Грэхем уверенно покачал головой.
Арчибальд Хилтон, чей скептицизм в отношении внешности её светлости тоже растаял, как лёд на солнцепёке, теперь, так же как и Грэхем, помышлял о том, как заполучить герцогиню себе в постель, и мысли его текли почти в том же направлении, что и мысли его сиятельства.
Хилтон был самоуверен, но вовсе не глуп. Весьма привлекательный внешне, он и вправду мог рассчитывать на внимание самой привередливой женщины, и успех предшествующих лет несколько вскружил ему голову. Из всех присутствующих мужчин только он, как ему казалось, был создан понравиться этой женщине. Неординарность его внешности, неистощимость в наслаждениях, сила воли, решительность, отвага, самообладание и упорство в достижении цели, знание жизни и твёрдость ума, артистизм и впечатлительность, чувственность и элегантность — все это не могло не быть замечено, самодовольно подумал он.
Но как действовать? Разумеется, преследовать её при любых обстоятельствах, прикрываясь безумством охватившей страсти, не принимать отказа, стремясь получить желаемое любой ценой. Удел романтичных влюблённых мальчиков — третьи роли. Женской душой завладевают уверенные и сильные, флирт с женщиной — это поединок характеров и воли. А выигрывает тот, у кого больше спокойствия и хладнокровия.
Впрочем, совсем уж самонадеян он не был и потому не сбрасывал со счетов Грэхема, однако полагал, что герцогиня достаточно умна, чтобы разглядеть в Перси ничтожество натуры, болтливость и лживость.
Чарльз Говард, едва увидев герцогиню, во всей полноте осознал, что такое истинная красота. В сочетании с огромным состоянием Хантингтона эта женщина была воплощением совершенства. Он безумно поторопился с помолвкой. Некрасивая Сьюзен с её жалкими ста тысячами не годилась леди Хильде и в подмётки.
Но что теперь делать? Разорвать помолвку? Нет, это опрометчиво. Он может и не привлечь внимания красавицы, но потерять Сьюзен. А это неразумно. Лучше воробей в руке, чем петух на кровле. Надо понаблюдать за герцогиней, что, если у неё есть во всём этом какой-то свой расчёт? И что, если где-то уже есть любовник? Однако упускать шанс очаровать прелестную герцогиню тоже не следовало.
Хуже всего было присутствие Хилтона и Грэхема. Глупо ожидать, что они уступят ему эту партию без боя.
Говард вспомнил и слова милорда Саймона Беркли о Хантингтоне. Тот называл лорда Герберта страшным человеком. Впрочем, узколобым моралистам, вроде Беркли, страшными кажутся и те, кто опаздывает на воскресную службу в храме, кто читает не «Таймс», а бульварную прессу, и даже те, кто носят цветные жилеты.
Но как же очаровать такую красавицу? Можно ли вообще заставить такую женщину влюбиться? Как?
Вести себя невероятно учтиво? Возбудить её любопытство? В разговоре ловить каждое её слово?
Нет, всё это не годится. Если за выбранной вами женщиной многие ухаживают, надо выделиться из среды её поклонников и всё делать наоборот. Если все веселы, надо ходить с печальной миной, лучше всего придать себе несколько разочарованный вид. Это заинтересует женщину. Не нужно также до поры до времени давать понять женщине, что вы влюблены. Это ухудшает положение. Действовать надо осторожно. Главное, выделяться. Если все носят белый галстук — надо носить красный, если все во фраках — носить пиджак. Всегда надо поступать не так, как делают все, а наоборот…
Эдвард Марвилл возблагодарил Бога, что не успел связать себя неразрывными узами с Кэтрин Монмаут. Брак с герцогиней сулил куда большие финансовые выгоды, и это не говоря уже о том, что обладать такой женщиной, как Хильда Хантингтон, было весьма прельстительно. Однако Марвилл не переоценивал свои шансы: два развратных мерзавца будут постоянно мешать ему завоевать герцогиню.
Путь обычный был прост: навести справки о вкусах леди, узнать, какие книги она любит, какие духи ей нравятся, какую музыку и живопись предпочитает — а потом, когда тебя ей представят — обнаружить полное сходство вкусов, прочесть всю ту белиберду, что читают девицы, восхищаться её духами, точно назвав аромат, заказать заезжему музыканту «свою любимую мелодию», аккурат ту, которой восхищается дурочка. Путь безошибочный и стократ опробованный, в том числе и на Кэтрин, однако здесь, Марвилл чувствовал это, он абсолютно не годился. Слишком умна была герцогиня, чтобы её можно было провести на такой мякине.
Но был и иной путь… Когда ты подходишь к великолепной женщине, она заранее знает, что тебе от неё нужно. Конечно, такая привыкла к поклонению, её не удивишь страстным взглядом или дорогим подарком. Ей постоянно досаждают заурядные мужчины и несут всякий вздор, восторгаясь её красотой, и, естественно, ей все это смертельно надоело. И всё же красавице льстит тот факт, что мужчины лежат у её ног. Все, что нужно сделать, — выделиться из толпы восторженных поклонников. Но как? Да просто дать ей понять, что она ему совершенно безразлична! Сказать какую-нибудь колкость и отвернуться, но цинизм и наглость тут не помогут. Лучше всего произнести фразу как комплимент, продолжая вежливо улыбаться. Что-то вроде, «У неё лик мраморной холодной богини…» Всё это поможет опустить высокомерную особу на землю. Надо дать ей понять, что она не соответствует его представлениям о красоте, и это будет не оскорбление, а всего лишь справедливая оценка. В итоге, всем своим поведением он заставит её отличить его от остальных.
Женщина недовольна, когда мужчины слишком настойчиво домогаются её, однако чувствует, что в этом-то и заключается её власть над поклонниками. Каждый раз, разбивая сердца, она хладнокровно смеётся. Эта герцогиня, похоже, именно из таких. Значит, её начнёт мучить женское любопытство, почему он холоден к ней? Ей захочется пополнить им ряды своих воздыхателей или она тоже решит говорить ему колкости. Не следует огорчаться. Она всего лишь попытается вызвать у него интерес к своей персоне. И если только эта женщина добьётся своего, она сразу уничтожит его. Нет. Он по-прежнему будет холоден, и тогда герцогиня откажется от оборонительной тактики и перейдёт в наступление, чтобы понравиться ему, но уже не с целью сломить его оборону, а расположить к себе. В конце концов, её самообладание будет зависеть только от того, сможет ли она добиться полной победы над ним. А ведь ему именно это и нужно!
Да, но Кэтрин. С ней-то что делать? Вот это была проблема.
…В десятом часу возле входа в замок мелькнула тень, потом в свете газового фонаря обрисовался девичий силуэт, раздался шорох шагов по траве, он потонул в стрекотании кузнечиков и трелях цикад. Девушка меж тем прошла к дорической беседке и тут вздрогнула, заметив колонны тень.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
