ПРОЛОГ
«Как-то раз в Карибском море захватили мы фрегат,
Он достался нам без боя. Ликовал в ту ночь пират.
Нас не мучили вопросы: почему на корабле
Ни единого матроса не скрывается во мгле.
Дни весёлые настали, дьявол круто пошутил,
Очень скоро мы узнали, что корабль проклят был.»
Хороший пират – Мёртвый пират;
Когда Эйлерт был маленький, Нельс Лир, возвращаясь домой из долгих плаваний, рассказывал сыну сказки и легенды, переплетённые с реальностью и вымыслом одновременно. О дальних берегах, о пиратских сокровищах, о проклятых Бермудских островах, которых все сродни считали выдумкой какого-то сумасшедшего, но несмотря на это говорили о них с долей предосторожности. Пираты — народ суеверный. Нельс Лир не был исключением, хотя всегда делал вид, что ему нет дела до вымыслов.
Нельс бывал дома слишком редко, а когда приезжал по большей части проводил время с женой Налой. Но никогда не забывал о единственном сыне и всегда рассказывал ему о приключениях, приукрасив свои истории ненужными обстоятельствами, а в конце обязательно обещал взять сына с собой в следующий раз. Иногда Эйлерт интересовался, можно ли будет пригласить своего друга, Рагиро Савьера. Нельс всегда улыбался в ответ и соглашался, говоря, что так будет даже лучше.
Но следующий раз так и не наступал, и Эйлерт со временем перестал спрашивать и отца, и мать, когда же он сможет отправиться в морское плавание.
Когда Эйлерту исполнилось десять, он окончательно перестал думать о том, что отец вообще собирался когда-нибудь исполнять обещание.
Когда Эйлерт поделился этим с Рагиро и Налой, друг лишь неопределённо пожал плечами и хмыкнул что-то неразборчивое в ответ, а мать стала разубеждать сына, потому что отец всегда исполнял обещания, которые давал. Даже если давал их спьяну. Лерт тогда не подумал о том, что его мать никогда не ошибалась.
Спустя два года Нельс торжественно объявил, что готов взять сына с собой. Эйлерту уже исполнилось двенадцать. Он хлопнул сына по спине, взъерошил ему волосы и спросил:
— Ты всё ещё хочешь отправиться со мной в путешествие?
Лерт даже не сразу понял, что произошло, но его счастью не было предела. Он сразу же побежал к Рагиро, чтобы сообщить ему радостную новость.
— Иди собирай вещи. Отплываем через два дня на рассвете! — выпалил Эйлерт, едва добежал до дома, где жил друг.
***
Через два дня на рассвете пиратский корабль «Пандора» отчалил от берегов портового городка Сент-Люси, где в большинстве своём жили семьи таких же пиратов, как Нельс Лир, и другие освобождённые или сбежавшие преступники. Уговаривать дядю Рагиро, чтобы тот отпустил племянника, особого труда не составило: бывший преступник вообще особо против не был, отчасти даже рад: меньше хлопот. Именно в тот день это сыграло мальчишкам на руку.
С первыми лучами солнца Эйлерт Лир и Рагиро Савьер с гордо поднятыми головами поднялись на борт «Пандоры», напоследок кинув восторженный взгляд на город, из которого до этого момента никто из них ни разу не выезжал. Город, несмотря на всю его грязь, бесстыдство и распущенность, они любили, но за двенадцать лет знакомые пейзажи успели надоесть. Лерт свои эмоции не скрывал, широко улыбаясь и жадно наблюдая за всем, что происходило на палубе. Рагиро вёл себя тихо и скрытно, но от этого его взволнованность и заинтересованность не становились меньше.
Пиратский корабль «Пандора» был известен если не на весь мир, то на все Карибские острова точно, а может, даже на весь Новый Свет. Благородные пираты, знающие о том, что такое честь, но не знающие пощады для тех, кто когда-то перешёл им дорогу и стал их врагом. Они вселяли уважение и ужас в один миг. Они жаждали богатства, но порой отдавали награбленное нищим и бродягам. Они жаждали славы прижизненной, но были преступниками, за которыми велась охота.
