ни нападать на неё, ни обжираться этой «манкой», девушка шагнула поближе, убрав оружие. — Это один из тех, кто думал, что гости пришли с миром. В день визита в одной из башен таких тысячи набилось. Многие и сейчас там. Только теперь они мясом наружу…
Пока я ошарашено пытался понять значение её последних слов, Алиса усадила урчащего кота обратно в рюкзак и достала из кармашка пачку влажных салфеток. Протянув их мне, она продолжила рассказ, наблюдая за моими неловкими попытками очиститься:
— Много повсюду было таких дурачков. «Заберите нас с собой!!!», орали… Думали, что сейчас с ними поделятся мудростью вселенной. Поделились… Да так, что от этой мудрости все сбрендили. — Было похоже, что сейчас она воспроизводит чьи-то чужие слова. — Это… Как его… Медиавирус, вот. Знаешь что это такое?
Продолжая оттираться, я пожал плечами и показал, что хочу услышать её версию.
— Так раньше называли какую-то идею, которая широко распространялась среди людей как бы сама собой. — Судя по мимике девчонки, она действительно напряжённо вспоминала и воспроизводила чужую лекцию. — Как бы размножала сама себя от человека к человеку. Как вирус гриппа, например. Всякие вот мемы из интернета. Ну типа… Запостит кто-нибудь вечером картинку с котиком и смешной надписью где-нибудь в Америке, в соцсетях. А уже на утро её по всей Земле в чатах все друг дружке рассылают. И этот котик уже у половины человечества в мозгу сидит.
Убедившись, что лучшего результата мне уже не достигнуть, я отдал салфетки. И, пряча их обратно, Алиса закончила:
— Но смешной котик — это простой и безопасный медиавирус. Что он может плохого сделать? Только от работы кого-нибудь отвлечёт. Или лишнее место в памяти телефона займёт. Но бывают и очень вредные мемы. Которые полностью занимают все твои мысли и как бы невзначай заставляют тебя делать что-то, что нормальный человек никогда бы не сделал. Например, обвязаться взрывчаткой и броситься в толпу мирных людей ради той идеи, которая тебя заразила. Или некоторые начинают от каких-то новостей так сильно грустить, что худеют, давление скачет, сердце болит, бессонница там всякая… То есть прямо эта… Как её… Физиология меняется из-за такого медиавируса. А не только сознание. Вот от похожих и получаются мемоиды…. Всякие разные… Лезут прямо через полосы к вот таким пузырям, как будто им там мёдом намазано. А потом из них обратно — уже вот в таком виде… Или в другом…
Мы вместе снова оглянулись на останки странного существа. И девушка подтвердила мои невысказанные догадки:
— Это мне тоже дядя Миша рассказывал. Он про это тоже исследовал. И ещё как этого защититься… — Глянув на небо, Алиса указала на ту арку, из которой выбрался мемоид. — Ладно, пошли дальше, молчун. До темноты надо успеть.
Чем больше я узнавал об этом гиблом месте, тем больше мне становилось стыдно за то, что отчасти виноват в смерти её старшего товарища. Похоже, что он действительно изо всех сил пытался как-то исправить весь этот мрак. И мне стало ещё более стыдно за то, что я сейчас искренне хотел бы отсюда просто свалить. Обратно в свою безоблачную жизнь, где даже самые большие проблемы не шли ни в какое сравнение с местными мелкими неприятностями. Типа вот этих вот трансгуманоидных тварей.
— Ты чего покраснел весь? Температура? — Оглянувшись у арки, девушка встревожилась. — Голова болит? Голоса слышишь?
Я успокоил её расслабленным взмахом руки и мы продолжили путь.
И вот эта рыжая пигалица тоже как-то выживает здесь уже полгода. И вместо того, чтобы прирезать меня ещё там, в больничке, когда я толком не мог пошевелиться от окоченения, теперь ведёт куда-то в своё укрытие. По сути — спасает. Поверив в утверждение этого легендарного дяди Миши о том, что я могу знать, как избавиться от нависшей над миром…
— Стой! — Алиса резко остановилась на углу выхода из больничного комплекса и вытянула назад руку, не оборачиваясь. — Баз, что скажешь?
Услышав своё имя, кот муркнул внутри рюкзака и высунул наружу усы. Подёргав ими немного, он снова муркнул и скрылся в глубине своего убежища.
— Не знаю… Не нравится мне вон те конусы полосатые на дороге… Слишком новые и чистые… — Девушка оглянулась и указала на здание через дорогу. — Давай обойдём. Вон туда, где магазин. Там полоса уже кончается точно. Может, найдём тебе там бумажку… Ручка твоя пишет?
Прежде чем протестировать перо, я тайком оттёр с него остатки крови. Но чернил внутри уже не было.
— Ладно, придумаем что-нибудь…
На другой стороне широкой проезжей части, за полупрозрачными кронами осенних деревьев, виднелись старые хрущёвки. Погодите-ка…
Должно быть, я оглядывался со слишком озадаченным видом. И, усмехнувшись, Алиса добавила:
— Ждал, что выйдем со стороны парка? Я думала, что после двухмерной ёлки ты ко всему готов… — Снова достав коробок с опилками, она пустила по воздуху ещё щепотку. — Пространство внутри полос кривое. И поэтому прямой путь — далеко не всегда самый короткий. Некоторые вокруг трёх сосен вот так сутками ходили, пока не вляпывались в какой-нибудь гостинец… Всё правильно, нам туда.
Перебежав через дорогу, мы приблизились к небольшому сетевому алкомаркету. И звуки вокруг вдруг стали более ясными. А сквозь тучи даже кое-где пробилось предзакатное солнце.
— Тоже чувствуешь? — Должно быть, моё лицо девушка читала как открытую книга. — Это конец полосы. Дальше будет проще. Вроде никого…
Осторожно заглянув через окно, она скользнула внутрь магазинчика. Я поспешил следом.
Пыльные полки разорены. Разбитые бутылки, помятые банки, обрывки упаковки из-под чипсов и нарезки. Похоже, что власть и порядок тоже исчезли из города в первые же часы.
Кроме этого в глаза бросался иссохший труп, одетый в обветшавшую форму сотрудников этой сети. Сидящее на коленях тело было вдавлено головой внутрь разбитого холодильника. Наверное, пытался остановить мародёров.
— Тетрадок нет… — Не обращая внимания на несчастного продавца, Алиса сразу перескочила через прилавок к кассовым аппаратам. — Но зато вот!
В её руке оказался затянутый в плёнку запасной рулончик чековой ленты.
— На этом можно даже просто ногтем писать! Попробуй.
Ноготь я использовать не спал, а нашёл в кармане ту самую перьевую ручку. Даже без чернил острое перо оставляло на гладкой тонкой термобумаге достаточно чёткие тёмные полосы.
— «Привет, мир»… — Вытянув шею, Алиса прочитала мою первую запись. И очень мило улыбнулась в ответ. — Привет, Молчун! Как говориться — заходи, не бойся, уходи — не плачь! — Оглянувшись, она попыталась найти что-нибудь ещё, но только пожала плечами. — Ладно, побежали. Совсем мало времени… Что?
Я торопливо нацарапал на ленте свой первый вопрос и показал
