Погодин Радий Петрович
Сальто-мортале с подкидной доски
Радий Петрович ПОГОДИН
САЛЬТО-МОРТАЛЕ С ПОДКИДНОЙ ДОСКИ
Из приключений Яшки Кошкина в Лиловых горах
В местности, называемой Лиловые Горы, имелось все - даже орел.
Добродетельный скот сам сдавал молоко на приемные пункты. Рожь в долинах была так торжественна и ветвиста, что крестьяне стригли ее ножницами. Яблоки в Лиловых Горах были слаще груш. Груши слаще дынь. А дыни, как пастила, которую обмакнули в мед.
Но это для разговора. Вообще же в Лиловых Горах было красиво, и дождь шел только ночью.
I
Закончив второй класс с хорошими отметками в табеле, Яшка Кошкин поехал отдыхать от усталости в поселок Усть-Ушица, недалеко от объекта, где Яшкин отец работал инженером, - по командировке.
А в этом поселке Усть-Ушица жила девочка Галина, участница самодеятельности. И в нее Яшка Кошкин безумно влюбился. Так безумно, что подошел к ней и сказал вежливо:
- Извини меня, пожалуйста, Галина, я в тебя влюбился. Давай будем вместе читать книжку. У меня есть. Хочешь, читай первая.
А Галина ему отвечает - нужно сказать, что от самодеятельности голос у нее был художественный:
- Яша, ты в своем уме? Я тебя на полгода старше. Я тебя на десять сантиметров выше. И разумеется, грамотнее. Ты бы сначала меня спросил - я бы тебе влюбляться не посоветовала.
Мальчишка, если в нем есть хоть капелька гордости, такого разговора стерпеть не может - это попятно, он или даст Галине по шее, или назовет ее метелкой. Яшка поступил еще хуже - он обиделся. И ушел в чисто поле.
В чистом поле что-то скрипело.
Это был знаменитый Полевой скрип. Услыхавший его пересечет границу привычной действительности и попадет на Дорогу не широкую и не узкую, по которой идти страшно, но не идти нельзя.
Некоторые думают, что и сама Дорога, и всякие разговоры про знаменитый Полевой скрип, Ворота Посреди Поля, Перекрутную Дыру - выдумки плешивых стариков, у которых жизнь не удалась. Но!..
Сказки всегда изобилуют этими "но!"...
Яшка Кошкин увидел склоны Лиловых Гор и почувствовал, что в их теснинах скрывается много всяческого.
Шел Яшка по кремнистой дороге. О Галине не думал. Но бормотал: "Летела Галина, как ржавая мина. Калина, малина - зеленая глина..."
Вскоре встретился ему ручей с рябенькими камушками на дне и атлетического сложения лев.
Лев перетаскивал через ручей тележку, нагруженную ворохом разноцветных тканей, канатами, флагами и барабаном.
Яшка ему помог.
Назвал свое имя, фамилию. Род занятий. Рассказал про Галину. Про свою исключительную вежливость и непреклонную гордость.
- Ты хороший малый, и ты прав, - сказал ему лев. - Вежливость - это хорошо. Гордость - это прекрасно... Кстати, я тут тоже по глупости. - Лев вздыхал и качал головой с той светлой задумчивостью, с какой вспоминают маму, резвых младших сестричек, сладкую зыбь молочного киселя и любовь... - Она звалась Газель Зи-Зи Ципильма Роза. Красавица! Львица! Голос имела художественный. Она сказала: "Слабо войти в клетку". Я, конечно, вошел. Клетка, конечно, захлопнулась. Зи-Зи, конечно, захохотала... Теперь я работаю в цирке - хожу по проволоке... Хочешь есть? У меня две котлеты прихвачены.
Когда они съели котлеты, Яшка спросил:
- Кто научил вас ходить по проволоке?
Лев посмотрел на Яшку печально.
- Льва нужно укротить - всему цирковому он научится сам. А теперь помоги мне. Физическая работа быстрее всего залечивает душевные раны.
Они дружно тянули тележку.
Лев рассказал, что директором цирка у них был фокусник. Однажды он залез в какой-то раскрашенный ящик и исчез. Артистам не выплатили зарплату, и они разбрелись кто куда. Лишь молодой акробат по имени Примо-Два да лев не покинули балагана.
Жили они неплохо. Но! По весне у акробата случилась простуда. Зрители с задних рядов забросали его гнилой морковью.
И акробат загорелся желанием разукротить льва.
- Зубы и справедливость! - воскликнул он и углубился в книги по черной магии и алхимии, - конечно, нельзя допускать, чтобы в цирках бесчинствовали хулиганы.
И вот два дня назад в городе Агрофаге Примо-Два сказал:
- Друг Альваро, - так звали льва, - наступило время решительных опытов. Я нашел рецепт разукротительной магической микстуры. Поработай пока один.
Лев оставил акробату все деньги, взял с собой две котлеты и отправился в путь - бродячий цирк не может работать на одном месте.
