Я решила ничего и никому не говорить о нападении. Если наркотик подсыпал Трион, чтобы сделать меня более мягкой и покладистой (версия, о которой думать не хотелось), возможно, он выдаст себя, когда узнает, что я чуть не погибла по его вине. А может, нет. Я привыкла к тому, что люди – часто хуже, чем стараются показаться. «Или лучше…» – настойчиво шепнул внутренний голос, намекая на Кэлза.
В любом случае сегодня получить ответы не выйдет. Самого Кэлза я не списывала со счетов. Он вполне мог подмешать наркотик, а потом испугаться, так как все вышло из-под контроля. Я не привыкла верить людям на слово.
Определившись, я немного успокоилась и наконец смогла уснуть.
С утра Кэлз был помят, но все же трезв. Нахал сам сделал себе кофе и теперь с наслаждением пил, изучая то, что я прятала ото всех. Не знаю, как он умудрился снять полог-защиту, но парень сейчас с интересом разглядывал мою магическую интеллект-карту. Я эту схему составляла три месяца, собирая по кусочкам информацию – слухи, маготпечатки, документы. Тончайшая сетка из силовых линий, на которые я крепила маготпечатки, делала пометки – рисовала схемы и пыталась до секунды воссоздать вечер, когда погибла Брил, висела в углу у окна в моей комнате.
– Теперь я верю, ты невиновна, – сообщил Кэлз, заметив, что я проснулась. – Но угрызениями мучаешься… – с каким-то садистским удовольствием произнес он. Я не удержалась и зашипела:
– А тебе-то что?
– А я тоже мучаюсь… – признался он. – Я должен был бы быть там, с ней…
– А почему не был? – Вопрос занимал меня давно, и только сейчас появилась возможность его задать. Это было довольно странно, потому что Кэлз и Брил неразлучны с начала второго курса. Их редко видели порознь.
– Почему? – Смешок вышел странным, хриплым. – А потому, что Брил всегда вела свои игры, которые я часто не понимал.
Кэлз развернулся, и я заметила в его воспаленных глазах боль. Парень ее не скрывал. Он вообще сейчас выглядел довольно жалко и, похоже, не думал маскировать свое состояние.
– Я уехал на тот уик-энд с родными. Брил ни слова не сказала о вечеринке, говорят, организовала ее спонтанно. Я узнал о ней только когда… – Он замолчал. – Когда все случилось.
– То есть она не хотела тебя видеть? – Я поднялась на локтях и, превозмогая боль в теле, встала. Спала я в том же, в чем вчера была на вечеринке. Кэлз, к счастью, не стал меня раздевать. Я ему была за это благодарна, но от корсета болели все ребра, а ноги в сапогах затекли. Я вообще чувствовала себя просто отвратительно. Как с похмелья.
– Вообще мы были разруганы. Но… не настолько, – заметил Кэлз, и я с ним согласилась. Ругалась парочка постоянно, мирилась бурно, и это не мешало им быть вместе.
– Что Брил могла от тебя скрывать?
– Все, что угодно. – Кэлз пожал плечами. – Она вполне могла устроить вечеринку мне назло. Брил вообще всю неделю перед этим чудила. Нелепые капризы, скандалы…
– Словно хотела поругаться…
– Да. – Кэлз подошел к моим наработкам вплотную и крутанул пальцами трехмерную схему. – Хочешь сказать, она специально это все устраивала, чтобы убрать меня из города? – уточнил он.
– Это тебе лучше знать. Я не была настолько хорошо с ней знакома… – крикнула я уже из ванной комнаты.
Выглядела я, скажем так, не очень. Воспаленные глаза, отекшее лицо и ссадина на виске. Не страшная, но некрасивая. Жаль я не была метаморфом, говорят, они умеют менять внешность, и замаскировать синяк для них не проблема. Мне же придется действовать по старинке – использовать мазь из маминой косметички. Она скроет синяк, но в течение дня нужно подновлять.
Душ занял не больше пятнадцати минут, но зато я почувствовала себя посвежевшей. Сняла с сушилки свежую блузу изумрудного цвета, а штаны натянула вчерашние, так как других под рукой не оказалось, и вышла обратно в комнату.
Кэлз замер возле схемы. Вид парень имел потрясенный.
