Брук не могла не рассмеяться. Альфреда не была ведьмой, но иногда ей нравилось притворяться. Альфреда клялась, что несколько веков назад ее фамилия Вичвэй указывала на принадлежность к колдовскому роду, до того, как из неё, якобы, специально исключили букву Т. Это окружало ее достаточной аурой таинственности, которую она поддерживала у деревенских жителей, чтобы они ее боялись. Она предупреждала их, что если они расскажут, где берут свои зелья, то она докажет, что ее «колдовская фамилия» не пустой звук.
Брук увидела что-то еще и воскликнула:
— Я вижу, что за домой есть живая изгородь, по крайней мере, с этой стороны. Она достаточно высокая, так что я не могу увидеть, что за ней. Как думаешь, у него там лабиринт? Вот это было бы здорово!
— Я знаю, что у тебя в детстве многого не было, но вот относительно отсутствия лабиринтов ты должна радоваться. В них можно потеряться.
— Говоришь, исходя из личного опыта?
Альфреда фыркнула.
— Чтобы я? Пошла в дурацкий лабиринт? Ха, уж точно не в этой жизни. Но Кора из деревни Тамдон раньше работала в одном поместье на юге, где был лабиринт. Она и её ухажёр думали, что очень забавно назначать там свидания. Лабиринт был такой огромный, что никто не слышал, как они звали на помощь. Им очень повезло, что их нашли спустя несколько дней, а не недель.
— Им надо было бросать хлебные крошки, чтобы оставить след, по которому потом можно было бы выйти.
— Они так и сделали, но кошка Коры пошла за ними следом и все съела.
Брук покачала головой.
— Хоть что-то из этой истории является правдой?
Альфреда не стала ничего подтверждать или опровергать.
— Я это к тому, что если войдешь в лабиринт, то оставь за собой след, только несъедобный.
— Я запомню, если он там вообще есть.
Теперь, когда было видно конечную цель их путешествия, Брук откинулась на сиденье, снова начиная волноваться. Возможно, уже в течение часа она встретится со своим будущим мужем. Если он вообще был дома. Эмиссар предположил, что так и есть. Но что если Доминика Вульфа не было дома в Йоркшире, и он еще ничего не знал об этой женитьбе? Временная отсрочка для нее! Ей это вполне подходит. А может быть, лорда Вульфа предупредили о том, что от него потребуют, и он намеревался никого не принимать неизвестно как долго, чтобы избежать этих новостей. Ей вполне может понравиться жить здесь, если он не вернется и дом будет в ее распоряжении.
Альфреда слегка подтолкнула ее локтем и указала на второе окошко. Карета завернула за дом и сделала последний поворот по дороге, что снова развернуло их к дому. Теперь им была видна большая конюшня сбоку от дома, а за ней, насколько можно было обхватить взглядом, простиралось огороженное пастбище. Бледно-зеленые глаза Брук широко распахнулись при виде небольшого стада лошадей, пасущегося там. Скорее всего, часть из них были жеребятами, такими они были маленькими.
— Может, он разводит лошадей! — воскликнула Брук взволнованно. — Как забавно, что он уже занимается именно тем, чем хотела бы заниматься я.
Альфреда усмехнулась.
— Ты все еще не отказалась от своей нелепой задумки когда-нибудь разводить лошадей?
— Конечно, не отказалась, и не просто лошадей, а скаковых чемпионов.
— Но женщины этим не занимаются, — резко сказала Альфреда. — Это будет скандал, и ты об этом знаешь.
— Чёрта с два так будет. О, так ты имеешь в виду… Нет-нет, я не буду сама заниматься разведением. У меня будет управляющий, разумеется. Но они будут принадлежать мне, и я буду заниматься отбором и участвовать в тренировках. Да, я точно смогу делать все остальное. И у меня будет вполне приличный доход, когда я разберусь с семьей и мужьями.
— Или ты можешь посвятить себя детям.
— Если они у меня когда-либо будут, но кто сказал, что я не могу делать и то, и другое? Я могу растить и лошадей, и заводчиков лошадей!
Брук рассмеялась. То, что лорду Вульфу нравились лошади так же сильно, как и ей, было большим достоинством, настоящим плюсом с его стороны. А два плюса должны дать положительный результат, верно? Внезапно она начала лучше относиться к нему и к этому месту, где он жил.
— Ну, хотя бы эта идея вернула тебе румянец, и вовремя, — сказала Альфреда. — Мы поворачиваем на последний участок подъездной аллеи.
Глава 8
ВДОЛЬ аллеи росли деревья, но не симметрично, так что, возможно, их не высаживали специально. Темно-серый каменный фасад здания действительно был покрыт плющом, но его подрезали, чтобы он не лез в окна. В центре над главным входом Брук увидела большое круглое витражное окно, но, находясь снаружи, она не могла сказать, было ли там что-то изображено на стёклах. Аккуратно подстриженные кусты росли вдоль стен по обеим сторонам от двустворчатой двери. Подслушивать под окнами здесь будет нелегко.
Один из лакеев Уитвортов помог Брук выйти из кареты. Она расправила свою лиловую накидку, доходившую ей до колен, и посмотрела вниз, дабы убедиться, что подол разового платья прикрывает ботинки. Она решила не надевать свою шляпку, украшенную перьями, которую сняла во время поездки, и просто взяла ее в руки. Как раз в этот момент солнце выглянуло из-за облаков. «Добрый знак?» — подумала девушка. Наверняка нет. Просто знак того, что не будет дождя.
Альфреда вышла из кареты следом за ней, держа Растона на руках, и заметила недовольным голосом:
— Можно предположить, что они должны были увидеть или услышать, как мы подъезжаем, и выйти встретить нас. Если нам придется стучать в дверь, значит прислуга у них тут ленивая.
— А может, тут никто не живет. Мы вообще могли ошибиться домом.
— Не рассчитывай на это, куколка. На последнем постоялом дворе нам дали подробные указания, как сюда добраться.
Итак, их не встречают. Это также мог быть не слишком хитроумный способ показать, что ее тут не ждут, но Брук не стала снова об этом упоминать. Ее желудок вот уже несколько дней сводило от напряжения, но сейчас стало еще хуже. Если ее стошнит, она сгорит со стыда. Слуга, которому придется за ней убирать, возненавидит ее. Плохое начало, если их все же запустят внутрь.
Лакеи ждали ее приказа выгружать сундуки, но она пока не давала распоряжений, даже не двигалась. Альфреда не заметила, что Брук застыла на месте, только сказала:
— Ну что же, вперед, — и энергично пошла к дверям.
Когда горничная подошла ближе к дому, Растон громко зашипел и стал вырываться у нее из рук. Они лишь видели, как он убежал за угол дома и пропал.
— Что за дьявол в него вселился? — воскликнула Альфреда удивленно.
— Может быть, они держат в доме собак, и он их учуял.
