Он расстегнул рубашку, обнажив широкую волосатую грудь. Бережно снял с цепочки серебряный медальон странной формы с бегущими по нему непонятными письменами на каком-то забытом языке. Нажат на небольшой выступ, и крышка его плавно откинулась, открыв небольшое углубление с лежащей в нем прядью его детских волос. Посмотрев на них, он, словно решившись на что-то, расстегнул и цепочку. Вновь защелкнул на ней замочек медальона и, поколебавшись мгновение, протянул все это дочери.
— Хоть и не верю я в это, а чем черт не шутит. Береженого бог бережет. Возьми, вот. Замуж выйдешь — отдашь мужу или первенцу своему. Тебе тогда виднее будет. Только носить его нужно не снимая, иначе, Мариула сказала, случится беда. Я думаю, что бабка и сама все тебе о нем расскажет.
Ляна испуганно отстранилась от отца.
— А ты? Как же ты? — с волнением глядя на подарок, спросила она.
— Ничего уже, доченька, не может со мной случиться, — убежденно солгал он. — Да и не верю я во все это. Так только, страхи детские остались, бабкой твоей внушенные.
— Не могу я взять этот медальон, отец. Я-то бабушке верю. Я знаю, что проклятие убивает вернее пистолета. Не могу я, отец.
Не слушая Ляну, цыган надел на нее медальон.
— Вот и посмотрим, правду ли говорила старая Мариула… Ну, а если штука эта такую силу имеет, так она тебе теперь нужнее. Я, Ляна, уж пожил немало, а у тебя все впереди.
Он вновь ненадолго замолчал. Снова набил и раскурил свою трубку. Посмотрел в испуганные глаза дочери и, ласково обняв ее, сказал:
— Говорят, со временем проклятие это стало терять свою мощь и проявляется только на женщинах, обладающих такой силой, как ты да Мариула. Даже, если россказни бабки твоей — чистая правда, все равно я поступаю правильно. Для меня сейчас главное тебя сохранить. Хотелось бы еще внуков от тебя дождаться. Пусть, дочка, медальон у тебя будет. Глядишь, его силы и на двоих хватит.
Ляна ласково погладила медальон.
— Спасибо, отец…
Цыган выбил о каблук сбою трубку.
— Да-а… Пусть будет, как сказал… Да и не верю я во все это, — вновь засмущавшись, упрямо повторил он.
Он долго еще сидел, задумавшись и скорбно качая головой, а когда поднял свои черные глаза на Ляну, — с удивлением обнаружил, что она крепко спит.
«Бедная девочка! Она ведь, поди, и не спала совсем все это время. Пусть поспит, а я тем временем соберу в старый чемодан вещи поценнее, кибитку-то сторожить некому. В городе придется жилье снимать, пока мать не поправится», — подумал он.
Глава 9
Ляна проспала несколько часов. Проснувшись, она почувствовала, что рука ее сжимает какой-то предмет. Разжав кушачок, девушка с недоумением посмотрела на серебряную вещицу, висевшую у нее на груди. Уже через мгновение Ляна все вспомнила и, ощутив сердцем дурное предчувствие, постаралась изгнать его.
— С отцом не должно ничего случиться, — тревожно подумала она. — По преданию медальон должен был носить дед, а не он. Да и не могу я силой заставить его взять обратно. Ладно, спрошу у бабушки, как мне поступить с этой штукой.
Вдруг она почувствовала сильный голод и вспомнила, что уже очень давно у нее и крошки во рту не было.
— Отец, — позвала Ляна, сидящего рядом цыгана, что-то вырезавшего из дерева ножом. — Я бы съела что-нибудь.
— Ты голодна? Сейчас, дочка, пообедаем. Там где-то, — он махнул рукой в сторону кибитки, — есть мясные консервы, хлеб, овощи: в общем — сама увидишь.
Ляна встала и тут же качнулась от слабости. Отец ловко поддержал ее под локоть и ласково сказал:
— Досталось тебе, доченька. Так ты уж посиди, отдохни, а обедом я сам займусь. Не хватало только, чтобы еще и ты заболела…
Он уверенно направился к кибитке. Через некоторое время на поляне появился нехитрый обед. Девушка с улыбкой смотрела на непривычное зрелище. Она никогда раньше не видела, чтобы отец хлопотал по хозяйству таким образом, и ее это забавляло.
«Видела бы Мариула как ловко он управляется, а еще лучше жена отца застала бы его за таким занятием», — подумала она.
* * *
Подкрепившись, отец с дочерью отправились в город.
— Сначала зайдем проведаем Мариулу, а потом поищем, где переночевать.
— А почему не вернуться в кибитку? — наивно поинтересовалась Ляна.
— Нельзя, доченька, ночевать одним в поле. Обидеть может каждый, кому не лень.
Тут только девушку осенило.
— Отец, а почему табор так поспешно снялся с места? Даже нас с бабушкой не дождались. Впервые такое вижу, — удивилась она.
— Да вот, дочка, неприятности с местными властями образовались. Пришлось поспешно уносить ноги.
— Это из-за того офицера, что приходил к нам в табор? — встревожилась Ляна.
— Да нет, дело не в офицере. Ну, да уже не важно. Обошлось, и ладно.
— А конь наш? Куда ты дел коня?
— Не волнуйся, дочка, в порядке наш конь. На базаре пристроил. Один хороший человек согласился за ним присмотреть несколько дней. У него у самого две лошади. Завтра схожу проведаю нашего Колдуна.
Цыган нес большой потертый чемодан со всем их имуществом. Перед уходом Ляна сама уложила в него древние книги, принадлежащие ее бабке. Укладывая их, она ласково касалась кожаных переплетов фолиантов, пробегая глазами по знакомым с детства названиям.
Тисненные странными буквами по коже, письмена эти были бы непонятны, не поделись Мариула с внучкой своими знаниями.
— Вот Белая Магия — добрая книга, обучающая чудесам. Книга судеб, гадания, волшебства и чародейства. Белая Магия творит чудеса с помощью божественных сил. Это любимая бабушкина книга. Вот онейромантия — книга, по которой предсказывают будущее, толкуя сны. Вот офиомантия — книга о предсказаниях с помощью змеи. Интересная книга. А это хиромантия — предсказания по ладони. Цыганки и без этой книги прекрасно умеют гадать по руке. Это экономантия — хозяйственные предсказания по предметам. Только вот об этой книге бабушка так и не рассказала мне почти ничего. А вот Черная Магия… Страшная книга нечеловеческого колдовства. Черная Магия прибегает к помощи нечистой силы, Дьявола. Бабушка говорила, что эта книга ужасна и что маг, использующий знания, которые в ней заключены, может страшной ценой заплатить за то, что переступил границу дозволенного. Говорят, в старину были колдуны, которые с помощью черной магии творили неслыханные, невероятные дела, только все они либо сошли с ума, либо умерли страшной смертью. Ну и, конечно же, попали в ад.
* * *
Старая цыганка встретила внучку и сына долгим внимательным взглядом. Лицо ее, как и обычно, не отражало того, что происходило в ее душе. Она продолжала молчать и тогда, когда сын и Ляна расположились у ее кровати на стульях, пытливо заглядывая в ее глаза.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