– Слушай… – Кэлз подался вперед и, растянув в разные стороны уплотнившийся воздух, увеличил маготпечаток с места преступления. Материалы дела я достала с великим трудом, без зазрения совести используя старые связи отца.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я поежилась. На этом маготпечатке Брил выглядела слишком реально, возвращая меня в тот страшный день.
Парень сглотнул, побледнел и немного отшатнулся. Он отвернулся к окну, чтобы я не видела выражения лица, и скомандовал:
– Изучи подробнее изображение.
– Я его знаю наизусть. Каждую деталь.
Когда я заправляла блузку под широкий кожаный ремень с инкрустированной малахитами пряжкой, руки дрожали.
– Обрати внимание на ее сумочку.
– Ну? – Я подошла ближе. – Бледно-золотая кожа, ручная работа, говорят, Эндеро Гозини – весенняя коллекция. Ремешок-цепочка порван. Мне не нужно смотреть.
– Понимаешь… – Слова давались Кэлзу с трудом. – Во-первых, Брил никогда бы не надела эту сумочку с темно-коричневыми туфлями. У нее был безукоризненный вкус. А во-вторых, помнишь, я говорил, что она чудила последнюю неделю? Брил грезила этой сумкой с зимы, выпросила у отца, едва ли не спала с ней, а потом неожиданно подарила…
– Кому? – Сердце пропустило удар.
– Кому-то из своих подружек.
– Клэр?
– Не знаю. – Кэлз задумался, снова повернувшись к схеме. Сейчас на его породистом лице нельзя было заметить эмоции. – Просто я пришел однажды. Брил была на взводе, сказала, что подарила свою любимую сумочку, но сейчас жалеет. У нее такое было часто. Брил могла отдать даже ценную вещь малознакомому человеку в порыве минутной благодарности.
– То есть не обязательно Клэр или Расти? – Расстройство скрыть не удалось. На секунду я подумала, что, может быть, получится найти еще один кусочек пазла.
– Да.
– И у тебя нет мыслей по этому поводу?
– Ни одной.
Почему-то верить ему не хотелось. Но я по взгляду видела, Кэлз не скажет больше ничего. Он и так слишком разболтался и сейчас, похоже, был недоволен. Я и сама чувствовала, пора прекращать разговор, поэтому заметила:
– Не знаю, насколько спешишь ты, а я планирую попасть сегодня на учебу. И мне нужно высказать все этой стерве Клэр…. Если дурман подсыпала мне она, я должна понять, где она его взяла.
– Ты до нее не доберешься. – Кэлз усмехнулся. – Она не скажет ровным счетом ничего.
– Не хочешь помочь? – рискнула спросить я, хотя, признаться, ненавидела себя за этот вопрос.
– Ты подложила мне в шкафчик наркоту и хочешь, чтобы я помог наказать Клэр за то же самое по отношению к тебе? Яд, не зарывайся! То, что я не бросил тебя без сознания на обочине дороги, не значит ровным счетом ничего.
– Ты не прав, это значит, и много, – не согласилась я. – Раньше я думала, тебе все равно…
– Все равно? – Кэлз усмехнулся. Кривая улыбка сделала его лицо очень знакомым, почти неприятным. – Мне действительно все равно, что будет с тобой, Яд.
– Тебе не все равно, что случилось с Брил… – тихо произнесла я, понимая, что поступаю не совсем честно. Я нечаянно увидела его слабое место и теперь нахально использовала это.
– При чем тут она? – Парень сжал кулаки, а на его скулах заходили желваки.
Я замолчала, собираясь с мыслями. Понимала, без помощи Кэлза справиться будет сложновато. Наверное, стоило немного открыться. Это было опасно, но иначе заполучить расположение парня вообще нереально.
– Я не собираюсь мстить. Мне нужно узнать, откуда у нее наркотик.
– Так она тебе и скажет.
– Кэлз, в ночь, когда убили Брил, она хотела встретиться со мной.
– Все об этом знают. Как и все знают, что ты не пришла. Не напоминай, почему я тебя так сильно ненавижу! Если бы ты чуть серьезнее отнеслась к ее просьбе, все могло бы быть иначе. Она не попросила бы о помощи, если бы дело не было по-настоящему важным.
– Я не пришла, так как меня опоили той же дрянью, какой и вчера. Я тогда не поняла, что со мной случилось. Не знала, какое воздействие оказывает серый дурман. Найдем поставщика – поймем, что произошло. И, самое главное, почему.
– Мне не нравится идея работать с тобой, Яд.