— Папа, куда мы направляемся? — до этого момента Лерт не интересовался конечной целью их рейда. Он был полностью поглощён самим путешествием и осознанием, что капитан великой «Пандоры» позволил стать частью его команды. Нельс немного удивленно приподнял брови, жестом руки подозвал к себе сына и стоявшего чуть поодаль Рагиро. Мальчишки сразу же подошли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Туда, где водятся настоящие пираты, про которых слагают легенды и сочиняют песни. Мы идём в место, где встречаются те, кто продали когда-то свои души морскому дьяволу, и те, кого зовут грозами всех морей, — Нельс рассмеялся и приобнял за плечи обоих мальчишек.
Никто из них не знал, что это плавание закончится, толком не начавшись.
***
Прошло не больше двух дней с момента отплытия «Пандоры» от берегов Сент-Люси. Корабль направлялся на известный в мире пиратов остров Тортуга на встречу с командой также известного на все Карибские острова корабля «Неберис» — давними знакомыми и союзниками «Пандоры». В далёком прошлом они заключили между собой перемирие, а потом стали сотрудничать. Когда «Пандора» и «Неберис» действовали сообща, им не было равных, и никто не мог одержать над ними победу.
Капитаны «Пандоры» и «Небериса» должны были встретиться третьего числа седьмого месяца в полночь в привычной таверне «Эгерия» на острове Тортуга. Этой встрече не было суждено случиться — так решил сам Морской Дьявол.
В тот день поднялся жуткий туман — такой, что не было видно палубы под ногами. Кто-то из команды обмолвился, что именно с этого начинается проклятие Бермуды. Остальные слишком напряжённо отмахнулись, обратив всё в глупую шутку. Конечно же, ведь проклятых островов Маледиктус не существовало — это лишь сказки и легенды, а сказки и легенды не могли быть правдой.
Туман не рассеивался, но останавливаться они не могли. Передвигаться в таком тумане, когда невозможно разглядеть даже собственную вытянутую руку, было слишком опасно. Нельс отправил Эйлерта и Рагиро в свою каюту, заверив их, что всё в порядке, и надеясь, что дети не заметили несвойственные ему неуверенность и боязливость.
Рагиро и Эйлерт действительно сделали вид, что ничего не заметили.
На палубе начинала подниматься паника. Нельс пытался призвать к порядку и успокоить, но всё было без толку. Предрассудки и поверья имели большое влияние на пиратов. Каждый из них — и Нельс в том числе — уже знал, что появился Он. Тот, кого боялись и пираты, и обычные моряки, и морская королевская артиллерия. Не было ни одного человека, который не слышал хотя бы одного слуха о Нем и который не дрожал от страха об одном Его упоминании.
Его звали Бермуда, и, говорили, он продал душу самому Морскому Дьяволу или сам был им. Поговаривали, что он собирал человеческие души — любые, без разбору. Другие были уверены, что ему нужны души лишь девственников и девственниц. Третьи убеждали, что Он вовсе не нуждается в душах, и ему нужны сердца или другие органы. Зачем только — никто не знал.
Плотные сгустки серого тумана образовались около носа корабля; они напоминали какую-то тёмную энергию, и это уже не было вымыслом. На их месте секундой позже появились пятеро людей в чёрных длинных плащах с высокими воротниками и шляпах, прячущих половину лица. Виднелись лишь разрезы хищных глаз.
Из каюты капитана мало что было видно, но одно было понятно точно: на палубе началась самая настоящая резня. Пираты обнажили свои клинки, кто-то вытащил револьверы и пистолеты, начиная палить по нежданным гостям. Вокруг маячили тёмные сгустки той самой энергии — она внушала неподдельный, дикий страх. Часть матросов сразу же начали спускать шлюпку на воду, чтобы хоть кто-то смог спастись.
…они все уже были заведомо обречены.
Лерт с силой ухватился за рукав кофты Рагиро, но не произнёс ни слова. Иссиня-чёрные ленты ледяного страха добрались уже и до них, и мальчик в ответ накрыл своей ладонью руку Эйлерта.
