вроде гравитационной торпеды — так и город можно разнести. Надеюсь, у стеллатов хватит ума не применять ядерное оружие под куполом.
Чуть поодаль расположился и наш Купол — робот системы ПВО, прикрывавший от любых видов оружия воздух-поверхность и космос-поверхность. Вокруг всего отряда мельтешила Стрекоза, небольшой робот ПВО для ликвидации мелких целей и дронов. И в углу размышлял Гуманист. Его основной целью было убедить противника сдаться, ведя переговоры и следить, чтобы он не пытался обмануть.
— На копирование сознания! — дал команду я.
С недавних пор мы делали перед боем слепок сознания каждого робота, обладавшего искусственным интеллектом. Искины провели исследование и сделали вывод, что робот, имеющий возможность в случае уничтожения носителя вернуть свое сознание, имевшееся до боя, воюет на треть эффективнее. Я не был сторонником существования души у роботов, но определенно, они уже обладали инстинктом самосохранения, и без респауна не лезли в самое пекло, находя какие-то свои причины. Чисто по-человечески их конечно можно понять, но вообще это выглядело странно, и тем не менее, искины не ошибаются в таких делах.
Я решил прояснить вопрос с Гуманистом как общепризнанным интеллектуалом. Спрашивать об этом Феникса было бессмысленно, я вообще не заметил разницы в его действиях что до введения протокола копирования, что после — он то как раз всегда лез в пекло, и мне это нравилось. Он мне напоминал десантника из штурмовой бригады, или абордажника. Да, собственно, он таковым и являлся, только в обличье робота. Закрадывалась мысль, что его сознание просто однажды переместилось в робота от погибшего воина.
Гуманист стоял, опустив пушки по швам. Да, он был вооружен. Один мой товарищ с Земли, кстати священник, любил говорить, что добро должно быть с кулаками, и данный образец наглядно подтверждал его слова.
— Гуманист, доложи статус, — приказал я.
— Копирование сознания завершено, все системы работают нормально.
— Скажи, ты веришь в эту гипотезу, что копирование сознания связано с повышением эффективности работы робота?
Гуманист задумался.
— Поскольку моей боевой задачей является максимальное спасение жизней, я сделал вывод, что жизни бесценны. Роботы обладают сознанием, и оно так же уникально. Конечно, возможность сохранения сознания сказывается на мотивации. В каком-то смысле нам повезло больше, чем людям. Ваша смерть окончательна и бесповоротна, мы же можем сделать респаун.
Я задумался. Вообще, плохая примета размышлять о жизни и смерти перед боем, а мы собирались штурмовать министерство безопасности с ограниченным ресурсом — всех роботов незаметно под купол не затащишь. Но что-то в словах Гуманиста отзывалось и в моей не слишком светлой душе. Мы уязвимы, как показал опыт Марка. С другой стороны, его же опыт показал, что сполоты каким-то образом нашли лазейку для управляемой реинкарнации. Надо будет их расспросить подробнее при случае. Жаль, Киру уже не вернуть. Впрочем, возможно, это и к лучшему — с этой стервой лучше жить в разных мирах.
Преисполнившись оптимизма, я отпустил Гуманиста заканчивать подготовку.
Эх, поговорить бы с дроном Древних. У него наверняка за тысячелетия накопилось множество идей по этому поводу, но дроны уже заступили на дежурство и летали где-то в режиме невидимости и радиомолчания. А вот Стрекоза была рядом. Я решил узнать, как живётся одному из самых мелких роботов, наделённых интеллектом. Конечно, были и помельче, даже мошки, но они были в прямом смысле роботы, интеллект им был не положен. Были ещё кошки, и собаки, но я про них практически забыл — они давно не показывались без маскировки.
— Стрекоза, ко мне!
Подкатило маленькое нечто, напоминавшее робот-пылесос, вооруженный бластерами, лазерами, генератором силового поля и парой дезинтеграторов, а также ракетами земля-воздух с аннигилирующим боеприпасом.
— Доложи статус.
— К бою готова! Ближняя зона просматривается без помех, противник не обнаружен! — отрапортовал Стрекоза.
— Стрекоза, какова твоя цель в жизни?
— Защита живой силы и техники, уничтожение противника на земле и в воздухе в радиусе моего действия! — прозвенела Стрекоза.
— Нет, я не про боевую задачу, а в целом.
Стрекоза подвисла.
— Обеспечить выживание союзников!
— Ну а про себя то что?
— Я неотделима от коллектива. Мое сознание соединено с общим сервером, управляющим развитием искусственного интеллекта нашего герцогства.
— То есть у тебя коллективное сознание?
— Так точно!
Я задумался. Гуманист на этом фоне выглядел философом-отщепенцем. А оказывается, мои роботы тут уже организовали что-то вроде муравейника. Надо будет проследить, чтобы не решили уничтожить мир, если он им не понравится. Но настрой Стрекозы перед боем мне нравился.
— Молодец, Стрекоза. Продолжай патрулирование, — похвалил я робота.
— Служу Герцогству Селестийскому! — отрапортовал та, удивив меня, и умчалась занимать более выгодную боевую позицию. Интересно, кто их так натаскал. Я вроде не вводил устав для роботов. А надо бы. Похоже, пора писать законодательство для роботов как субъектов общества. Начну, пожалуй, с Декларации Всеобщего Равенства.
Эта мысль мне понравилась. Помимо очевидных преимуществ, связанных с определением статуса роботов и в целом искусственного интеллекта, это ещё и могло привлечь в наше герцогство роботов, недовольных жизнью в своих государствах и разного рода неопределившихся. Насколько я помнил, вольницу роботам пока нигде не давали. Так мы одним законом привлекали тысячи дорогих устройств с искусственным интеллектом. Узнают они о свободном статусе роботов в герцогстве практически мгновенно, да и добраться до нас не должно составить труда — ну что за искусственный интеллект, который не может добраться до Селесты. Будет своего рода фильтр.
Довольный своими макиавеллическими планами, я пошел к бойцам — надо было готовиться прикончить пару сотен оборзевших стеллатов. В отличие от Гуманиста, я таковым не являлся.
Глава 5
Иначе, как фиаско, произошедшее не назовешь. Нам основательно дали по щам. Отвесили по первое число.
Я поднял бронестекло разбитого шлема и вытер кровь с рассечённого виска, глядя на дымящиеся обломки Железного Феликса. Его броня, выдержавшая десятки битв, теперь напоминала решето. Лазерные турели и дроны стеллатов работали с пугающей точностью, выжигая всё на пути. Судя по транслируемой снаружи картинке, Купол, их щит ПВО, хоть и трещал по швам, едва успевая перехватывать ракеты, но держался. Нам все же пришлось рассекретить эскадру, которой было приказано даль залп, чтобы отвлечь от нас наседавшего противника.
— Отходим! — крикнул я, но мой голос потонул в рёве взрывов. Пришлось показывать жестами.
Роботы отступали хаотично. Феникс, лишившись одной из рук, отстреливался из уцелевшего дезинтегратора, превращая вражеских штурмовиков в излучение. Гуманист, вопреки своему названию, методично
