Хотя расположены джойганские источники в Туве, добираться до них проще со стороны Бурятии. От ближайшего небольшого, затерянного в горах тувинского посёлка до них извилистого таёжного пути километров двести - двести пятьдесят с гаком. И, практически, безо всяких дорог. Тувинцы добираются до Джойгана на лошадях или ездовых оленях. Прямо через горы.
От Орлика, - райцентра Окинского района Бурятии до источников Джойган, - всего сто семь км. Сто километров езды на «уволенном со службы» армейском вездеходе. «Джип» не пройдёт. И ещё семь - верховой езды или пешего хода по вполне приличной туристической тропе через джойганский перевал. Под перевалом мы в тот вечер и заночевали
Позади у нас остались тысячи километров федеральных трасс «М-5», «М-51» и «М-53». Много, очень много чего интересного было на тех дорогах. В частности на «М-53» (Новосибирск - Иркутск) за окнами нашего «джипа» не раз и не два проплыли огромные поля конопли прямо вдоль шоссе. Особенно много таких полей было в Красноярском крае.
Потом пошло великолепие прибайкальской тайги. И, наконец, прямо с шоссе распахнулась огромная, величественная ширь Байкала. Горизонт обрамили его подёрнутые туманной дымкой прибрежные хребты. После был бодрящий холод кристально чистой байкальской воды. Несколько минут ритуального омовения и медитативной работы с энергетикой места. Потом заправка бензином до предельной полноты баков и вперёд по Тунганской долине Бурятии. Вначале по нормальному шоссе, после - по грейдеру. За посёлком Монды долина сузилась до ущелья, в котором и пришлось тогда заночевать.
А с утра пораньше, за перевалом в верховьях Окинской долины Саянская тайга своеобразно поприветствовала нас. Вначале на дороге перед машиной довольно долго простоял в глубокой задумчивости один глухарь. А полчаса спустя через фейдер прямо перед нами прошествовал целый "мальчишник" из трёх больших красивых птиц.
Уже ближе к Орлику, райцентру Окинского района, когда слева и справа от дороги всё чаще пошли хутора, дорогу трижды перекрывали стада овцебыков и местных мохнатых коров, пасущихся без всякого присмотра. Дальше, последние полсотни километров до Орлика, дорога по большей части вилась между скалами и берегом реки со вполне русским названием Ока.
В Орлике мы оставили на полтора месяца наш хорошо потрудившийся джип, и пересели на надёжный, армейский в прошлом вездеход. Мы с Сергеем - в кабину. Евгений с Димой - в кузов. Что лучше, - вопрос, однозначного ответа не имеющий. Наверху и виды лучше, и воздух свежее. Хотя скачущий и мечущийся из стороны в сторону кузов - не лучшее место для путешествия. В кабине сиденья комфортней. Но те же скачки под самый потолок, плюс духота. День был по-настоящему жаркий.
Наша урывочная беседа в кабине вездехода, при всей её интересности, поневоле оказалась достаточно лаконичной. В первую очередь, из-за постоянного риска прикусить на ухабах язык.
Хозяина и водителя ЗИЛа -131. взявшегося «забросить» нас под Джойганский перевал, звали Баир. Несколько лет назад он уволился досрочно из армии в чине капитана. В свои без малого сорок лет, стройный, высокий, сухощавый и гармоничный в движениях Баир выглядел живым воплощением древних воинов Гэсэр Хана. Как раз возле холма с древней каменной «стрелой Гэсэра» на его вершине и завязался, по сути, наш разговор.
Очень характерная для сынов Азии тактичность и вежливость удачно сочетались в Баире с живым, гибким умом и неплохой образованностью. Конечно же, живущему в таёжной глуши отставному армейскому капитану сложно было б сравниться по своим знаниям с профессором истории культуры Бурятии. Зато все местные достопримечательности, народные обычаи и традиции были живой тканью мира, в котором он жил.
Здесь неуместно касаться тем личной жизни, озвученных тогда в нашем с Баиром разговоре. Да и фразы, относящиеся к оставшейся для нас в прошлом службе в Вооружённых силах, тут пересказывать ни к чему. Рассказ Баира о повадках местных волков и медведей был очень интересен. Но он тут как-то не в тему. А вот тема местных обычаев и традиций прямо-таки рвётся из памяти на эти страницы.
Вряд ли удастся восстановить здесь всю последовательность фраз и тем. Но отдельные фрагменты разговора, послужившие своеобразной затравкой для последующей нашей обстоятельной беседы вечером у костра под Джойганским перевалом, здесь упомянугь, безусловно, стоит.
