Серлинг Род
Судная ночь
РОД СЕРЛИНГ
СУДНАЯ НОЧЬ
Перевод Г. Барановской
Беззвучно подкравшись, зловещий морской туман непостижимо быстро окутывал медленно движущийся корабль своими непроницаемыми клубами. Временами эти влажные витки размыкались, обнажая фрагменты плывущего судна для наблюдателя, который отсутствовал. Потом ползущий корабль снова скрывался, словно ощущая свой путь через вечность. Потому что объятия тумана были не только смутными, они были бесконечными. Это судно было скорее частью тумана, чем реальным кораблем из стали и других материалов. Правда, это происходило в военное время, когда осторожность зачастую вынуждала шкипера применять в опасных водах особый стиль навигации. И все же это мог быть корабль, никогда не существовавший ранее и которого не будет в будущем, если принять во внимание то, как неохотно туман позволял увидеть самые незначительные его детали.
Одинокий корабль, плывущий и плывущий в никуда.
Таким он казался высокому мужчине с бледным лицом, который стоял у влажного от тумана борта, запуская длинные пальцы в светлые волосы, повторяя тихо и медленно какие-то слова. Так же, как корабль ощупью искал свой путь через вечность, мужчина пытался вытащить из памяти воспоминания о прошлом, которые помогут ему сориентироваться в настоящем и позволят оценить будущее.
Несмотря на то, что ему было лишь немного за тридцать, его явно что-то терзало, и впечатление это усиливалось морщинами на лице и на лбу. Хотя он походил на мореплавателя, но был определенно незнаком с обстановкой вокруг. В бесцветных глазах было замешательство, когда он изучал открытую палубу за коротким рядом кабин.
Ему стоило труда прочитать название на спасательной шлюпке, свисающей со шлюпбалки. Только приглушенный шум двигателя задел соответствующую струнку его человеческой натуры, да и это было слишком смутно.
Теперь он повторял имя, в такт пульсирующим ударам мотора: "Куртис Лансер - Куртис Лансер - Куртис Лансер". Это было его имя; он знал, что так должно было быть, поскольку это была единственная мысль, промелькнувшая в его ищущем уме. Но имя было правильным лишь наполовину, как и особый шум мотора, который он узнал, поскольку тот напомнил ему более привычный звук, который он был неспособен связать с чем-то определенным.
- Куртис Лансер.
Имя подходило, потому что не могло не подойти. И теперь он мог прочитать другое имя на спасательной шлюпке: "Королева Глазго".
Значит, он, Куртис Лансер, находится на борту "Королевы Глазго", грузового судна, пробивающегося через туман. Судна водоизмещением около пяти тонн, вчера вышедшего из Ливерпуля, направляющегося в Нью-Йорк. Все это промелькнуло в уме Лансера неожиданно и автоматически, и одновременно с его губ сорвался короткий смешок.
Лансер был одинок, очень одинок, в известном смысле, здесь, на незнакомом корабле, хватаясь за малейший проблеск того, что, как он знал, лежит впереди. Но он был не в самом плохом положении, по крайней мере, не хуже самой "Королевы Глазго". Она тоже была одна и в действительно серьезной ситуации, поскольку отбилась от своего конвоя. Лансер понял это по уменьшенной скорости корабля и по полному отсутствию предупредительных свистков из окружавшего тумана и с самой "Королевы".
Первый смешок Лансера был гортанным и нервным. Теперь смех звучал легче и уверенней. Румб он находил достаточно хорошо и мог нанести свой маршрут на карту, возможно, даже точнее, чем сам корабль. Тому приходилось иметь дело с туманом, а Лансеру - только с людьми. До сих пор он избегал встреч с пассажирами, чтобы они ничего не могли узнать о нем. Вот как мало он узнал; теперь же он считал, что, если он сам не знал своего секрета, он, конечно, не мог его выдать.
Возможно, наоборот, он мог узнать что-то у тех людей, что позволят ему отыскать дорогу к себе, с которой он сбился. Те пассажиры станут его охраной, встретившись с ними, он мог вернуться к здравому смыслу, так же как "Королева Глазго" стремилась найти другие корабли, которые она потеряла, и обрести таким образом безопасность.
- Я - Куртис Лансер, - слова четко слетали с его губ. - Я - пассажир "Королевы Глазго", идущей в Нью-Йорк. Моя каюта номер... - Он пошарил в кармане пиджака, достал ключ и взглянул на него: - двадцать восемь. Если вы хотите задать мне вопросы...
Он резко смолк, поскольку дверь открылась, отбросив на палубу полоску света. Из нее вышел стюард в униформе и быстро закрыл дверь, соблюдая правила светомаскировки. Он повернулся, увидел, что Лансер смотрит на него, и слегка поклонился.
- Скоро кончат накрывать ужин, - сказал стюард. - Вам лучше спуститься вниз, если вы будете ужинать.
Стюард пошел вдоль палубы, а Лансер вошел внутрь. Он пережил успех, не сказав ни одного слова. Прежде он сразу бы отвернулся к борту, чтобы избежать взгляда стюарда или кого-нибудь еще; он смутно мог вспомнить, что делал так раньше до этой стадии путешествия. Теперь он обрел присутствие духа, ранее утраченное. Однако он все еще был в замешательстве относительно того, кем же он был на самом деле, почему он был на этом судне и больше всего: что за опасность, терзавшая его ум так же неотступно, как равномерные удары моторов, лежала впереди.
На борту пробили склянки, и в звуке слышалась знакомая нота, придавшая Лансеру новую уверенность. Он узнал сходной трап и пошел по нему в скромный обеденный салон, небольшую комнату с импровизированной стойкой в одном конце и несколькими столиками в другом. За ними ужинали несколько пассажиров, разговаривая приглушенными напряженными голосами. Большинство уже поужинали, и, видимо, дым их сигар и сигарет придал комнате дымный вид, напоминавший о тумане снаружи.
Какой-то человек, как фигура из грез, поднялся из-за стола и прошаркал к Лансеру. Из расплывчатого пятна его лицо стало унылой физиономией с высоко вздернутым носом и несколько залысым лбом. Его возраст приближался к пятидесяти, и он дружелюбно спросил:
- Вы - Куртис Лансер, не так ли?
- Да, - твердо, как на палубе, подтвердил он. - Я - Куртис Лансер.
- Меня зовут Джерри Поттер, - сообщил лысоватый человечек. - Мы ждали вас к ужину. Ваше имя мы видели в списке эконома, и, знаете, представляли, как вы выглядите.
Он проводил Лансера к столу, за которым сидели другие пассажиры, и Куртис сел на стул, предложенный ему Поттером. Последовала процедура знакомства, во время которой Поттер представил всех.
Там была жена Джерри, привлекательная для своих лет женщина с вынужденно скромной улыбкой, которая выдавала в ней бывшую певицу из шоу, все еще пытающуюся играть свою роль. За ней сидел майор Деверо, мужчина с широким мясистым лицом, чья спина и плечи были в военном пиджаке прямыми, как шомпол. Майор грубо представил миссис Деверо, изможденную, усталую седую женщину, которая совсем не улыбалась. Последней была Барбара Стэйнли, девушка, которой едва минуло двадцать лет, изо всех сил пытавшаяся скрыть свое волнение, которое другими пряталось под изысканными улыбками. Как и волосы, глаза девушки были темно-коричневыми, и, когда она встретила взгляд Лансера, в них загорелась искра надежды. Казалось, она хочет задать ему какой-то вопрос, но потом подавила свое любопытство быстрой, почти извиняющейся улыбкой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
