— Мы будем ждать, — прошелестела она.
Так началась моя жизнь в Школе МИФ. Я вскакивал в половине седьмого утра, чтобы успеть заглянуть в живой уголок — хвосты фараонкам требовалось смазывать четыре раза в день, — и бежал на занятия. — восьми до четырех с часовым перерывом на обед я читал лекции, а потом до вечера чистил клетки, ухаживал за драконами, выгуливал единорога и козлерога, кормил зверей.
Завтракали и обедали учителя вместе со школьниками, а ужинали кто как. Я, занимаясь живым уголком, Всегда опаздывал к общему для учителей ужину и приспособился ужинать в одиночестве.
Впрочем, не один я игнорировал общий стол. Невея Виевна, будучи лихоманкой, почти не появлялась среди нас. Как и специалист по зельям и ядам, наш «господин отравитель» Черный Вэл. Хотя я бы предпочел, чтобы вместо него тягой к уединению страдала наша завуч дама Морана Геррейд. Вот от кого мне всегда хотелось держаться подальше! Да и не только мне. По-моему, ее не боялся только наш директор мессир Леонард.
Первый же выходной я потратил на то, чтобы познакомиться со школой поближе. Официально замок имел шесть этажей и три крыла, но на самом деле, как и любая школа магии, внутри был сложнее, чем снаружи. Вскоре я убедился, что по нему можно блуждать часами и все время оказываться на одном и том же месте.
На первом этаже замка кроме парадного холла находилась библиотека, школьная столовая, танцзал, зал спортивных занятий и кабинет зельеварения. Второй и третий этажи были жилыми. Кроме большой спиральной лестницы, их соединяли между собой и с четырьмя башнями более полутора десятков малых лестниц и запасных ходов, открывавшихся с помощью магии. Кстати, учителя жили рядом с учениками.
Четвертый и пятый этажи были заняты кабинетами и аудиториями, на пятом этаже помещался кабинет директора, а на четвертом находились учительская, живой уголок и апартаменты вашего покорного слуги. Большая же часть шестого этажа была отведена под вместительный зал, использующийся для проведения торжественных приемов и балов, тут же были расположены больничное крыло и аудитории для занятия потусторонней магией.
Что касается башен, то в них можно было попасть практически с любого этажа — надо было только знать, какая лестница куда ведет. Ибо лишь большая спиральная соединяла все этажи между собой, остальные были куда хитрее. Ближайшая к моей двери лестница, например, вела из моего правого крыла четвертого этажа в левое крыло шестого, а если бы вы стали по ней спускаться, то очутились бы сразу возле библиотеки, минуя третий и второй этаж. Запомнить, куда и по какой лестнице надо идти, было очень сложно. В начале семестра путался не только я, но и многие первокурсники.
Внутри школа здорово напоминала средневековый замок — каменные колонны, сводчатые потолки, нарочито грубая мозаика на полу, стрельчатые окна со старинными витражами, светильники в виде факелов и каменные горгульи. Мебель и состояние канализации тоже были выдержаны в духе времени. Не то, что Неврская Школа Колдовских Искусств — она только снаружи напоминала деревянный храм. За порогом все было оборудовано по последнему слову магического дизайна — все блестящее, новенькое, стильное. Впрочем, здесь мне тоже понравилось.
В то утро — заканчивалась вторая неделя моей работы в школе — меня разбудил колокольный трезвон, раздавшийся в шесть утра. Подобные звуки означали, что вас призывает директор. Ломая себе голову над тем, что мессир Леонард хочет от меня в такую рань, я кое-как оделся и бегом бросился по сонным коридорам в его просторный кабинет, совмещенный с учительской. Из-за необычайной внешности — в любое другое время я бы и о нем читал лекции как о мифическом животном — мессир Леонард жил прямо на рабочем месте. Впрочем, не стоит забывать, что и моя комната отделялась от живого уголка только тамбуром.
Когда я примчался в учительскую, выяснилось, что директору понадобился не я один. В сборе были все педагоги. Даже Невея Виевна, бледная до зелени, маячила где-то под потолком, как привидение, страдающее бессонницей. Я прибыл предпоследним — уже после меня в помещение вплыла, томно закатив глаза и зябко кутаясь в шелковую шаль, Сирена — она по полночи проводила за сочинением стихов и сейчас явно еще не отошла от творческого экстаза.
Когда мы собрались, мессир Леонард пристукнул копытом — я заметил, что он стоял в центре наспех нарисованной пентаграммы, — и стены на миг вспыхнув ли зеленоватым светом. Невея Виевна спустилась с потолка на пол.
— Уважаемые коллеги, — дребезжащий голос мессира Леонарда дрогнул, — я призвал вас сюда, чтобы сообщить… м-м… В общем, прошлым вечером произошло важное событие, и я хочу, чтобы вы это знали. Комната защищена тройным кольцом временной хронопетли, поэтому ни одно слово не выйдет из этих стен — и, надеюсь, из ваших уст. Советую всем поставить уже сейчас мысленный блок, чтобы никто, даже ненароком…
Нахмурившись, директор грозно обвел нас взглядом. Дождавшись, пока все выполнят его требование, он продолжил:
— Каждый вечер я настраиваю свой котел, дабы узнать, что происходит в мире. Вы знаете, что МИФ расположена в глуши и новости доходят до нас с опозданием. Поэтому я и слежу за выпусками эфира. Об этом событии я узнал еще вчера вечером, но дал вам выспаться. Кроме того, я надеялся, что за ночь в этом деле появятся новые подробности… Итак, очередной выпуск через полторы минуты. — Мессир Леонард взглянул на большие песочные часы. — Прошу вас, коллеги!
На небольшом возвышении на треноге стоял плоский котел, бока которого были испещрены рунами. Он использовался и для гаданий, и для приема эфирных видео— и звукопередач — совсем, как моя личная чаша. Но если я мог принимать максимально частоту «100», то у директорского котла разрешение было в 760 единиц, и он мог запросто ловить телевидение простых смертных — роскошь, о которой мне оставалось только мечтать.
Судя по уровню воды в котле, частота была «111» — для важных общественных новостей и правительственных сообщений. От воды исходил сильный травяной дух.
Мы сгрудились около котла. С наибольшим комфортом расположились только Невея, опять взмывшая к потолку, и сам директор. Он встал на задние ноги и сделал передними несколько пассов. Мессир Леонард всегда колдовал, не прибегая к амулету. Поверхность воды пошла рябью, в глубине возникла стандартная заставка — передача предполагалась звуковая, без картинки.
— Немного раньше начали, — пробормотал директор, услышав постепенно усиливающийся голос.
— …беспрецедентный случай, — произнес диктор. — Вчера, за четверть часа до заката, стало известно о побеге из района Диких Гор известного колдуна вуду, бывшего лидера печально известной в прошлом секты Светлый Путь Белого Мигуна. Мигун содержался в пещерах особого уровня, запечатанных еще при Александре Македонском. За две тысячи четыреста лет это первый случай, когда преступнику удалось преодолеть подобную защиту. К расследованию дела подключены лучшие следователи. По следу пущено шесть Искателей, но пока ни один не взял след. Несмотря на принятые усилия, способ побега остался неизвестен. Есть ли у Мигуна сообщники на воле — также неизвестно. Каковы его цели и где он сейчас находится — неизвестно. Власти уверяют, что повода для беспокойства нет, однако элитные части Спецназа Инквизиторов на всякий случай приведены в полную боевую готовность. Слушайте программу «На гребне эфира» — мы всегда в центре событий! Только у нас — самая свежая информация.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
