Петроний Гай Аматуни
Кащеево время
Глава первая. В Политехническом музее
Нет на свете более спокойного места, чем музей. Здесь всегда тишина, все разговаривают шепотом и слышно, как тикают на стене часы. Другое дело московский Политехнический музей… Что значит политехнический? Слово «поли» — не русское, означает оно «много»… Ну а техника всем известна. Так вот там ее видимо-невидимо. Конечно, в залах истории техники действительно тихо, но в отделах современных машин некоторые экспонаты показывают в действии и обстановка более чем оживленная. Вот сюда и привела свой класс Мария Ивановна.
Среди ее питомцев был новичок, некий Саша Муравьев, коренастый смуглый мальчик с блестящими черными глазами. Сама учительница еще не успела составить о нем достаточно определенного мнения, но ребята сразу привязались к нему. Особенно нравилось им то, что Саша умел делать всякие фокусы, порой просто невероятные. Вот и сейчас… Экскурсовод что-то там объясняет, а Саша стоит рядом и наверняка готовится отколоть какой-то номер. Так, по крайней мере, думали ребята. И верно! Иногда ни с того ни с сего механизм, на который экскурсовод указывал прозрачной длинной палочкой, вдруг включался. Стоило опустить палочку — выключался. Ну, конечно же, это проделки новичка… Экскурсовод старался не выдать своего волнения, но после третьего такого случая стал хлопать ладонью по карманам и забормотал:
— Платок… где мой носовой платок?
И тотчас же большой, расписанный причудливым восточным узором платок появился в воздухе, просто так, из ничего, отер холодный пот со лба экскурсовода и на глазах у всех растаял. Дети радостно захлопали в ладоши, а Мария Ивановна только сдержанно заметила: «Как это технично!» — и стала подозрительно всматриваться в своих питомцев.
— Нет-нет, этого не может быть, — наконец воскликнул экскурсовод, в изнеможении присаживаясь на какой-то хрупкий экспонат. — Управление механизмами на расстоянии известно давно, но у меня в руках простая указка, не предназначенная для таких целей… Поразительное явление!
Чтобы удостовериться в своей правоте, он провел указкой вокруг, и в зале все зажужжало, затрещало, задвигалось. Опустил указку к полу — вновь наступила тишина.
— Хи…хи… — примерно такие звуки издал экскурсовод, готовый совсем выйти из строя. Но тут кто-то из ребят сделал предположение:
— А может быть, это как раз не простая указка?
Лицо экскурсовода порозовело, а Мария Ивановна строго сказала:
— Дети! Если такое еще повторится, я вызову ваших родителей…
— Позвольте, при чем тут дети?! — удивился экскурсовод, но Мария Ивановна решительно возразила:
— Не скажите! Я не очень разбираюсь в технике, но в них…
— Поразительно, — прошептал экскурсовод и для большей убедительности вновь обвел указкой окружавшие его механизмы. И что же? Ни один из них не включился, ни одна из многочисленных стрелок не дрогнула!
— Вот видите! — победным тоном произнесла Мария Ивановна.
— Очаровательные малютки, — вздохнул экскурсовод, окончательно приходя в себя и на всякий случай отодвигаясь от детей. — Ну что ж, последуем далее… Гм… Прекрасная смена подрастает, прекрасная!
Дальше все пошло без происшествий, так что Мария Ивановна даже ослабила контроль над «малютками» и увлеклась экспонатами.
— Здорово у тебя получается! — шептали ребята Муравьеву. — Молодец!..
— Да клянусь вам аллахом, — как-то странно отвечал Саша, — я тут ни при чем. Сам не пойму, в чем дело! Это же техника.
— Брось ты, не скромничай!..
— Валяй дальше, Сашка, не робей!
— Только с умом, чтоб нас не выставили отсюда…
Но Саша Муравьев только пожал плечами и хотел отмахнуться от назойливых одноклассников, да так и замер с поднятой рукой: у входа в следующий зал он увидел робота почти одного с ним роста и к тому же похожего на человека.
— Это изобретение профессора Чембарова Артема Осиповича. Опытный образец, лишь недавно поступивший к нам, — объяснил экскурсовод. На всякий случай он сделал выпад своей указкой, точно шпагой. Но робот, к счастью, не включился, иначе экскурсоводу стало бы дурно. — Все, что вы здесь видите, представляет интерес для специалистов; вам же я предлагаю пройти в соседний зал, где открыта Всесоюзная выставка новейших роботов, созданных для расчетов наибольшей экономии времени на любом производстве… Прошу!
Между тем Саша незаметно отстал ото всех, подошел к роботу, произнес: «Бир, ики, уч» — и щелкнул пальцами. Робот зашевелился, глаза его оживились спокойным голубым светом.
