– О Боже, – пробормотала девушка, – ну надо же…
Дрожа от странного волнения, Маргарет отложила книгу в сторону.
«Впрочем, если бы рядом со мной был любимый мужчина, который тоже любил бы меня, то почему бы и нет?»
Маргарет закрыла глаза. Ее клонило ко сну, и она уплыла в царство Морфея, грезя о ярко-синих глазах знакомого мужчины.
Маргарет разбудило жужжание мухи. Она прогнала ее, приподняла голову и увидела лорда Эштона.
Он сидел всего в нескольких футах от нее. Маргарет мгновенно стряхнула с себя остатки сна и приготовилась к обороне.
– Ваш литературный вкус поражает меня, мисс Ван Альден.
Маргарет хотела забрать у него книгу, но Эштон поднял руку над головой, и теперь девушка не могла до нее дотянуться. Он дерзко улыбнулся, как будто спрашивая ее, хватит ли у нее смелости приблизиться к нему и попытаться забрать собственность. Маргарет не знала, чего ей хотелось больше – убить его или спрятаться под ближайшим кустом. В итоге она ограничилась свирепым взглядом и словами:
– Я думала, вы уже уехали.
– Ваш отец великодушно предложил мне погостить еще несколько дней.
Она оказалась права. Эштон – очередной претендент на роль ее мужа, нищий аристократ.
– Надеюсь, вам у нас понравится, – с надменной вежливостью проговорила она. – Пожалуй, мне пора идти. Настало время чаепития. С вашей стороны было бы очень любезно вернуть то, что мне принадлежит.
– Разумеется. – Но вместо того чтобы отдать ей книгу, Эштон вытащил из кармана ее золотую заколку: – Я искал вас, чтобы вернуть вот это. Вы уронили ее вчера вечером в саду.
Маргарет снова покраснела. Она не сомневалась, что Эштон получал удовольствие, наблюдая, как она дрожит от смущения, словно наколотая на булавку бабочка. Маргарет выхватила у него заколку и бросила в корзинку.
– Я имела в виду, – выдавила она сквозь стиснутые зубы, – мою книгу.
– Ах да. Книгу. – Эштон протянул ей злополучный роман. – Интересная вещь. Но немного надуманная.
Маргарет не хотела вступать с ним в литературный спор, особенно такой книги, как эта. Но она подумала о прочитанных сценах и почувствовала жгучее любопытство.
– Надуманная? – спросила девушка, стараясь не выдать своего любопытства.
– Разумеется. Заниматься любовью в карете весьма неудобно.
– Неужели? – воскликнула она. – А как же вы?.. – Маргарет запнулась, заметив на его губах дразнящую улыбку. – Вам нравится меня смущать?
– А почему вы смущаетесь? Потому что я застал вас за чтением эротического романа? Я не болтлив, пусть это будет нашим секретом. К тому же вам все равно, что я о вас думаю, не так ли?
– Вы правы.
– Тогда мы можем просто дружить.
Дружить? Значит, вот какую стратегию он избрал! Маргарет улыбнулась, довольная тем, что наконец-то разгадала его замыслы. Она поднялась.
– Это действительно весьма необычный подход, лорд Эштон, но вы зря теряете время.
Эштон поднялся и с удивлением посмотрел на нее:
– Теряю время? Что вы хотите этим сказать? – Притворяться он умел.
– Уверена, на эту приманку можно поймать много богатых наследниц, лорд Эштон, но только не меня. Поэтому если хотите жениться на приданом, то лучше вам поискать в другом месте. У меня нет желания выходить за вас замуж.
– Спасибо, что предупредили, – серьезным тоном ответил Тревор, но дразнящий огонек в его глазах не исчез. – Когда мне придется заковать себя в кандалы брака, я непременно вспомню о ваших словах. Но я действительно предлагал только дружбу.
– Неужели вы считаете, что мы сможем стать друзьями после того, как вы вели себя со мной? – Она уставилась на него, не веря своим глазам. – Но с какой стати?
– Вы мне нравитесь.
– Неужели? Что ж, очень жаль. – Маргарет посмотрела ему в глаза. – Потому что вы мне совсем не нравитесь.
Она обошла его, направилась в сторону виллы и услышала позади смех. У Маргарет появилось дурное предчувствие, что это еще далеко не конец.
Эдвард подал Тревору бокал с бренди, после чего мужчины уселись в уютные кожаные кресла в комнате, отведенной для игры в карты. Они ждали Ван Альдена, который диктовал письмо своему секретарю, Алистеру Марстону.
– Что ж, Тревор, – сказал Эдвард, глотнув бренди и задумчиво посмотрев на друга, – после такой увлекательной жизни в Египте, боюсь, в Англии ты заскучаешь.
– Уверяю тебя, я найду чем развлечься.
– Да уж, представляю. Ты всегда любил приключения. Помню, как в школе ты постоянно втягивал меня в свои проделки.
– Не делай из меня козла отпущения. Ты получал от них такое же удовольствие, как и я.
– Верно. – Эдвард рассмеялся. – Особенно мне запомнилась ночь в Кембридже, когда мы прокрались в комнату к твоему брату и склеили все страницы его учебников. Боже, как он разозлился!
Тревор с улыбкой заметил:
– Джеффри никогда не обладал чувством юмора.
– Нам очень повезло, что старик Уолстон не поверил Джеффри, когда он кричал, что это сделали мы с тобой.
– У него не было доказательств, поэтому директор и не поверил ему.
– К тому же, насколько я помню, ты уже придумал нам подходящее алиби. – Эдвард мечтательно вздохнул: – Хорошие то были деньки.
– Кто сказал, что они закончились? – спросил Тревор, подняв бокал. – Теперь, поскольку я буду жить в Англии, мы с тобой обязательно ввяжемся в какое-нибудь безрассудное приключение.
– Нет-нет. Для меня эти дни остались в прошлом.
– Ты женат меньше года и уже успел так измениться?
– Вряд ли Корнелии понравится, если я стану участвовать в твоих проделках. Она смирилась с моим небольшим бизнесом – продажей египетских древностей. Но вряд ли смирится с тем, что я буду приходить домой пьяный в четыре утра. – Он глотнул бренди и добавил: – Злить жену – себе дороже.
– Правильно. Так можно лишиться единственного удовольствия, которое приносит супружество.
– Я совсем не это имел в виду! Если бы мне нужно было только удовлетворить похоть, я бы с легкостью нашел для этого подходящую женщину. Но я не хочу.
– И никогда не смотришь на других женщин, – серьезным тоном добавил Тревор, но в его взгляде светилась насмешка.
Однако Эдварда это не смутило.
– Конечно, смотрю, – улыбаясь, ответил он. – Но жена – единственная женщина, которую я хочу по-настоящему.
– Браво, Эдвард! У меня складывается ощущение, что ты влюблен в собственную жену.
– Так оно и есть.
Тревор внимательно посмотрел на друга, и ему стало жаль Эдварда.
– Плохи твои дела, – проговорил он. – Вряд ли ты сможешь выйти победителем из этой ситуации.
– Брак – не игра, в которой нужно выиграть, Конечно, на этом пути встречаются и горести, и различные неприятности, но супружество может сделать человека счастливым. – Он печально покачал головой. – Ты всегда считал женитьбу чем-то ужасным. Не могу понять почему.
