Остановившись на «красный», Вадим поворачивает ко мне голову. Глаза вновь прожигают меня насквозь, вызывая внутренние нервные колебания. Мой спаситель расплывается в фирменной ехидной улыбке.
— Куда едем, Кристин?
Вот черт, я так взволнована этой поездкой, что упустила самое главное — свой адрес. Быстро тыкаю пальцем в навигатор и отстраняюсь к спинке кресла. Чувствую на себе его заинтересованный взгляд.
— Да я проверить тебя хотела, — поворачиваю голову в его сторону. — Может, ты в лес меня решил увезти. А то, вдруг, ты и в правду маньяк.
— Вот уж кто тут маньяк, облачко, еще выяснить надо, — загадочный тон заставляет меня напрячься. Быстро вспоминаю, где я могла накосячить. — А что там было ночью?
— Какой ночью? — не совсем понимаю его вопрос.
— Ну, ты же сама сказала: «А ты ночью был не такой ядовитый».
Если бы передо мной поставили поднос с кексами и сказали, что каждый из них даёт какую-то суперсилу, не задумываясь, жадно вгрызлась бы в тот, что дарит умение проходить сквозь стены. И сейчас просочилась бы сквозь это мягкое кожаное кресло.
От такой новости к горлу подкатил огромный колючий ком, щеки словно только что нещадно натерли жгучим перцем. Сама рою себе яму. Чёрт подери! Это был не сон!
— Наверное, мне что-то приснилось. Честно говоря, я не помню, — плевать, что написано у меня на лице. Я делаю ставку на уверенный тон своего голоса.
«Ложь во спасение — не ложь», — подмигивает мое подсознание.
— И я бы, конечно, поверил, — темные глаза пристально уставились на меня. — Но ты, как бракованный хамелеон. Вместо того чтобы окраситься в цвет сиденья, стала похожа на тряпку для быка. Рогов и копыт у меня нет, но твоя краснота навевает на определенные образы… Не умеешь ты врать, облачко!
К счастью, машина остановилась у моего подъезда. Может, черная полоса, наконец, сменилась белой? Быстрым движением я отстегиваю ремень безопасности, сквозь зубы произношу «спасибо». И неудачно выхожу из машины. В глазах моментально темнеет, короткое «А-ай!» непроизвольно вырывается без моего согласия. Рукой крепко держу дверь внедорожника и закрываю глаза. От боли в ушах аж звенит.
— Так хочешь от разговора уйти, что ноги себе переломать готова? — Вадим уже рядом. Присел на корточки и осматривает мою лодыжку. — Идти сможешь?
Сделать шаг не удается. Удачно я ногу подвернула — ничего не скажешь. А главное — вовремя. Однозначно, порча!
— Не бойся, ты в надёжных руках, — уверенно заявляет мой спаситель и с легкостью поднимает меня на руки. — Какой этаж?
Глава 13
Пока я сижу на диване с холодным компрессом на ноге, Вадим разговаривает по телефону в подъезде. Шумоизоляция, безусловно, хромает в моей хрущёвке, но не настолько, чтобы понять хоть какое-то слово.
— Сегодня однозначно твой день, облачко, — мужчина склоняется над моей головой и улыбается. — Бинт есть?
— Левая полка, — пальцем указываю на комод.
Вадим прав, и впервые мне нечего возразить. Не мой день — это вообще мягко сказано. Он туго перебинтовывает мою ногу и рассказывает о своих юношеских травмах и богатом опыте в оказании первой помощи. Примерно через двадцать минут наш разговор прервает стук в дверь.
— Ну что, красавица, рассказывай, — передо мной стоит седовласый приятный мужчина с медицинским сундуком в руках. Вымыв руки, он приступает к осмотру.
Я легко отделалась, поскольку практически весь мой уход состоит из волшебного слова «отдых». Валерий Аркадьевич, однозначно, обрадуется моему больничному.
— Аркадьича я возьму на себя, — мягко произносит Вадим.
— Ты что, мысли читаешь? — прокручиваю мысль и вспоминаю, не сказала ли я ее вслух.
— Конечно. Ты вообще как открытая книга для меня, — смотрит вызывающе, но я вижу опасение. Как будто аккуратно идет по минному полю, провоцируя меня словами и ждет — взорвусь я или нет, выдам себя или нет.
— Ну и о чем же я сейчас думаю? — я бросаю вызов и прикусываю губу. Вечно меня за язык кто-то тянет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мысли в твоей маленькой голове мечутся как сумасшедшие. Мне целого дня не хватит, но давай возьмем основные, — так спокойно и уверенно говорит.
