Митрофан Викторович Довнар-Запольский
История Беларуси
ВВЕДЕНИЕ
Среди памятников отечественной исторической мысли начала XX в. одним из наиболее загадочных долгое время оставалась "История Белоруссии" М. В. Довнар-Запольского (1867 - 1934). Спрятанная еще в середине 1920-х годов в недрах полузакрытого Партийного архива при ЦК компартии Белоруссии в Минске, она была доступна лишь немногим, получившим специальный допуск, исследователям.
Рукопись "Истории Белоруссии" была готова не ранее 1920 г. - об этом свидетельствует рекламное объявление на обложке "Курса белоруссоведения" (М. 1920). Однако, в то время книга не вышла в свет. Поэтому стоит приветствовать инициативу сотрудников издательства "Белорусская энциклопедия" и Национального Архива Республики Беларусь (НА РБ), которые осуществили публикацию сохранившегося текста (до нас дошла 21 из 23 глав исследования). Сочинение Довнар-Запольского вышло под редакцией Е. К. Барановского, В. В. Скалабана и И. П. Хавратовича.
Нелегко определить, когда появилось название Белоруссии и белорусского народа. Во всяком случае, этим именем наш народ называется с очень давнего времени; несомненно и то, что значительно раньше появилось название Белоруссии, чем название Великой и Малой России. Это наименование появляется приблизительно тогда, когда в окончательной форме начинает складываться сама белорусская народность, когда отдельные племена дреговичей, радимичей и кривичей полоцких и смоленских окончательно отрываются от остальной Руси и образуют самостоятельное государство вместе с литовским племенем — государство Литвы и Руси. Этот период приходится на первое время сложения этого государства, т. е. 13 и начало 14 вв. В самом деле, польские и немецкие писатели уже с половины 14 в. называют этим именем нашу страну. Великие князья Литовские называют эти земли Белой Русью, а народ этой страны белорусами. Следовательно, в то время это наименование уже прочно сложилось. С половины 15 в. и в Москве называют уже жителей Смоленска, Полоцка и окрестных местностей Белоруссией и белорусами. Даже итальянцы в половине 15 в. знают также это название. Очевидно впоследствии в подражание термину Белая Русь появились названия Руси Великой и Руси Малой. Центральная и восточная часть Белоруссии упрочила, по-видимому, за собой это название, тогда как юго-восточный угол ее в 15 в. получил название Черной Руси. Это — Новогрудок с прилегающими к нему юго-западными частями Белоруссии, Гродно и др. города. Ученых очень смущает вопрос, почему эпитет «белый» придан был данной части русского народа. До сих пор высказано два предположения: одно из них заключается в том, что это наименование произошло от белого цвета одежды. Но это предположение не имеет никакого основания прежде всего потому, что мы вовсе не знаем о преобладавшем цвете одежды в 14 в.; напротив, вероятнее надо считать преобладающим черный цвет, соответствующий цвету материй курганных раскопок. Кроме того, тогда было бы непонятно столь древнее наименование Черной Руси, ибо два различные эпитета были бы приложены к одному и тому же народу. Гораздо основательнее другое мнение, что эпитет «белый» означает «вольный», «свободный». Действительно, в древнейшем русском языке слово «белый» имело такое значение, тогда как слово «черный» имело значение, указывающее на обложение податью по принуждению. И это совершенно соответствует действительности. Страна, которая в древнейшее время называлась Белоруссией, не была покорена татарами и пользовалась совершенной самостоятельностью в 13 и последующих веках в составе Литовско-Русского государства. Это была действительно свободная часть Руси, не обложенная податями по принуждению и имеющая самостоятельную форму управления. К востоку от нее на огромном пространстве тоже была Русь, получившая позже наименование Великой России, но с половины 13 в. почти до конца 15 в. подчиненная татарам и обложенная ими податями. Около Киева и на Волыни был еще остаток редкого русского населения, разбитого и разогнанного татарами, которым сначала владели татары и который впоследствии стал называться Малой Русью. Юго-западная же часть Белоруссии была тогда действительно Черной Русью, потому что она вошла как составная часть в собственную Литву, принадлежала ей и была обложена податями в пользу великого князя Литовского. Поэтому Витовт совершенно правильно различал в составе новообразовавшегося своего государства Русь, принадлежавшую ему и обложенную им податями, несвободную — Черную Русь, и Русь пользовавшуюся политической свободой, по договору соединившуюся с князьями литовскими, Русь свободную, Белую Русь.
