Кэлз поморщился и отступил. Он взъерошил и без того лохматые светло-пепельные волосы и обернулся ко мне. В глазах застыло показное безразличие.
– А идея узнать, что на самом деле случилось с Брил? – Пришлось использовать не совсем честный прием. – Тебе тоже не нравится?
– Не знаю… мне и так слишком больно. – Кэлз смотрел безразлично. Прозрачные серо-синие глаза, непослушная челка, упрямый подборок и широкие плечи. Он был обречен нравиться девушкам. Даже его состояние и принадлежность к младшей ветви императорского дома не играли роли. Не будь всего этого, он все равно бы притягивал взгляд сам по себе. Они с Брил были идеальной парой. Но Кэлз готов был все перечеркнуть и стереть из памяти. – Я не привык, когда мне больно, – закончил он. – И какая разница, что случилось и почему это произошло? Ведь ее это не вернет. Ее ничего не вернет, Яд!
– Ну и как хочешь! – вспылила я. – Сиди дальше в своей раковине! И кстати, можешь валить домой в пижамке, потому что подвозить я тебя не собираюсь!
– Яд! Демоны тебя забери! – крикнул мне вслед Кэлз, но я уже сбегала вниз по лестнице. Оставлять его у себя дома – не лучшая идея, но, с другой стороны, я сильно сомневалась, что он стянет мое фамильное серебро. Да и не было его у меня.
Кэлз польстил моей платформе, когда сказал, что она не пострадала. Впрочем, его можно понять. Он был чудовищно пьян и вряд ли разглядывал то, на чем надумал ехать. К тому же ночью особенно не разглядишь.
Платформа и в лучшее время выглядела не очень, сейчас же одно крыло было помято, краска свезена до железа, голова дикой кошки на капоте сломана. На глаза навернулись слезы, но я смахнула их рукой и, выдохнув, села на водительское место – прорвемся и не такие испытания выдерживали. К счастью, все кристаллы чудом уцелели, и ехать платформа теоретически могла. Я решила не гнать и подумать над создавшейся ситуацией.
Отправилась я не в колледж, решив заколоть первые пары, а в другое место, расположенное на окраине города. Туда меня вели сразу же несколько причин. Во-первых, там я надеялась получить сведения по поводу серого дурмана, во-вторых, я хотела задать вопрос, почему на меня нагло напали воздушники, ну и неплохо было бы подлатать мою платформу.
Там обосновались артефакторы-самоучки, один из которых, как и я, смог просочиться обучаться в колледж, остальных своих подмастерий Грейсон обучал сам. Он был сыном местного короля воров – очень одаренным и опасным, а еще он был мне должен и мог пролить свет на некоторые вещи.
Грейсон был старше основного потока лет на пять и имел свой вполне легальный бизнес – ремонтировал и возвращал к жизни платформы, такие как моя. Старые и видавшие виды. Чем он занимался, кроме этого, знали немногие. Точнее, все знали, что чем-то противозаконным, но вот никто не мог поймать на горячем. И я в том числе.
Путь до окраин был неблизкий. Через всю рабочую часть города, где жила я, по длинной, раскинувшейся на многие километры косе песчаного пляжа, на юг в сторону трущоб, минуя Золотую Набережную, где располагались виллы таких, как Кэлз, – богатых баловней судьбы. Все это великолепие оставалось за спиной, в благоустроенной и вылизанной северной части города.
Я любила это направление. Здесь трасса для платформ подходила очень близко к воде. Иногда волны даже лизали хромированные пороги. В целом платформа могла передвигаться и над водой, но все же магия кристаллов работала намного лучше, когда имелась связь с землей. Над океаном платформы становились неуправляемыми. Поэтому ни у кого так и не получилось создать магический корабль. С континента на континент богачи перебирались с помощью огромных телепортов, установленных почти в каждом крупном городе, а простые смертные в маленьких, душных каютах кораблей.
Меня умиротворял вид бескрайней синей водяной глади, но, любуясь красотами, я не успела как следует подумать. Скоро пришлось сворачивать на узкую улочку, петляющую между потрепанными, жмущимися друг к другу лачугами – начался Горячий песок – опасный район. Но мы с моей платформой тут не выбивались из общей массы. Особенно сейчас.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я остановилась возле заброшенных складов. На первый взгляд тут было тихо и пустынно, но если провести пальцем по проржавевшей стене строения и, не вылезая из платформы, вывести особый узор, который известен далеко не всем, окружающее пространство начинало меняться. Исчез с дрожанием порог, и я оказалась совсем в другом мире, наполненном запахами, звуками, людьми.
