Русская жизнь
№3, июнь 2007
Дача
* НАСУЩНОЕ *
Знаки
Армия начинается с вешалки
Российских солдат и офицеров нарядят во все красивое
Министр обороны Анатолий Сердюков объявил о намерении переобмундировать российскую армию. Побывав в нескольких военных округах, Сердюков заявил, что из всех армейских проблем наибольшее беспокойство у него вызывает внешний вид военнослужащих. К словам вышестоящего начальства в армии принято прислушиваться, и уже 24 мая в Главном управлении тыла Вооруженных сил прошла презентация элементов перспективной экипировки подразделений спецназа, выполняющих задания в особых климатических условиях. Вслед за спецназовцами переоденут всех остальных. Начальник тыла генерал Исаков обещает, что изменится как парадная, так и парадно-повседневная форма всех родов войск; при этом специалисты Главного управления тыла каждые две-три недели рассматривают новые варианты армейской одежды.
О том, какой будет новая форма, пока известно немного. Журналисты с ехидным удовольствием цитируют слова генерала Исакова о том, что при ее разработке будут использованы нанотехнологии (если президент сказал, что надо заниматься нанотехнологиями, нанотехнологиями будут заниматься все, даже генерал Исаков). Модельер Валентин Юдашкин обещает принять участие в дизайне, военные туманно намекают, что новая форма призвана вобрать в себя лучшие традиции российского воинства.
Благодаря этим обрывочным сведениям сообщения о всеармейском переодевании пока проходят по разряду курьезов. Вдобавок сложно всерьез говорить о том, что внешний вид - самая насущная армейская проблема, пока существует дедовщина, а ракеты на учениях чаще всего не попадают в цель.
При этом понять чиновников Минооброны все-таки нетрудно. Когда проблем столько, что непонятно, с какой именно начинать, начать стоит хоть с чего-нибудь, и модернизация внешнего вида российских солдат и офицеров - не худший выбор. С тех пор как в начале семидесятых министр обороны Гречко переодел советскую армию в странное подобие школьной формы для старших классов - куцые пиджачки, рубашки с галстуками, - об эстетической стороне армейского быта никто, кажется, вообще не думал. Павел Грачев памятен не только цепочкой многосерийных коррупционных скандалов, но и внедрением почти натовских мундиров с накладными карманами и латиноамериканских фуражек с неоправданно высокими тульями (по слухам, последнее было обусловлено низким ростом самого министра). Сразу после отставки Грачева тульи без каких-либо дополнительных нормативных актов естественным образом уменьшились: офицеры не захотели носить на головах странные конструкции, по недоразумению именуемые фуражками. Не менее значительный удар по внешнему виду российских военных нанес распад Советского Союза: каракуль для полковничьих и генеральских папах поставляла Туркмения (теперь не поставляет, поэтому папах больше нет, а есть неприглядные шапки из синтетического меха), шерсть для кителей и шинелей поставлял Узбекистан (поэтому теперь и вместо шерсти синтетика). Неоднократная смена цвета мундиров в ВВС привела к тому, что сейчас половина военных летчиков носит синюю форму, половина - зеленую, а это уже похоже на анархию.
Так что проблема армейского обмундирования существует вне зависимости от затрат на нанотехнологии и степени востребованности вышедшего в тираж Юдашкина. Пока солдаты и офицеры одеты так, как они одеты сейчас, престижность воинской службы не повысится, даже если вдруг исчезнет дедовщина, а ракеты начнут попадать куда надо.
Говоря о тяготах своей жизни, российские офицеры любят повторять: в прежние времена было стыдно на улицу выйти в форме. Подразумевается, что сейчас уже не стыдно. Еще бы - за столько лет ношения нынешних мундиров трудно не растерять остатки вкуса.
Е. М.
Чума на оба ваши дома
Россия запретила экспорт человеческих органов
Приостановлен вывоз из России всех медицинских биологических образцов человека. Инициатором решения выступила ФСБ, полагающая, что на основе биообразцов иностранные спецслужбы разрабатывают генно-биологическое оружие против россиян.
Эксперты - особенно вовлеченные в бизнес по экспорту биообразцов (к ним относятся и кровь пациентов, направляемая на анализ в западные научные центры, и трупы, волосы и человеческие органы для трансплантологии), - сразу заявили об абсурдности заявлений ФСБ. Если генно-биологическое оружие против россиян и в самом деле разрабатывается, то шпионы и при действующем запрете все равно найдут способ достать и вывезти кровь российского младенца или даже волосы чиновника класса А. Дело тут в другом: спецслужбы и вышеуказанные эксперты, может быть, сами того не желая, раскрыли нам глаза на существование в России полулегального рынка торговли человеческим материалом. Причем рынка гигантского масштаба.
