Юлия Абрамова
«Были небыли»
Мы привыкли наш мир видеть, трогать, обонять. Чувствовать вибрацию, притяжение, жар и холод. Шершавое, круглое, прозрачное – всему этому уже есть определения…
Мы привыкли знать, что видим и чувствуем. Беря в руки предмет, мы тут же идентифицируем его, соотносим с огромнейшей базой данных в наших мозгах, где четко прописано – что и как должно выглядеть. Мы не замечаем того, чего не знаем. Пока не заинтересуемся этим, пока оно само не покажет себя.
Мы привыкли жить в тех условиях, что есть. Что Пи=3,14… Что G=9,8, что вселенная имеет структуру, укладывающуюся в последовательность Фибоначчи…
Все это начинает познаваться нами ещё в утробе. Мы ещё не родились, а вселенские законы уже довлеют над нами. Ещё будучи в организме мамы в виде клеток, мы все равно уже подчиняемся раз и навсегда заведенному порядку жизни. Клетки, ещё не имеющие ничего общего с живым организмом, уже делятся по законам митоза и мейоза. Ещё даже находясь в телах наших родителей, они уже несут в себе информацию о возможных нас. Мы ещё до того, как стали одной яйцеклеткой, подчиняемся законам вселенной. Потом мы начинаем слышать, чувствовать, ощущать, наконец, видим – пока ещё плохо, но мозг уже включает свою базу данных, наполняет ее образами и ощущениями, эмоциями и смыслом…
Потом нам дают игрушки, показывают и называют предметы, объекты, картинки, и наш мозг раз и навсегда соотносит вид, тактильные ощущения, запах и мысли с конкретным показанным объектом. Для нас этот объект уже не может выглядеть по-другому. В таком случае, он становится другим объектом, которому будет дано другое название.
Мне повезло. Мне попадаются интересные, разные книги. Скажем, сегодня, сейчас. Я читаю (конечно, фентези) про то, как существо, меняя себя, меняет мир. Меняет в себе все – от банальных внешних характеристик, до куда более глубоких строений ДНК. И я заинтересовалась.
А как выглядел мир до того, как кто-то составил о нем самое первое впечатление?
В общем,
Глава 1. Введение
(самая короткая и неинтересная часть, инструкция)
Как представить себе, на что похож мир, если его нельзя почувствовать ни одним человеческим чувством? Даже у слепо-глухонемых есть, чем его чувствовать – ощущение притяжения, где различаются верх-низ. Тактильные ощущения, где можно почувствовать жар-холод, гладкость-шероховатость, форму, консистенцию. Есть внутреннее ощущение – где находится твоя рука-нога по отношению к тебе, туда же можно отнести чувство вибрации, чувство времени… в нас гораздо больше чувств, чем пресловутые пять. Это я не говорю про всякую чертовщину, вроде интуиции, видение привидений и прочее в том же духе. Ах да, есть совершенно особые чувства – внутренние установки – их вообще никуда нельзя отнести. Про них вообще только писатели и говорят. Это я о чувстве добра-зла, правильности-неправильности, справедливости-несправедливости. Они мало того, что субъективны, так ещё и культивируемы легко при желании. Как-как… воспитанием. Это легко представить на примере гастрономических пристрастий. Вся наша планета полна различных, диаметрально противоположных точек зрения, – чего стоит есть человеку, а чего нет. При этом каждый уверен, что его взгляд на этот вопрос – нормальный, а у соседа – с придурью. Мы друг друга-то не понимаем, что уж говорить о том, чтобы понимать, что нормально, а что – нет. Все наши моральные принципы – чисто субъективная вещь, впрочем, как и все остальное восприятие мира, о чем я в самом начале написала. Объективно мы можем воспринимать мир, только выйдя за рамки его законов, все остальное – субъективно и нами не всегда осознается. Вы же не осознаете, по каким параметрам регулируется гомеостаз (внутренне постоянство среды) вашего организма. Можете считывать его показатели – тоже вещь субъективная – по придуманным когда-то кем-то правилам сбора и анализа этих данных, присвоения им единиц измерения, градации этих единиц, вычисления нормы и патологии. Можете понять, как оно друг на друга влияет, на что из внешних или внутренних факторов среды отзывается. Но вы не осознаете – почему оно так. Почему какое-либо воздействие неизменно приводит к определённым последствиям. Мы научились узнавать эти взаимосвязи и на основе имеющихся данных предугадывать следующие, не открытые пока в цепочке реакции. Но вот – почему такая взаимосвязь, почему одно так влияет на другое… вопрос. Разница между биологами, эмпирически и математически высчитывающими правила и физиками, математически и эмпирически делающими то же самое, заключается только в пропорциях составляющих. И то, они познают только то, что дано как константы и переменные познаваемого ими мира. Суть, структура всех изменений лежит не там. Она не может быть высчитана, ее можно только осознать. И вот это я собираюсь сделать.