Я очутилась на большой открытой площадке. Несколько платформ, готовых к покраске, стояли возле забора. Чуть в стороне валялась огромная груда запчастей, маленькие платформы-блюда висели в воздухе прямо у входа. Парни, многие обнаженные по пояс, сновали между платформами. В их руках светились подзаряженные кристаллы. Несколько человек латали кузова с помощью световых лучей. Из-за этого все пространство вокруг походило на танцпол со светомузыкой.
– Ты рисковала, явившись сюда, Яд! – не очень дружелюбно приветствовал меня высокий, немного пугающий парень. Гора мускулов, затянутая в кожаную жилетку, на голове алый платок-бандана, из-под которой выбиваются смоляные, слегка волнистые волосы. Уверенный и наглый взгляд.
– У меня платформа сломалась, Грейсон, – сказала я и спрыгнула на землю с подножки. Перед ним самое главное было не пасовать.
Я доходила парню лишь до середины груди и чувствовала себя рядом с ним лилипуткой.
– У нас очередь на ремонт… – Грейсон прищурился и сделал шаг вперед. От него веяло силой не только магической, но и подавляющей мужской. Он пользовался успехом в колледже, когда удостаивал чести преподавателей и являлся на занятия. Для многих богатеньких девчонок он был чем-то сродни дикого зверя, которого хотелось приручить. Пока ни у одной не вышло. Он был не их круга и понимал это, а роль игрушки у избалованных девиц Грейсона не прельщала.
– Думаю, мы договоримся. – Я натянуто улыбнулась, вглядываясь в темные, словно вишни, глаза. – Потому что, по моим сведениям… в поломке виноваты твои люди.
– Смелое и рисковое заявление, Яд! – отозвался Грейсон, посмотрев на меня свысока. Глупо было ждать, что он с ходу признает свою вину. Не сразу и не при всех. Не позволит гордость.
Здесь, в трущобах, царила жесткая иерархия. Грейсон был вершиной пищевой цепочки, но остальные – мелкие, подлые, словно песчаные койоты, следили и ждали, когда вожак проявит слабость, ошибется. Тогда можно будет скинуть его с пьедестала, сожрать и занять место у кормушки. Здесь не нашлось бы, пожалуй, ни одного человека, кто бы не мечтал о статусе вожака. Грейсон знал это прекрасно, но был сильнее. Его глаза часто светились алым, и это служило лучшим доказательством того, что он силен. Сильнее многих аристократов. Коренным жителям трущоб не было смысла тягаться с ним, но они все равно пытались раз за разом, мечтая, что однажды одержат верх.
Поговаривали, будто король воров в свое время украл младенца Грейсона в столице, и якобы он не приходится ему кровным сыном. Но слухи быстро затихали. Никто не рисковал связываться с этой семейкой. Их врагов очень часто находили где-нибудь в сточной канаве. Одни отравились некачественным алкоголем, другие не справились с силой, третьи неудачно упали.
– Понимаешь, – я отвечала неторопливо и достаточно громко, чтобы информацию услышал не только он, – это не домыслы, это реальность. Ты меня знаешь. У меня нет привычки врать, и я очень хорошо подмечаю детали. На меня вчера напали твои люди, из-за них я пострадала и, думаю, могла бы погибнуть. И тут два варианта, либо ты знал об этом, и тогда мне интересно, в чем причина. Либо ты не знал, тогда…
Задвинуть речь об авторитете и его потере я не успела, Грейсон сощурился, в его глазах мелькнуло пламя силы, но он сдержался и скомандовал:
– Пойдем в мастерскую, поговорим там.
– Знала, что найдешь для меня время. – Я победно улыбнулась и последовала за парнем в сторону длинного ангара. Сердце стучало чаще, чем обычно. Я так и не научилась сохранять ледяное спокойствие и очень боялась себя выдать. К счастью, маскировать эмоции, у меня всегда получалось хорошо.
