Но не осмеливался старый цыган завести с дочкой разговор о замужестве. Чувствовал в ней силу какую-то необычайную и даже слегка побаивался ее, хоть и ни за что не решился бы признаться в этом даже себе. Впрочем, все уже заметили ее странность и постепенно начали относиться к ней снисходительней, а что касается гадания, то за этим обращались к девушке даже искушенные в этом искусстве цыганки.
Ляна любила отца, но редко разговаривала с ним — он был скуп и на слова и на проявления чувств. Может, поэтому между ними не установилось близости.
Зато Мариула была для нее всем на этом, свете. И отцом, и матерью, и учителем. Ляна не могла себе представить, хотя и знала, рано или поздно это случится, что бабушка может умереть. Как и всем молодым людям, ей казалось, что смерть — что-то далекое и нереальное. Она не может коснуться ее и близких, любимых ею людей.
* * *
Утром, когда Ляне разрешили пройти в кардиологическое отделение, старая цыганка была уже там. Она лежала на кровати в белой больничной одежде, на фоне которой резко выделялась обветренная кожа ее лица и рук. Удивительные глаза старой женщины вновь ожили, но в черной глубине их притаилась какая-то безысходная печаль, острой болью отозвавшаяся в душе девушки.
— Бабушка! — бросилась к ней Ляна.
Она гладила сухую кожу рук, целовала морщинистое ее лицо.
— Я так волновалась! Ведь тебе уже лучше, правда?
Старуха внимательно посмотрела на осунувшееся, измученное лицо внучки и тихо спросила:
— Ты в таборе была?
— Нет, бабушка, я все время была здесь, с тобой, — ответила девушка, безуспешно стараясь скрыть навернувшиеся слезы.
— Плохо, внучка. Нас ведь искать будут. Отец с ума сойдет.
Ляна виновато наклонила голову. Женщина бессильно прикрыла глаза и попросила:
— Ляночка, посмотри, там в тумбочке сверток. Достань его.
Взяв поданный сверток, она негнущимися пальцами развернула его и вынула из вороха своей одежды небольшой узелок.
— Здесь деньги, внученька. Пусть будут у тебя. А сейчас поезжай в табор, найди отца… Расскажи ему все.
Обессиленная старуха помолчала, а затем, открыв глаза, настойчиво повторила:
— Поезжай, я приказываю тебе.
Она проводила взглядом внучку, которая, не смея ослушаться больную, нерешительно пошла к двери и уже вдогонку ей, чуть громче, упрямо повторила:
— Поезжай.
Глава 8
Когда Ляна приехала на место стоянки, она не узнала его. Табора не было, и лишь посередине поляны, в кругу измятой и вытоптанной травы, одиноко стояла единственная кибитка.
— Ляна!
Высокий седовласый мужчина шагнул ей навстречу. Девушка с трудом узнала его, так постарело и осунулось родное лицо.
— Отец!
Она прижалась к его груди и заплакала, как в маленькая, взахлеб, с подвываниями. Отец гладил ее по длинным блестящим волосам, и успокаивая, как в детстве, приговаривал:
— Ну что ты, девочка, что ты…
Всхлипывая и запинаясь, она рассказала отцу все, что случилось с ней и Мариулой. Выслушав рассказ дочери, цыган надолго задумался, поглаживая по плечу вздрагивающую от рыданий Ляну. Наконец он принял решение.
— Ну что ж, дочка. Придется табору некоторое время обойтись без меня. Не могу же я бросить вас здесь? В конце концов, вы больше нуждаетесь во мне, чем моя семья. Я для вас единственный родной человек. У Мариулы и у тебя больше никого не осталось на этом свете, так кто же еще о вас позаботится? А табор мы догоним, когда Мариула выздоровеет.
«Странно, отец всегда говорил, что табор — это единая большая семья, а теперь утверждает совсем другое. Как же никого не осталось? А братья, а сестры? Он, видно, хочет убедить и меня, и себя, что ему необходимо остаться здесь. Он боится оставить меня одну с больной бабушкой.»
Мысли Ляны вновь вернулись к старухе, беспомощно лежащей там, на больничной койке, и она спросила:
— Отец, а сколько лет нашей Мариуле?
— Не знаю, — ответил удивленный ее вопросом цыган. — Она по-моему и сама точно не знает. Лет пять назад я спрашивал ее, и она ответила: девяносто, а когда год назад снова спросил, то получил тот же ответ. Думаю ей гораздо больше, чем она говорит.
Девушка расстроилась.
— Да, возраст бабушки дает мало надежд на выздоровление, — со слезами в голосе произнесла она. — Я раньше и не задумывалась над тем, что бабуля такая старая. На здоровье она не жаловалась. Всегда была веселой, подвижкой.
Отец уныло кивнул головой не столько печальным словам дочки, сколько своим грустным мыслям и замолчал.
— Я ведь, Ляна, поздний ребенок и никогда не видел Мариулу молодой, — через минуту вновь заговорил он о своей матери. — Да и рассказывает она порой о таком, что впору подумать: не была ли она лично знакома с графом Дракулой?
— Вот как? — удивилась девушка. — А я никогда не расспрашивала бабушку о ее жизни, мне казалось, что у меня впереди еще целая вечность. А теперь вот…
Она вновь расплакалась. Отец обреченно смотрел на страдания дочери и молчал. Когда слезы иссякли, Ляна вновь спросила глубоко задумавшегося отца:
— Бабушка так долго живет, а у нее — единственные родные люди мы с тобой, да еще мои братья и сестры. Цыганские семьи многодетны. Неужели у нее не было больше детей?
— Да, это так, — немногословно подтвердил отец, — но это отдельная история.
Он снова задумался, погрузившись в воспоминания.
— Ты у меня уже совсем взрослая. Пора тебе рассказать о судьбе Мариулы и о моей жизни. В нашем роду, доченька, все женщины были красавицами, и бабка твоя тоже отличалась редкостной красотой. Кто знает, сколько мужских сердец страдало из-за нее, а она ни на кого и смотреть не хотела. С юности вбила себе в голову, что тот, кого она изберет, погибнет страшно и безвременно. Убеждена была, что рок над ней висит. Много раз мать говорила мне, что очень уж похожа ты на нее. Упаси тебя, дочка, бог от такой напасти.
Цыган ласково взглянул на Ляну.
— Ну-у! Я не поэтому замуж идти не хочу! — воскликнула девушка.
— Только любовь — это такая штука, что рано или поздно все равно настигает человека, — кивнув головой, продолжил цыган. — Влюблялась она в юности много раз, но все происходило так, как и было предсказано. Гибли ее женихи один за другим. Стали ее побаиваться все молодые люди, сторониться. Кому же охота раньше времени умирать? Однако много раз выходила замуж Мариула, а жила все равно одна. Но настало время, когда полюбила Мариула так, как никогда никого не любила. Полюбила твоего деда, когда была уже совсем не молода. Он был тоже вдовец и давно любил Мариулу. Еще молодым хотел на ней жениться, да родители тогда не позволили. А теперь, после смерти жены, настроен он был решительно. Рассказала она ему честно о пророчестве, которое должно свершиться. Ты ведь знаешь, она верит во всю эту чепуху…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
