и ничто его не могло остановить.
— Треклятый! — возмущалась тёща, — Я так давно мечтаю об отдыхе; столько сил, столько терпения я трачу на эту семью, и вот она благодарность! Ну, молодец, зятёк. Не знала, что мы такого жука у себя приютили.
В последнем она была неправа: скорее этот жук приютил их всех у себя в квартирке.
— Витя, на кого ты нас оставляешь? Как же мы без тебя? Боже, две недели! Как мы проживём? — жена вновь переключилась на оханье, изредка взывая к Господу Богу.
— Папа! — теперь плач Катюши пытался вклиниться в эту симфонию какафоний.
— Треклятый! Жук! — успела бросить тёща, как дверь закрылась, и Виктор Иванович полетел к ожидавшему его такси.
Всю дорогу до аэропорта, в самолёте и по приезде в Италию он чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. И такое счастье его будет наполнять целых четырнадцать дней! Пока не случилось одно обстоятельство.
— Buongiorno! — сказала девушка, проверяющая его документы.
— Что-что?
— Puo passare, bon riposo.
Она отдала документы, и толпа людей направила его дальше.
Виктор Иванович понял, что разговорника у него с собой нет, а итальянским языком он не владел, как и любым другим иностранным языком.
Еле-еле купив итальянский разговорник в ближайшей лавке, он отправился к следующему испытанию — прокат автомобиля.
— Дове си пуо налегаре унутомобиле? — вольно интерпретировав фразу из разговорника, обратился Виктор Иванович к одному из служащих аэропорта.
Служащий, проникнутый ситуацией, показал руками направляться направо от здания аэропорта, и наш герой поплёлся в этом направлении.
В прокате, используя все возможности своей пантомимы и итальянского разговорника, Виктор Иванович смог заполучить небольшой красненький фиат на всё время пребывания.
Первые пять дней прошли спокойно: поездки по различным городским улицам старой Италии, посещение экскурсий, которые, хоть и отличались свои местоположением, были похожи как две капли воды: везде старинные замки, коричневый кирпич, какие-то картины известных художников, скульптуры. Экскурсоводы говорили непонятные фразы на итальянском, добавляя в них огромную часть своей экспрессии, пугающей Виктора Ивановича.
В следующий день он оказался на берегу моря. Повторяющиеся пейзажи на протяжении многих километров утомляли, и даже купание в солёной воде не восстанавливало то радостное настроение.
Море, песок, море, песок, море …И так казалось бы целую вечность, они сменяли друг друга, пока взгляд Виктора Ивановича не узрел небольшой валун.
— О, камень! А рожа-то точь-в-точь как у тёщи.
Проехав ещё немного дальше, Виктор Иванович остановил машину. Как же этот валун похож на старую вздорную женщину. Но, следуя какому-то внутреннему порыву, Виктор Иванович возвращается и … берёт камень, усаживая на переднем сиденье.
— Как же похож! Теперь я Вам, мама, всё выскажу.
И высказал. Весь вечер и следующий день бедный камень слушал его монолог, сопровождавший их дорогу по пляжу. Между тем в машине оказались ещё два пассажира: симметричный аккуратненький валун и небольшой кусок скалы с розовыми вкраплениями.
Теперь в салоне автомобиля ужасный шум — Виктор Иванович горячо разговаривал со своими пассажирами, не обделяя вниманием ни одного из них.
Вся оставшаяся неделя прошла в жарких спорах с камнями, а иногда и с администраторами мотелей, отказывающихся принимать всех четырёх постояльцев. На площадях и в музеях люди тоже странно косились, поэтому Виктор Иванович почти все оставшиеся дни проводил на берегу моря со своими попутчиками.
Как же быстро пролетело время! И вот снова родные края, родной дом, родная квартира. Виктор Иванович только успел переступить порог, как со всех сторон полилось
— Ах, вот он, жук, вернулся! Посмотрите, какая рожа довольная! — ввернула тёща.
— Боже, Витя, как же мы без тебя жили! — взмолилась супруга.
— Папа! — закончила всё плачем Катюша.
Но Виктор Иванович просто обнял каждую (к изумлению тёщи) и проследовал в комнату. Там у окна он вспоминал какое чудесное место он нашёл для камней. И они там в окружении прекрасных цветов наблюдают за рассветом на берегу моря. И шум ветра и волн скрашивают их покой.