Этот термин дожил и до наших дней, распространившись на остальную часть белорусской народности, лежавшую к юго-западу от Новогрудка, т. е. на Русь Черную. В самом деле, наименование этой последней в последующее время потеряло всякое значение и лишь по традиции дожило до наших дней. Этот народ усвоил себе также наименование белорусов, хотя в последующее время, когда он стал тесно сливаться в государственном смысле с Литвой, то наряду с термином белорус появился и другой термин — литвин. И теперь часто на вопрос о народности наш белорус называет себя «литвин». И в прежнее время особенно польские писатели Литвой и литвинами называли Белоруссию и белорусов, несмотря на то, что они хорошо знали о существовании собственной Литвы, но последнюю называли Жмудью по господствующему в ней племени. Эта тенденция замечается у писателей с конца 16 в. и получает права гражданства в 18 и первой половине 19 в. Наши писатели 40-х гг. 19 в. заметили это несоответствие этнографического термина и одни из них пользовались господствующим термином Белоруссии, другие иногда называли белорусов древним наименованием кривичей. Но во всяком случае наименование Белоруссии и белорусов никогда не забывалось с конца 13 в. и всегда имело реальное значение. Этот термин не искусственно придуманный, но исторически сложившийся и национальный.
ГЛАВА І. ДРЕВНЕЙШИЕ ОБИТАТЕЛИ БЕЛОРУССИИ
§ 1. ЭПОХА ДОИСТОРИЧЕСКАЯ
Долгое время мысль ученых искала тех мест, которые были прародиной и всех индо-европейских народов и в частности славянского племени. Сначала наука выводила все народы из Азии, и в частности находила славянскую прародину в Европе, т. е. те места, на которых славяне впервые поселились здесь на некоторое время, — на Дунае. Но теперь, и притом на весьма прочных научных основаниях, — эта мысль о поисках прародины индо-европейцев в Азии совершенно оставлена. Сравнительное языкознание сделало большие успехи. В настоящее время прародину всех индо-европейских народов указывают в Европе, причем одни ученые ищут ее в пределах южной России, другие — в средней Европе. В этом вопросе для нас важно то обстоятельство, что прародину славян во всяком случае определяют в пределах древнейших славянских поселений. Эта территория определяется на западе бассейном Вислы, на востоке Березиной, на юге — от среднего Днепра, у Киева, линией до северного склона Карпат. Все это пространство характеризуется господством славянской географической номенклатуры, что означает, что никакой народ раньше не жил на этом пространстве. К северу от славянской территории жили литовцы или литобалты. Был период, когда славяне и литовцы составляли один народ и говорили одним языком, чем объясняется близость литовского языка к праславянскому. Но с течением времени оба народа разделились и каждый выработал свой особый язык. Литовцы занимали в глубокой древности более обширную территорию, чем в настоящее время. Они занимали пространство между славянами и Балтийским побережьем, занимали почти все течение Немана, частью бассейн Западной Двины, и поселения их на востоке от Днепра клином врезались между славянскими и финскими поселениями, доходя до восточных пределов нынешней Калужской губ. Свидетелями литовских поселений к востоку от славян остались многочисленные археологические памятники — длинные курганы и курганные древности, роднящие эти местности с типичными древностями Люцинского района. Долгое соседство с финнами отразилось на литовском языке и даже на религиозных верованиях финнов и литовцев. В общем финны оказались подверженными литовскому влиянию, заимствовали от них много слов и даже некоторые идеи в области культуры (литовский Перкун и финский Перкино). В свою очередь и литовцы восприняли некоторые части финской демонологии, напр., мистическое отношение финнов к окружающей природе.
Трудно сказать, когда и в силу каких причин та часть литовцев, которая разделяла славян от финнов, ушла из восточной части Приднепровья и присоединилась к своим соплеменникам на Балтийском побережье. Любопытно только одно, что небольшое литовское племя, называющееся голядь, осталось на прежнем месте своих поселений и только в 11 в., окруженное со всех сторон русскими славянами, оно окончательно исчезло, будучи обращено русскими князьями в рабство. Это племя известно еще по Тациту под именем галиндов на том самом месте, на котором знает их летопись в 11 в. Во всяком случае, как только сдвинулись литовцы с указанных мест, эти места были немедленно заняты славянами, вследствие чего оба племени теперь пришли в непосредственное соприкосновение. Движение, начавшееся в среде славян, было отражением того движения, которое начато германскими племенами и которое известно под именем Великого переселения народов. Германские племена готов и вандалов продвинулись через славянские поселения с севера на юго-восток. Движение готов и вандалов к берегам Черного моря привело в движение славянские племена, из которых одни были отброшены на восток, другие вслед за готами двинулись на юг. По-видимому, пространство в бассейне Западного Буга на некоторое время оставалось не занятым, чем воспользовались литовские племена и клином врезались в между славянские поселения. Так славянское племя ляхов оказалось отдаленным от своих восточных сородичей литовским племенем ятвягов, поселившимся в пределах Гродненской губ.
