Я успела подумать, что в детстве тоже мечтала быть продавщицей в газетном киоске: свой маленький мирок, отдельный островок, состоящий из мелочей, своя империя карандашей, календарей, маленьких китайских игрушек и лет тридцать назад вышедших из моды тройных одеколонов; и я – королева, царь горы, сидящая посреди «богачества». Мда-а-а. Дети просты в своих желаниях.
– Мне, пожалуйста… – на секунду задумалась о количестве, затем кивнула сама себе, – …пять билетов «Русского Лото».
Этого достаточно. Если бы один, то подозрительно, а пять – это все-таки шанс. Принесу больше – будет выглядеть перебором.
Женщина протянула в окошко пять ярких бумажных полосок – билеты на розыгрыш в следующее воскресенье.
– Спасибо.
Я расплатилась. Окошко захлопнулось.
Раньше бабушка покупала себе по билетику каждую неделю. Были деньги – покупала по два, по три. Выигрывала редко, почти никогда – на моей памяти какие-то мизерные суммы по двести-триста рублей, – но верить в чудо, как и многие, продолжала исправно. Потом цены поднялись, а пенсия нет – билетики перестали быть постоянным атрибутом к воскресному завтраку, и, тяжело вздыхая, Таисия Захаровна отказалась от надежды на манну небесную.
Я заговорщически улыбнулась.
А вот как бы позвонить?
Телефон, испарившийся когда-то между мирами вместе с сумочкой, новым так и не заменился. Не позволяли финансы. Не позволяли они и теперь; пересчет наличности удовлетворения не принес: осталась тысячная и пятисотенные бумажки и несколько сотенных купюр с копейками.
Я снова огляделась вокруг.
Телефоны-автоматы изжили себя во время девяностых. Нет, тогда они еще имели место быть, но с приходом доступной сотовой связи резко сократили свое количество на улицах. А те, что еще отваживались стоять, красовались отсутствием трубок или были хорошо замаскированы.
Пока я раздумывала над проблемой, решение подоспело само собой в виде мужчины, разговаривающего по мобильнику. Хищно сверкнув глазами, я терпеливо дождалась, пока он купит в том же киоске журнал «За рулем», после чего, не дав отойти, протянула ему сторублевую купюру.
– Простите, можно мне сделать один звонок с вашего телефона? Свой я забыла дома.
Тот сначала недоверчиво покосился на мое лицо, потом на деньги, затем покачал головой, отказываясь от оплаты, но телефон, после секундного размышления, все-таки протянул.
Я радостно поблагодарила и, не глядя на мужчину, принялась набирать нужный номер. Выждала привычные пять гудков, после чего услышала голос Таисии Захаровны:
– Алло, я слушаю.
Притворившись самым беззаботным и радостным созданием на планете, я проговорила:
– Бабуль, это я! Хочу зайти через полчасика. Вот звоню предупредить, чтобы ты ставила тесто на пончики, сделаешь?
Восторженное кудахтанье было мне ответом.
Еще раз поблагодарив незнакомца за доброту, я отдала мобильник, потуже затянула шарф и зашагала вдоль магазинов по улице. Пока пройдусь, бабушка как раз успеет начать жарить, и не будет сетовать на то, что встретила внучку пустым столом и отсутствием угощения.
«Эх, Клэр… знала бы ты, сколько масла она наливает в сковороду!»
Я усмехнулась.
Идти полчаса. Но на душе было хорошо, а в таком настроении любая прогулка не в тягость.
* * *
– Целых пять билетов, Диночка! Ты чего? Это ж так дорого!
– Мне зарплату дали, бабуль (последнюю). И выходной.
Грохот кастрюль, шкворчание кипящего масла на сковороде и изумительный аромат сахарного теста.
– В воскресенье не забудь посмотреть розыгрыш.
– Не забуду, не забуду. Только как же я… если бы за одним последить или, на худой конец, за двумя. А в пяти-то я не успею числа проверить…
На то и был расчет.
Из прежнего опыта я знала, что бабушка для подобной задачи соседку привлекать не станет: к лотерее она относилась, как к нижнему белью – свое должно оставаться своим, незачем малознакомых людей посвящать в приватную жизнь. А потому попросит именно меня проверить пару билетов через интернет – никому другому не доверит, так уже было раньше. А вот когда я буду их проверять и выяснится, что…
– Диночка, ты ведь мне поможешь? Посмотришь, какие я не услежу, через монитор?
Я довольно крякнула.
Монитором она называла компьютер. Ей казалось, что именно в том громоздком ящике, что ставится на стол, и заключена магическая вычислительная сила. А в том, что такое системный блок, бабуля разбиралась едва ли. Я не стала ее поправлять.
– Конечно, посмотрю.
Мою худобу она не заметила.
Некоторое время я терзалась мыслью: повезло или помогли приложенные усилия?
В конце концов я потратила почти тридцать минут, которые у меня были, изменяя собственные убеждения: «Я всегда была такой, как сейчас. Всегда. Стройной, красивой. Я никогда не худела… никогда не была коровой, этого всего никогда не было. Не было…».
И что-то менялось вокруг. Шли круги по невидимой воде, что-то кликало, перестраивалось, работало. Прав был Дрейк: для того, чтобы изменить реальность, нужно изменить себя, а точнее собственное представление о самом себе. Принудительно вмешиваться в сознание бабушки, как однажды было проделано с мамой, не хотелось. Точнее, такой метод был поперек горла. Пришлось попробовать иной.
Он, вроде бы, сработал. Немного странно и с натяжкой (потому что бабушка иногда косилась в мою сторону, щурясь через очки, удивленная), но сработал. Она ни о чем не спросила, а я не стала вдаваться в ненужные объяснения.
Нам было хорошо: она радовалась мне – я радовалась ей. А тут еще билеты – один из самых любимых подарков, скрашивающих будни пенсионеров.
Зубы вонзались в сочную сладкую мякоть пончиков с неземным наслаждением. Масло было на губах и подбородке, сахарная пудра на носу и джинсах, а на душе – рай. Скоро бабушка станет немного богаче… Нужно только дождаться воскресенья.
Четвертый пончик был умят, когда раздался вопрос:
– Дин, а помнишь тот крем, что ты мне купила в аптеке?..
(В голове тут же включился вспоминательный процесс: Нордейл – аптека – крем для рук.)
– …Так вот он оказался очень хорошим. У меня не только пятна исчезли, но и смотри, кожа стала не дряблой, а прямо… – показывая мне запястье, бабушка удивленно провела пальцем по тому месту, где еще недавно была экзема, – … как у молодой стала. Я Клавдии Васильевне с четвертого этажа показала тюбик, она снесла его в аптеку, хотела себе такой купить, а там говорят, нету такого, как так? Ты же вот только недавно брала.
– Я взяла последний, – спокойно ответила, протирая губы салфеткой. – Может, попозже завезут еще.
– Надо же, – бабушка убрала сковороду с маслом на соседнюю плиту, – как нам повезло…