Лет десять назад модно было говорить об истощении нефтяных запасов России и давать апокалиптические прогнозы о неизбежном возникновении альтернативного рынка «природных ресурсов». Якобы единственное, что мы можем продать на Запад, - то, что подарила нам природа. Например, российского человека. Тогда же СМИ запестрели заметками о продаже нашего живого товара за рубеж: проституток во все стороны света, младенцев для усыновления. Самые смелые строили домыслы о бандах врачей, расчленяющих пациентов на органы.
Потом нефть выросла в цене, срок истощения ее запасов отодвинулся лет на двадцать, и тема торговли биообразцами ушла на второй план.
Однако масштабная и процветающая практика использования иностранцами россиян в качестве подопытных кроликов никуда не делась. По разным данным, в 2006 году от 40 до 50 тысяч наших сограждан приняли участие в т. н. клинических исследованиях, заказчиками 80% которых являлись западные фармацевтические компании. Говоря по-русски, иностранцы испытывали на россиянах новые лекарства. Например, против птичьего гриппа. Наверное, такие биообразцы и имели в виду в ФСБ: ведь число посылок с кровью, спермой и костным мозгом подопытных россиян, отправляемых за границу, доходило до 150-300 в день.
Разумеется, под горячую руку чекистов попали и невинные люди - сотни, а может быть, и тысячи пациентов российских клиник, чьи анализы вследствие развала медицины в России отправлялись на исследования за границу. В первую очередь это касается раковых больных. Власти неумело, по-медвежьи оправдывались: дескать, для этой категории людей будут созданы какие-то особенные инструкции, не ущемляющие их интересы, и биообразцы вот-вот начнут поступать в западные клиники бесперебойно. Помнится, подобные слова прошлым летом произносились и в адрес добросовестных производителей алкоголя в рамках введения системы ЕГАИС: нелегальные производители из-за «карантина» разорятся и сами перестанут гнать паленую водку, ну а вы уж ради благого дела пострадайте немного.
В России ведь всегда так - либо все, либо ничего. В этом, наверное, и заключается наш «особый путь».
Главной же причиной, по которой западные медики выбрали для исследований вакцин и лекарств именно россиян, была не столько их дешевизна (в США, например, за такой «труд» выплаты составляли $200 в день, а в России - $30), сколько наша генетическая близость к европейцам и американцам. Индийцы, китайцы или африканцы оказывались источником нежелательных «расовых погрешностей».
«Проблема биообразцов» - тот случай, когда стремление чекистов вершить дела государственной важности и желание западных компаний получить дешевый подопытный материал одинаково больно бьют как по нашему здоровью, так и по нашему самосознанию.
П. П.
Под радужным флагом
Никто так сильно не дискредитирует российских геев, как организаторы гей-парадов
Если российское гей-сообщество вдруг решит провести настоящий многотысячный карнавал - такой, как в Берлине или в Амстердаме, - для этого мероприятия придется придумывать новое название. Словосочетание «гей-парад» безнадежно профанировано группой странных частных лиц, которые второй год подряд проводят в Москве странное мероприятие под этим брендом.
Гей-парад по-московски -любительская версия «марша несогласных». На улицы выходят активисты (их немного, десяток-другой), оппоненты активистов (их чуть больше, но, в общем, тоже немного) и толпы милиционеров. Активисты пытаются пройти по улице с радужными флагами, оппоненты пытаются им помешать (часто доходит до драки), милиция разнимает дерущихся и сама начинает бить активистов, потому что их шествие не санкционировано властями. Омоновские дубинки, разбитые в кровь носы, многочисленные журналисты, русские и иностранные, депутат Питер Тачуэл из британской партии зеленых, для которого получать на московском гей-параде по лицу стало уже почти привычкой. Обыкновенное проявление городской уличной политики последних лет, не имеющее никакого отношения к ЛГБТ-движению. В навязчивом стремлении организаторов гей-парада возложить венки на могилу Неизвестного солдата трудно разглядеть даже намек на защиту прав геев. Зато легко заметить сходство с поведением вождей «маршей несогласных», которые всегда отказываются митинговать в тех местах, где власти это разрешают, и упорно прорываются сквозь милицейские оцепления. Если это делается не ради лишнего удара дубинкой и лишнего сюжета в новостях CNN и «РЕН ТВ», то ради чего?