Завернув по дороге в маленький посёлок с весомым названием "Саяны" и оставив там попутчика, мы направились теперь уже напрямую к Джойгану. С широкой и совершенно плоской долины, в дальнем краю которой расположился этот последний на нашем пути посёлок, мы свернули в долину реки Сенца. И сразу остановились возле невысокой, но крутой, скалистой горы.
Баир вышел из машины и встал лицом к горе в позе глубокого почтения, чуть склонив голову. Как и во многих других культовых местах Бурятии, здесь стояло увешанное ленточками дерево. И по земле около него было разбросано множество монет. Я тоже вышел из кабины и встал неподалёку от ЗИЛа.
Выполнив ритуал почитания, очень напоминавший со стороны короткую медитацию или молитву, Баир повернулся к нам и произнёс:
- Оставьте здесь по монете.
- Граница?
Мы уже знали, что означают подобные деревья с ленточками и с разбросанными вокруг них монетами и бутылками из-под самых разных напитков. Такие места, обычно, обозначали на тропе или дороге границу между территориями, подведомственными двум разным шаманам.
- Нет, там, на горе «стрела Гэсэра»
- Стрела Гэсэр Хана?
- Да.
- А как она выглядит?
Мелочь у нас в карманах, конечно же, нашлась. И при том, в тайге совершенно никому не нужная. Лишние граммы груза, которого и без того было в избытке.
- Большая каменная стрела. Лежит на вершине и показывает туда. Баир махнул рукой куда-то, примерно, в сторону юго-запада. И направился к кабине ЗИЛа, обходя машину спереди.
- А почему именно туда?
- Защищает от врагов.
Мы тронулись, постепенно набирая скорость, по вполне приличному просёлку, очень скоро переставшему быть приличным.
- А вообще-то в Бурятии, что больше распространено, какая религия?
- Официально - Буддизм. Но шаманов тоже почитают.
- Двоеверие получается.
Баир промолчал, ловя колёсами дорогу. *
- А следы какой-нибудь ОЧЕНЬ ДРЕВНЕЙ религии у вас сохранилась?
- Предания сохранились о защитнике народа Гэсэр Хане. Почитание Высших Духов есть. Этим шаманы занимаются.
- А ещё чем шаманы занимаются?
- Это лучше у них самих спросить. А вообще, они людям помогают. Болезни лечат
Разговор перешёл на другие темы и как-то постепенно затих. Жара. Дрёма. Качка и скачки машины. Лишь когда поперёк дороги пошли бревенчатые изгороди пастбищ с воротами из задвигаемых в забор брёвен, спать расхотелось. Передвижка брёвен вручную бодрит. Разговор возобновился и почти сразу всплыла тема Тувы и тувинцев.
- А с соседями вы как?
- С какими соседями?
- Теми, которые за перевалом.
- Нормально. Ладим, как правило. Шаманы в Туве сильные. Когда наши и их охотники поспорят из-за чего-нибудь всерьёз, плохо бывает.
- То есть?
- Когда тувинцы своих шаманов на помощь зовут, и те колдовать начинают, то аж шорох по деревням идёт.
- Это как?
- Люди и животные болеют. Пожары случаются.
- Сильны Духи Тувы?
- Шаманы у них сильные.
Дальнейший разговор коснулся тем, которые здесь излагать было бы неуместно. О способности сибирских шаманов влиять на окружающий мир, «работать» с погодой, лечить и наводить порчу я знал не меньше Баира. А о принципах действия основных методик Шаманизма мне было известно намного больше, чем ему.
- Мы проехали мимо нескольких целебных минеральных источников, расположенных по склонам долины Все кроме одного-далеко от дороги. На большой привал, совмещённый с обедом, остановились после трёх часов езды, перед одним из притоков Сенцы. Там Баир быстро надёргал спиннингом на искусственную самодельную муху с десяток приличных хариусов и отдал их нам. «Сделаете себе уху на ужин».
Когда мы ближе к вечеру подъехали под самый перевал и выгрузили из машины рюкзаки, лодки и сумки, от ужина с нами Баир категорически отказался. Ночевать в охотничьей избе под перевалом ему не хотелось, и потому он сильно спешил добраться на ночлег к своему родственнику, мимо небольшого хутора которого мы проехали около часа назад.
Вернуться сегодня домой в Орлик Баир уже никак не успевал. По такой дороге и при дневном-то свете нам понадобилось на сотню километров больше пяти часов чистой езды. Это без учёта нескольких коротких остановок и одного большого, почти часового привала.
Впрочем, была ещё одна остановка минут на 15-20. Уже почти на подъезде к перевалу мы встретили бурятского шамана, едущего с верховьев долины навстречу нам. Бородатый, загорелый дедок, на вид лет шестидесяти с небольшим, ехал верхом на мохнатом коньке, ведя за собой четвёрку низкорослых и мохнатых вьючных лошадей.