— Здравствуй, Чао, — сказал Саша.
— Здравствуйте, — неуверенно ответил робот.
— Не узнаешь?!
— Я… Я впервые вижу вас.
— Как — впервые?! Ах да, пожалуй, ты и прав, ведь я на время принял облик школьника. А вообще-то я волшебник… волшебник Искандер Мур-Вей. Смотри…
Робот отшатнулся, когда на месте мальчика возникла внушительная фигура толстяка в просторном восточном халате и с тюбетейкой на обширной лысине.
— Ни с места! — грозно приказал Чао, и ноги волшебника словно приросли к полу.
— Что сделал ты со мной? — испугался Мур-Вей.
— Я облучил тебя особыми лучами; могу и всего парализовать электрическим током.
— Прошу тебя, Великодушнейший из Роботов, не делай этого. Ты же знаешь меня…
— Я сказал, что впервые вижу тебя… И вообще — разве тебе не известно, что экспонаты руками трогать запрещается? А разговаривать с ними — тем более… Вот возьму сейчас и вызову администрацию…
— Послушай, — взмолился Мур-Вей, — ведь ты был моим гостем в Чинар-беке… Ай, как коротка твоя память! Постой, сейчас я тебе ее верну… Бир, ики, уч!
На голове робота появился тюрбан с павлиньим пером, и Чао воскликнул:
— Мур-Вей?!
— Слава аллаху, наконец-то! — обрадовался волшебник. — Хорошо, когда друзья не забывают друг друга.
— Ничего себе «друзья», — усмехнулся Чао. — Ты забыл, как издевались надо мной в Чинар-беке?
— Мой дорогой, я уже не тот. Теперь я мечтаю получить образование, стать здоровым и снова, как в годы молодости, приносить людям пользу.
И он рассказал Чао о знакомстве с дедушкой Осипом, о том, как, вняв доброму совету старого игрушечника, поступил в одну из московских школ.
— Расколдуй меня, Чао. Я совсем не чувствую ног.
Робот выключил облучение и подал руку своему бывшему сопернику.
— Как успехи в ученье?
— Не спрашивай, Победитель волшебников… Мне нечем тебя порадовать.
— Сочувствую.
— То, что в мои годы я стал мальчишкой, — это еще терпимо. Юность не унижает никого! Но, аллах свидетель, наука убегает от меня, как ящерица. Вот, думаю, я поймал ее, а она оставляет мне лишь кончик своего хвоста… Помоги мне, мудрый Чао! Милость украшает победителя… Будь моим Учителем! Ты уже знаешь меня; я могу совсем отказаться от сна — учи и днем и ночью.
— А что ж… — подумав, согласился Чао, — давай попробуем…
За дверью раздался подозрительный шорох. Собеседники, увлеченные разговором, не обратили на это внимания, и лишь когда в зал вошли школьники во главе с Марией Ивановной, Мур-Вей едва успел принять вид мальчика, а робот… исчез.
— Саша, — укоризненно сказала Мария Ивановна, — где ты пропадаешь?.. К тебе приехала бабушка и хочет с тобой повидаться.
— Бабушка? — поразился Мур-Вей, вспомнив, что ее нет на свете уже много веков.
— Ну да… Идем! Возможно, она у выхода.
Но на улице никакой бабушки не оказалось. Стоял автобус в ожидании детей — и все. Спросили у шофера.
— Никто не подходил, — ответил он. — Была, правда, какая-то особа… в возрасте, это точно. Но никем не интересовалась и улетела.
— Как это «улетела»? — спросила Мария Ивановна.
— По воздуху, — объяснил водитель. — В кадушке, что ли…
— В кадушке?!
— А почему бы и нет? Летают же с таким поясом, вроде патронташа; только там ракеты вместо патронов. Или с реактивным ранцем за спиной — и никто не удивляется.
— Да, пожалуй, — согласилась Мария Ивановна.
— Старушка наверняка пенсионерка, — добавил водитель. — Вот и выдали ей летающую кадушку.
— Дети, — сказала Мария Ивановна, — рассаживайтесь поживее и без шума… Все здесь? — Она пересчитала головы и повернулась к шоферу:
— Поехали…
— Стойте! — раздался вдруг истошный крик, и к автобусу подбежал бледный, растерянный экскурсовод. — Наши лучшие… лучшие роботы… похищены…
— Дети! — грозно произнесла Мария Ивановна.
— Да оставьте вы своих детей, пожалуйста! — рассердился экскурсовод. — Я прошу вас подписать акт…
Но Мария Ивановна, не слушая его, стала обходить своих питомцев, пытливо всматриваясь каждому в глаза.
— Дети! Считаю до трех, и если роботы не вернутся на свои места… Раз…