Я ничему не учу, не пытаюсь открыть глаза и не считаю себя истиной в последней инстанции. В конце концов, это только мои мысли, мой мир – придуман моей фантазией. Ваш может быть совершенно другим, меня это только порадует. Все нижеизложенное – мое личное путешествие, впрочем, как и у любого автора.
Так же, во избежание недоразумений – все определения, которые будут появляться в тексте – даны сразу словами, понятными для всех, когда я с ними столкнулась, я мыслила не словами, поэтому слов для них у меня не было. Были только ощущения, но как перенести на бумагу ощущения, не используя слова, их обозначающие – я не знаю. Туда же относятся определения, характерные для человека или привычного окружения – пойдите, найдите общеиспользуемую замену словам, обозначающим то, чего вы не знаете. И понятия в тексте иногда будут сразу даны в срезе человеческого восприятия – просто для моего удобства объяснения. Не использовать же мне те обозначения, которые понятны мне из-за личного опыта, но непонятны другим. То есть, если что-то будет казаться слишком человечным, это только издержки пересказа на… язык общения.
Глава 2. Истоки
Вот я. Женщина, девушка, человек. Вот мир, который меня окружает – я его слышу, вижу, нюхаю, трогаю и ощущаю. У меня есть руки, которыми я охватываю предметы и поверхности. Ноги, которыми я меряю расстояние, которые могут взбираться в гору или спрыгивать с кочки, отталкиваться от земли или барахтаться в воде. Есть глаза, которые видят свет, цвет, предметы, этим светом отраженные, различают горизонт и любуются окружающим пространством. Есть уши, которые слышат звуки. Есть внутренние органы, предназначенные для жизни именно в этом мире. Есть мозг, который анализирует всю поступающую в него информацию и переводит его в понятные мне картины. Что-то теряется из виду во время этой обработки – например, что-то привычное, как шум машин за окном. Или что-то непознанное, что я не знаю, как воспринимать. Или что-то, чего я видеть не хочу, даже, помню, были такие тесты, где просили найти все синие предметы, а потом требовали указать, сколько там же находилось красных. Или моя извечная рассеянность… она тоже заставляет меня пропускать сознательно очень многое из того, что я вижу. Когда-то я загнала свой мир в очень узкие рамки воспринимаемой реальности. Машины, толпы людей, компьютеры, загрязнение окружающей среды и истребление животных, жестокость человеческая и, как проблески солнца, человеческая же доброта. Все это течет сквозь меня, не задевая. Но я сама выбрала, что я хочу видеть. Так вот, теперь я хочу снять все ограничения и посмотреть, что от этого изменится.
Я убираю зрение – и перед глазами темнота, самое наглядное проявление отказа от мира. Я убираю слух – и исчезают звуки. Теперь меня окружает тишина. Даже, казалось бы, насквозь привычный шум в ушах, ток крови, слышимый с момента образования слуховых косточек и потому не воспринимаемый – тоже исчез. Но я все ещё чувствую власть мира, в котором я живу надо мной – я его трогаю, я по нему иду, я чувствую его температуру и влажность. Он все равно во мне и я – для него. А значит, мне от него не скрыться. Тогда я убираю мир. И вишу в пустоте, где нет верха и низа, где нет света и звуков, где нет ничего, чему я могла бы дать определение. Но есть ещё Я. Именно я – Юля, женщина, девушка, человек. Я по-прежнему знаю, что у меня есть руки и ноги, я чувствую их и могу ими шевелить. У меня есть внутренние органы, которые и сейчас пытаются продолжать свою работу, есть мозги, которые, в ужасе от происходящего, стараются найти хоть какую зацепку, чтобы ухватиться за неё и на её основе выстроить границы мира, привычные и понятные. Следовательно, я все ещё подчиняюсь законам покинутого мира, ведь это тело выросло по тем законам и оно же тянет меня обратно. Поэтому – прощай. Вслед за этой мыслью уходит и ощущение материальности собственного я. Теперь Я – это только то, что себя таковым осознает. Я – это что-то, что было до появления тела, что-то, что было до появления меня на свет. Выходит, Я – душа? Теперь я готова заново воспринять мир? С чистого листа, не имея предрассудков развития и заложенной генетической информации. Да как бы не так! Во мне живет память – неотчуждаемое свойство души, ее опыт, то, что делает каждую душу уникальной. Я… помню…
