– Мортимер, куда это вы направились?
Она обернулась, поднимая руку:
– Что это? Гудит.
Все смотрели на нее с разной степенью недоумения и любопытства.
– Гудит?
– Где?
– Наверняка у нее в голове, – пробормотал Вуд.
– Ветер гуляет, – подхватил Фейхман.
Келдыш смотрел внимательно.
– Что вы слышите, Мортимер?
– Гудит, – повторила Агата и, отвернувшись от них, пошла по еле освещенному коридору: лишь через несколько шагов появлялись светильники, расположенные почему-то на полу – и оттого по стенам и потолку из плохо обработанного черного гранита метались длинные тени.
– Эй, ты куда?
– Мортимер!
– Да ну ее, у нее очередной заскок!
Агата не обращала внимания – гул притягивал, почему-то очень важно было посмотреть на эту машину… если это была машина… и вовсе даже не машина…
Как-то ниоткуда появился Келдыш, пошел рядом, сцепив за спиной руки. Шум не делался громче или ближе. Но Агата знала, что идут они правильно.
Наплыл серый проем, и они вышагнули на металлическую площадку. Агата взялась за перила, посмотрела вправо-влево. Вниз. Услышала, как за спиной охнула Ирма и выругался Вуд. Далеко внизу и по сторонам – куда доставал взгляд – тянулся огромный клубящийся котлован. Смесь черного, бурого, серого с редкой примесью бордового, изредка – ярко-красного, как раздувающиеся искры в костре, – все это напоминало варево в жерле вулкана, но без его испепеляющего жара. Агата, не задумываясь, протянула руку над пропастью: ни тепла, ни холода, ни даже ветерка, словно воздух над котлованом был высосан.
– Что это такое? – Вуд вцепился в ограждение. Келдыш непринужденно облокотился о перила рядом.
– Это, дорогие мои историки, то, во что практически превратилась наша столица в последнюю Магическую войну.
– Вот дьявол! – с отвращением сказал Вуд.
Келдыш кивнул:
– Вот именно. Когда читаешь об этом или смотришь видеозаписи, все выглядит не так…
– …ужасно, – тихо сказала Ирма.
– Ужасно, – согласился Келдыш.
Мальчики перегнулись через перила, вглядываясь в странное варево внизу.
– Но… что это?
– Эксперименты с материей. Превращение мертвого в живое.
Агата посмотрела по сторонам – площадка тянулась кольцом по периметру всего котлована. Кое-где на ней виднелись люди.
– И что – это оставили как экспонат для музея, да? – Дьячко опасливо держалась у стены. – Как напоминание?
– Экспонат… – пробормотал Келдыш. – На самом деле его просто не смогли уничтожить. Последний очаг… язва на теле столицы, которую мы не смогли выжечь.
Агата перегнулась через перила, вглядываясь в глубину котлована. Он был здесь, вдруг подумала она. Келдыш был в столице во время войны. Тогда он был уже совсем взрослый и все помнит, не то что я… ничего не помню… даже маму…
Ее крепко взяли за локоть.
– Осторожнее! – резко сказал Келдыш. – Вы же не хотите туда упасть? Впрочем, это вам и не удастся… Видите? – Он показал вниз, и, напрягая глаза, школьники увидели почти прозрачный козырек, идущий по периметру котлована. – Одно время среди самоубийц столицы стало модным кидаться в Котел…
– Котел?
– Так его называют. Можете прогуляться вдоль. Вон там, слева, бывают интересные миражи – то ли радуги, то ли северные сияния. Вуд, дайте руку Дьячко. Идите, Таня, идите, вы храбрая девушка. Вот умница! Кисова, Фейхман, не теряйте времени. Сфотографируйтесь на фоне Котла – потрясающие получатся снимки, можете мне поверить.
Ирма поглядела на Агату выпуклыми коровьими глазами – жалость в них, мелькнула, что ли? – кивнула.
– Пошли, Марк. Если Дьячко грохнется в обморок, Вуд просто удерет.
Привалившись к перилам спиной, Келдыш провожал учеников взглядом. Агата бездумно наблюдала за подымающимися то там, то тут тонкими сизыми дымками. Когда учитель повернулся к ней, тон его был деловым и требовательным:
– Итак, вы услышали гул, Мортимер?
– Как все, – равнодушно сказала Агата.
– Не все, далеко не все, – возразил Келдыш. – Гул?
– Сначала я подумала: машина. Но это… – Она рассеянно нахмурилась. – Как будто взяли всякие звуки: слова из разных языков, лай, карканье, жужжание, журчание… я не могу… ну, все-все-все звуки на свете! Взяли, размешали, раздробили, растянули или ускорили… Он что, так говорит? Он разумный?
– Да вы просто поэт, Мортимер! – сказал Келдыш, и не было в его голосе никакой издевки.
Агата угрюмо посмотрела на него.
– Но ведь вы тоже это слышите?
– Я – это я! – раздраженно отозвался Келдыш. – А вы не могли этого слышать. Не должны были.
Он закрыл глаза, словно зрение мешало ему думать, но и под опущенными веками глазные яблоки беспокойно метались.
– Разве что… – сказал он почти про себя. – Созданье позвало созданье.
– А?
Сгорбившись, Келдыш навалился на перила.
– Что вы чувствуете, глядя на все это? А, Мортимер?
– А вы? – неожиданно спросила она.
Учитель вскинул голову.
– Вы ведь видели все это… – Агата показала вниз. – Живьем. Во время войны, да?
С мгновение он молчал. Потом сказал холодно:
– С чего вы взяли?
– Догадалась. – Агата оглядела стены музея, окольцовывающие Котел. – А это не опасно… я имею в виду, ведь здесь так много магических предметов… действующих? Если это… вырвется и проглотит их? Что будет?
Келдыш хмыкнул:
– Забавно, что именно вы об этом спросили!
И прежде чем она поинтересовалась, что тут такого веселого (хотя вряд ли бы он ответил), резко оттолкнулся от перил.
– Идемте приводить Дьячко в чувство. Интересно, чего она боится – магии или высоты?
Агата бросила последний взгляд на Котел. У нее не было страха – или отвращения. Ей казалось, что она встретилась и прощается с кем-то или чем-то давно знакомым. Короткая красная вспышка прорезала серый полумрак. Келдыш даже не оглянулся.
– Салют в вашу честь, Мортимер!
* * *
– Академия магии.
Огромное здание в форме трилистника. В самом центре высится треугольная башня – такая длинная, что шея заболит, пока увидишь растворяющийся в небе тонкий шпиль. Келдыш хмыкнул:
– Башню задумал Алакдел Возвышенный. Она могла бы быть еще выше, если бы он не скончался – вовремя, по мнению многих. Хотите зайти?
– А можно?
Вместо ответа Келдыш взбежал по черным мраморным ступеням и приглашающе распахнул зеркальную дверь:
– Прошу!
Воображает, подумала Агата. Они прошли мимо дежурного, поприветствовавшего Келдыша как давнего знакомого. «Студенты», – бросил Келдыш, дежурный закивал.
Черный мраморный вестибюль был чем-то похож на Музей магии. Вызывал такую же робость. И любопытство. Келдыш показал на три одинаковых прохода.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