Так, разговаривая, прошли Лев и Яшка Кошкин еще километров пять.
- Я бы сейчас сто котлет съел, - сказал Лев. - А ты?
- Я? Двадцать. - "Эх, надо было халвы захватить, баклажанной икры и кастрюлю супа". Это Яшка Кошкин подумал, но не сказал. Был Яшка Кошкин уже не тот, что в первом классе. Фантазий у него поубавилось. Он твердо знал, что рассчитывать на потерянные кошельки и летающие тарелки глупо, потому спросил: - А вы, извините, кур воровать не пробовали?
- Фи! Я артист!.. Кстати, от голода внешность артиста становится благороднее. - Лев тряхнул гривой и, откинув голову назад, спросил: - Как я выгляжу со стороны?
- Красиво. - Яшка не врал, лев действительно был красив.
Яшка подумал о Галине и решил стать красивым артистом цирка через недоедание. Лев Альваро это одобрил.
К вечеру лев и Яшка подошли к воротам города Форса. На воротах висели новенькие кованые ключи, железная кружка для денег и два объявления на фанере.
Первое: "Турист, посети другой город!"
Второе: "К сведению артистов - мы видели все!"
Лев расчесал гриву гребнем:
- И все ж рискнем.
А за воротами черноглазая девочка ела хлеб с вареньем.
Яшка громко проглотил слюну. Девочка облизала пальцы и ушла, всем видом спины показывая свое превосходство над Яшкой и безразличие к цирку. На самом-то деле цирк она обожала.
- Ненавижу, - сказал Яшка.
А лев предложил:
- Отдохнем, брат.
Они легли в траву у ворот и уснули, мечтая о жареном.
Жители города Форса были умные. Но! Некоторые даже считались гениями. А гении не всегда бывают счастливыми. Судите сами...
Городу Форсу грозила катастрофа со стороны туристов. Туристы пели и танцевали по ночам. Швыряли окурки в тюлевые занавески и в бензоколонку. Называли город Форс дырой. Совали нос в чужие кастрюли и неприлично выражались.
Был в городе Форсе Сазонт. Сапожный гений. Изготовлял несносимую универваксу - желающие кисточкой наносили ее на ноги. Сазонт рассуждал так: "Полминуты и вы обуты. Смывая обувь, мы моем ноги!" Мысли у Сазонта были - образования не хватало. От этого он страдал. Туристы покупали его универваксу и безобразничали: они не только красили себе носы и уши, они писали на заборах: "Жуй! Плюй! Культура - дура..." Из-за этих надписей жители города Форса были очень недовольны Сазонтом.
Был в городе ювелир Карат. Ведь как в жизни? Главное - не купить бриллиант, а понадежнее спрятать. Карат изобрел такую эмульсию, которая делает бриллианты невидимыми. Взломает грабитель сундук, а там пусто. Грабитель от досады даже застрелиться может.
Туристы делали вид, что бриллиантами не интересуются, только сувенирами, а именно: ключами от городских ворот. На самом деле все туристки - и молодые девушки с соломой в волосах, и старушки с аккуратненькой завивкой сиреневого цвета - бриллианты любят, но не имеют. От зависти или просто от плохого воспитания покрывали они Каратовой эмульсией булыжники и кирпичи и раскладывали в людных местах. Люди спотыкались, разбивали носы и колени. Туристки покатывались со смеху. А ювелира Карата жители города Форса не раз били зонтиками.
Эмилия - кондитерша. Гением не считалась, но пирожные делать умела. Туристы набивались в ее кондитерскую так туго, что жителям города Форса пирожных не хватало. Отсюда обиды.
Но! Самым несчастным был гений Астигматюк. Он не выносил детского плача. Особенно страдал, когда детям мыли головы.
"Как так?! - думал он в восклицательной форме. - Мытье головы должно сопровождаться улыбкой, как пробуждение солнечным утром, как нюханье роз, как думанье о щенке и мороженом". Решил Астигматюк изобрести абсолютное детское мыло - нещипучее, сладкое, исключительно ароматное, с такими большими мыльными пузырями, на которых, если захочешь, можно полететь или в деревню к бабушке, или на остров Мадагаскар.
Горожане показывали его туристам. Туристы над ним смеялись. Прозвали гидрогением. Подсылали к нему за конфеты маленьких ребятишек - реветь. Астигматюк угощал малышей сладким мылом, дарил гривенники. Ему было и детей жаль, и горожан, и туристов.
- Туристами не рождаются! - говаривал он своему другу, кузнецу Давыду, когда тот приходил к нему в гости. - Попробуй свеженького "Жемчужина гор". Еще денек - и полетим к бабушке.
Но бабушки у него не было. Бабушки гениев умирают рано. Поэтому они пили чай и мечтали полететь на мыльных пузырях на юг, где природа и люди сливаются в единое целое под названием - море.