— Ну-ка, — это не может не заинтриговать.
— Вызов врача был необходим, теперь есть гарантия, что ты отделалась «малой кровью». Твоя машина все равно не скоро тебе понадобится, но колесо уже должны заменить, — смотрит на часы. — И она вновь готова будет перевозить твою упругую задницу.
От таких хамоватых фразочек я хочу высказать свое возмущение, но Вадим опережает меня. В какие-то доли секунды его лицо оказывается напротив моего.
— И да, нахал, — победоносно шепчет в мои губы и жадно целует.
Пусть это снова будет сон! Стена, которую я построила после жестокого обмана несколько лет назад, только что дала очередную трещину. Влажный язык уверенно прокладывает путь, не давая мне ни малейшего шанса на отступление и доказывает, что происходящее — явь. Горячая ладонь Вадима нежно обхватывает мою шею. Низ живота моментально наливается сладостной тяжестью, и только поцелуй не позволяет сорваться с моих губ громкому стону.
По всему телу в безумном ужасе от происходящего суетятся мурашки. Я пытаюсь совладать с чувствами, бросить все силы и остатки разума на строительство новой оборонительной стены. Хочу оттолкнуть с криками «Иди к жене!»
Кто сказал, что в одну реку войти дважды нельзя? Вот она я! Я делаю это прямо сейчас! И не просто вхожу, я погружаюсь полностью!
— Облачко! Что же ты со мной делаешь? — его горячее дыхание обжигает меня. Возведенная стена продолжает рассыпаться на куски. Бездонные омуты пылающих страстью глаз смотрят на меня, разжигая костер очередных, но таких ложных надежд. Нельзя, нельзя, нельзя! В его жизни уже есть женщина, в его жизни есть дочь!
Собираю остатки разума, чтобы остановить это безумие, но меня опережает вибрация его телефона. Вадим какое-то время смотрит на меня так, словно у него здесь и сейчас отбирают самое вкусное мороженое на свете! Мороженое, которое он так долго хотел.
— Отвечать не будешь? — слышу свой тихий голос.
— А ты только этого и хочешь? — читает мои мысли.
Может, он не солгал и видит меня насквозь? Но где взять столько решимости, чтобы я смогла отвергнуть этого безумно красивого и властного мужчину? Один его взгляд заставляет мое сердце бешено биться.
Разрушать семью или быть очередной «шалостью» на стороне — об этом не может быть и речи!
«Слушаю… Вообще, не вовремя, Серж! Сроки столько раз обговаривались! И что он хочет?» — обрывками слышу разговор. Вадим чем-то озадачен и даже зол. Черты лица приобретают более чёткие контуры. Договорив, Вадим еще несколько минут смотрит на улицу, что-то обдумывая.
— Давай, Кристин, рассказывай. Кто за тобой присматривать будет? — голос сухой и требовательным. — Меня не будет пару недель.
— Никто, — я не понимаю смысл его слов. — Я же не сломала ногу. Что значит присматривать? Мне опилки менять не надо, я не хомяк в клетке.
Наверное, Вадим ожидал другого ответа. Наклонив голову набок, он сверлит меня взглядом.
— Ты, правда, хочешь, чтобы я и этот вопрос взял на себя?
— Чего? Да что… Стоп! — его настойчивое вмешательство раздражает. — С какого хрена ты вообще лезешь в мою жизнь? Иди к своей семье и заботься о них! Неужели для тебя это нормально?
Меня накрывает от кипящего возмущения. Закрываю глаза, чтобы успокоиться. Негодование выливается за края, переполняя меня, как чашу. «И тут Остапа понесло», — кривится внутренний голос. Выдыхаю, открываю глаза, напротив меня стоит всё тот же красивый мужчина, на его лицо уже знакомая мне «улыбка» хищника.
— Тебя что, забавляет эта ситуация? — опять срываюсь. — Зачем ты вообще появился? — мой голос переходит на шёпот, я вот-вот разревусь от несправедливой жизни.
— Кристина, — холодный сухой тон меняется на нежный и тёплый. — Все, что я хочу — знать, что ты в порядке, — его рука аккуратно гладит меня по щеке. Тело предательски поддается его ласкам. Вадим указательным пальцем цепляет мой подбородок и тянет вверх. Наши глаза вновь встречаются. Его шоколадно-карие, мои — мокрые.
