Димитрий Лётич
Драма современного человечества
За политической и информационной шумихой вокруг балканских событий, ажиотажем судебных процессов, за виртуальными конфликтами и показными примерами “мужества и героизма”, подчас не видно подлинного героического противостояния сербского народа сатанинскому “новому мировому порядку”. Символом этого — реального сопротивления является бесстрашный лидер боснийских сербов Радован Караджич.
Американо-сионистская свора не забыла о Караджиче. На протяжении всех этих лет предпринимались неоднократные попытки захватить или уничтожить бывшего президента Республики Сербской.
Так, в июле 2001 года, при очередной тайной операции, погибло 10 британских спецназовцев, попытавшихся выкрасть Караджича.
В августе 2001 года во многих сербских городах и cёлах состоялись митинги протеста против подлой травли Радована Караджича. Присоединяясь к голосу наших сербских братьев, мы заявляем решительное “нет” планам мировой закулисы. Руки прочь от Караджича! Слава истинному лидеру славян!
Общество Русско-Сербской дружбы
Политик, оставшийся христианином
Димитрий Лётич родился 12 августа 1891 года в Белграде в семье Владимира и Любицы Лётич (урожденная Станоевич), связанной самыми тесными узами с будущим королевским домом Карагеоргиевичей. Детство провел в Смедереве (древний город-крепость на Дунае, последний оплот сербской свободы в эпоху турецкого завоевания Балкан) и в Салониках на родине святых равноапостольных братьев Кирилла и Мефодия, учителей славянских, — где служил консулом Королевства Сербия его отец. По окончании гимназии поступил на юридический факультет Белградского университета, который успешно окончил в 1913 году, после чего отправился на постдипломную практику в Париж. Перед самым началом Первой мировой войны вернулся в Сербию, чтобы быть призванным в армию. Участвовал в кампании 1914-15 гг.; знаменитом отступлении 1915 года через враждебную северную Албанию, сербском “ледяном походе”, завершившемся эвакуацией сербских войск и беженцев на греческий остров Корфу. В 1918 году принял участие в прорыве Салоникского фронта и освобождении Сербии, был ранен. В 1919-20 гг. участвует в подавлении “революционных” выступлений в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев (с 1918 г.; с 1929 — Королевство Югославия), организованных идейными и единокровными сторонниками “русских” революционеров. В 1920 году демобилизуется в чине поручика. В этом же году Димитрий венчается со своей невестой Ивкой (в девичестве Мавринац), после чего сдает в столице экзамен на адвоката и затем открывает собственную контору в Смедереве, где уже успела обосноваться молодая чета...
В югославской и зарубежной историографии ХХ века Димитрию Лётичу часто приклеивают ярлык “сербского фашиста” и “балканского последователя Гитлера”. Не является исключением и советская двухтомная “История Югославии” (изд. АН СССР, М., 1968), равно как и куда более поздние штудии. Составители идеологических схем, славящие попеременно коммунистов и демократов, порою готовы даже признать “в чем-то прогрессивную роль” Милана Стоядиновича, наиболее прогерманского политика из всех югославских государственных деятелей межвоенного периода, однако лётичевский “Збор” как был, так и остается для них символом “пятой колонны”, под стать усташам Анте Павелича и немецким “культурбундовцам”.
Об отношении Д. Лётича к Гитлеру пусть судит русский читатель, которому впервые предоставляется возможность познакомиться с главной программной работой руководителя “Збора”. O том же, почему имя Димитрия Лётича по сей день вызывает у определенного сорта историков стойкую ненависть, лучше всего расскажут хорошо известные факты из его биографии...
Рано разочаровавшись в целях и методах крупнейшей “национальной” политической силы — Радикальной партии, Лётич возвращается к прежней деятельности, начатой им еще во времена адвокатской практики: организации земледельческих обществ (по сути, тех же кооперативных объединений, но — на основе старых традиций сербской крестьянской задруги). Однако именно его, словно нового Цинцинната, неожиданно призывает король Александр I Карагеоргиевич (покровитель русской белой эмиграции, “палач” военизированной масонской организации “Черная рука” и “главный организатор монархо-фашистского переворота” 1929 года, вернувшего помазаннику Божию реальную власть в государстве), чтобы поручить далекому от власти и политических интриг человеку ключевое министерство юстиции (февраль 1931 г.)...
В 1934 году, после трагической гибели в Марселе короля Александра, когда, пользуясь малолетством наследника, в стране вновь подняли голову сторонники “демократических свобод” и парламентаризма, Д. Лётич основывает Югославянское народное движение “Збор”, основными лозунгами которого являются вера в Бога, верность королю и монархии, традиционным ценностям... стране вновь подняли голову сторонники “демократических свобод” и парламентаризма, Д. Лётич основывает Югославянское народное движение “Збор”, основными лозунгами которого являются вера в Бога, верность королю и монархии, традиционным ценностям...
