ей не полагалось наслаждаться роскошью и властью? Я допускал, что имел весьма ограниченное представление о представителях знатных родов, и все же я точно знал, что они, в отличие от эльфов, могли наследовать и захватывать власть; это накладывало на их общество мрачную тень честолюбия. Деньги и влияние, которое они дарили, не меняют в нашем мире ничего, кроме тяжести кошелька, в то время как люди молятся монетам едва ли не истовее, чем эльфы – Матери Природе.
– Пора идти, пока все не разбежались.
Индис с Бэт сумели отыскать меня в толпе. На несколько минут я выпал из реальности; помост опустел, куорианская армия исчезла в коридорах замка, а горожане принялись расходиться, взбудораженные неожиданным представлением.
Я кивнул, и Индис утянул меня в самую гущу толпы. У ворот нас вновь встретил стражник, и я, чтобы избежать лишних вопросов, кинул в его сторону монету. Пытаясь ее поймать, мужчина чуть не запутался в собственных ногах. Под смех его сослуживцев мы вышли за ворота, неторопливым шагом направляясь в Аррум.
– И как скоро ты хотел рассказать нам, что завел дружбу с принцессой? – с улыбкой спросил Индис.
Так и знал, что он не дотерпит до дома.
– Она представилась дочерью кузнеца, и у меня не было причин ей не верить, – в сотый раз объяснял я другу. Он заставил меня пожертвовать долгожданным сном, чтобы скрасить его вынужденное одиночество на южном выходе из леса. Индис считал, что прежде я скрывал подробности из-за Бэтиель, якобы не проявлявшей интереса к разговору, а потому непременно откроюсь ему, как только мы останемся наедине. – Загар, будто работает под солнцем. Одежда, как у разбойницы, хоть и чистая, и никаких признаков изысканных манер. Да и какая принцесса сбегает в лес посреди ночи?
– Ну, получается, одну такую мы уже знаем, – подметил он. – Но все еще не понимаю зачем.
– Сказала, что хочет побыть одна, – пожал я плечами. – Хотя, судя по тому, как она кинулась на меня с ножом, может, хотела зарезать пару эльфов к ужину.
Индис баловался со стрелой, подкидывая ее. Новость о нападении настолько завладела его вниманием, что он не заметил, куда упал запущенный в воздух снаряд. Рассказ о ситуации с лисой почти довел его до истерики, и я был рад, что отвлек его, хоть тем самым и обрекал себя на вечные насмешки. После похода в Грею Индис был глубоко обеспокоен. Весть о том, что Эвеард действительно планирует нападение, не поставив в известность эльфов, не могла не настораживать, и приехавшие на помощь островитяне лишь усложняли ситуацию.
Так вышло, что наш народ сотрудничал с людьми. Так или иначе, все, кто направлялся в Грею, проезжали часть наших лесов, а значит, все, что затевали в Грее, неминуемо касалось и нас. Если горные эльфы могли избежать этого – через горы в земли Эвеарда будет добираться разве что сумасшедший, – то мы не могли остаться в стороне. Если Грея планировала завоевание чужих земель, азаани следовало узнать об этом из уст короля, ведь угнетенные правители редко мирятся с незавидной участью – они возвращаются мстить. А Аррум в таких случаях неизбежно страдает лишь по причине того, что тысячелетиями стоял на месте, рядом с которым пару сотен лет назад возвели каменный город.
Проблема состояла в том, что Эвеард совершенно точно был об этом осведомлен. Мой отец работал с ним долгие годы; они наладили мир между нашими народами, который в то время было сложно даже вообразить. Обо всех правилах этого мира Эвеард не просто знает – он составил и утвердил их, подписав документ и дав клятву на собственном роду. Тем страннее было наблюдать, как бесчестно он пренебрегал заключенными договоренностями. Он не так уж стар, чтобы разум его помутился, но, быть может, жажда богатств все же проела дыру в его благородном сердце.
Шорох.
Мы с Индисом резко повернулись в сторону шума, чему его источник совсем не удивился. Серые глаза выглядели скорее усталыми, нежели испуганными, а забытая Индисом стрела игриво покачивалась меж пальцами принцессы. Я попытался подыграть ее невозмутимости.
– Ну, привет, лисица.
– Эм… Миа, если ты забыл, – чуть обиженно поправила она.
– Я помню, – улыбнулся я, сумев скрыть неловкость. – И первое имя, и второе.
Ариадна протянула Индису его стрелу. Я гадал, как она определила хозяина; быть может, обратила внимание на ленты, украшавшие колчан Индиса и древко каждой из его стрел, или подумала, что я не стал бы раскидываться столь ценными боеприпасами. Возможности человеческого зрения в темноте были мне неизвестны, но я все же предпочел верить во второй вариант.
Серый плащ скрывал столь же неприметные одежды, и оттого резные ножны лишь громче кричали о своей уникальности. Ариадна пыталась отдышаться, но исходящее из-за кустов недовольное фырканье явно принадлежало кое-кому более крупному.
– Пришлось объехать пол-леса, чтобы отыскать тебя, – объяснила принцесса. – Повезло, что отправилась не пешком.
– Я польщен твоим рвением, но сомневаюсь, что оно вызвано интересом к моей персоне.
Ариадна ухмыльнулась, и я едва сдержался, чтобы не поступить так же; фраза прозвучала так, будто конюх упрекнул короля в неумелом ведении дел – иначе говоря, нелепо.
– Послушай, – произнесла лисица после нескольких секунд молчания. – Я не хотела врать, но… ты бы поверил, признайся я в своем происхождении?
– Вряд ли, – протянул Индис.
Я с укором посмотрел на друга, и взгляд вышел таким выразительным, что тот вжал голову в плечи.
– Мне просто нравилась мысль, что я могу быть кем-то еще. Помнишь, что я говорила об оружии? – продолжила Ариадна, и я кивнул. – Меня ужасно достали все эти условности. Может, я хочу ругаться матом, драться и пить медовуху, а не влезать в корсеты и любезничать с мужчинами втрое старше меня?
Принцесса ждала отклика в наших глазах, но все это казалось настолько далеким и ненастоящим, что мы не нашли подходящего ответа.
– Но, как вы понимаете, никто не спрашивает, чего я хочу.
Я опустился на траву, приглашая Ариадну присесть рядом. Принцесса на минуту вышла из леса, чем несколько смутила меня, но звуки скользящих по коре поводьев подсказали, что она отвлеклась на привязывание коня к дереву.
– Может, мне стоит уйти? – тихо предложил Индис.
– Нет, останься, – тут же возразила Ариадна, высовываясь из-за листвы. – Ты…
– Индис.
– Останься, Индис. Хочу, чтобы ты был свидетелем моих слов.
Пораженный эльф облокотился на дерево, сложив руки на груди; он еле сдерживался, чтобы не завалить принцессу вопросами. Как и у него, у меня их скопилось бесчисленное множество, но я не знал, насколько