По воспоминаниям современников, в том числе и противников, Лётич был блестящим оратором. Умел говорить ясно и убедительно, заражая своей уверенностью аудиторию. Никто не отрицал его личного мужества и силы духа. Равно как и глубоких знаний и культуры, умения держаться в обществе. Но именно по этой причине к нему с неприязнью и подозрением относились люди его же круга. Его воцерковление, “после Парижа”, уже в зрелом возрасте, участие в богослужениях (не только не пропускал служб, но и сам пел на клиросе, читал послания из апостолов казалось им даже не “юродством”, но изощренной уловкой властной и скрытной личности, одержимой на самом деле идеей господства над людьми. Последнее было вполне понятно тогдашней интеллигенции и “высшему свету”, не допускавшим даже мысли о том, что кто-то может всерьез покуситься на “завоевания эпохи Просвещения”, на сами основы привычной жизни. Но в Лётиче было что-то еще. И это — пугало.
В церковной среде Д.Лётича, естественно, воспринимали совсем иначе. Там видели “иные его недостатки”, родимые пятна того самого современного мира (с его гордыней, рационализмом и мистикой), против которого он так горячо восставал. Впоследствии, в годы войны и оккупации, данное противоречие привело к трагическому конфликту. Но в ту пору Д. Лётич был дружен с ведущими епископами и пользовался искренним уважением Патриарха. Лётича считали истинным сыном Церкви. И он был таковым. И доказывал это делом.
В 1937 году правительство М.Стоядиновича заключило конкордат с Ватиканом, дававший огромные преимущества католической церкви, которая ставилась таким образом в привилегированное положение по сравнению с другими конфессиями. Против циничного соглашения, во многом преследовавшего внешнеполитические цели, выступила Сербская православная церковь, организовавшая 19 июля грандиозный крестный ход в Белграде, переросший в кровопролитные столкновения с полицией. Первым из политических деятелей, открыто поддержавших Церковь, стал Димитрий Лётич. Активисты “Збора” были в первых рядах демонстрантов. Ценой великих жертв (смерть патриарха-мученика Варнавы, отравленного как выясняется уже в наши дни — сторонниками конкордата, репрессии против рядовых участников протестных выступлений и благодаря сплоченности “сербского общества) преданный анафеме Стоядинович дрогнул и пошел на попятную) преступное соглашение так и не было утверждено...
Лётич не был восторженным поклонником Третьего Рейха. Еще более негативно относился он к западным демократиям и коммунизму. Государственный переворот в ночь с 26 на 27 марта 1941 года, организованный англо-американскими спецслужбами, в результате которого масонскими путчистами было свергнуто правительство Цветковича-Мачека, подписавшее накануне протокол о присоединении Югославии к Тройственному пакту (что вызвало неслыханную ярость Гитлера и предопределило судьбу страны), был ему так же чужд, как и те люди, что стояли у власти все эти годы. Однако, когда на рассвете, 6 апреля, война перешагнула границы его родины, он встретил ее на посту командира 6-гo резервного пехотного полка...
Недавно известный сербский историк д-р Веселин Джуретич, автор фундаментальных трудов, посвященных судьбе сербской нации в ХХ веке, назвал Димитрия Лётича пророком. Возможно, это была чисто эмоциональная оценка. Но то, что с наступлением третьего тысячелетия христианской эры пришла пора пересмотреть некоторые идеологические штампы связанные с одним из самых драматичных периодов балканской истории, в частности, недавние взгляды на роль и место в ней таких личностей, как Иосиф Амброз Тито, Дража Михайлович, Милан Недич, не вызывает сегодня никакого сомнения. Димитрий Лётич был достаточно заметной фигурой в этом историческом ряду, хотя и уступал вышеперечисленным деятелям по степени своей “задействованности” историей. Как и у всякого человека, у него были свои ошибки, и заблуждения. Активный участник довоенного Богомольческого движения (именно к этому периоду относится знакомство с владыкой Николаем), живший напряженной литургической жизнью, он не был свободен от чисто интеллигентской рефлексии и мучительно переживал, что не в силах изменить ход событий. Максимализм зачастую брал в нем верх над “правовой” аргументацией, будь то пристрастное прочтение Священного писания, анализ ситуации в советской России или футурологические выкладки. Слишком острый и проницательный взгляд оборачивался беспощадностью к “отступникам” и столь же суровым догматизмом. А чрезмерная демонизация противника парадоксальным образом сочеталась с излишним великодушием. Но что бы ни говорили позднее о его презрении к людям, он был христианин и в каждом человеке стремился видеть образ Божий. “Лишь когда все народы будут счастливы, будет счастлив и сербский народ, - в этих словах как в капле воды отразилась его философия югославянства, преодолевшая буржуазный “сербский национализм”, вышедший из “просвещенческих” салонов и социалистических собраний. Сербство, понимаемое как вечный крест, или, как сказал поэт Йован Дучич: “Мой сербский народ ... есть величайший христианин меж народами. Прежде всего, он более чем кто — либо обожествил героизм и мученичество, один идеал — греческий, а другой — арийский, и оба - воплощенные во Христе..”
