— Могу предложить свою алхимию, — он положил на стол жёлтую капсулу. — Пилюля, вызывает ощущение счастья, прилив сил и бодрости и притупляет чувство боли. Стоит… два серебряных… как вы их назвали?
— Данаг, — напомнил он. — Основная валюта — серебряный данаг, а золотые роллы — это для дорогого товара.
— Так вот, два данага за пилюлю.
— Первая бесплатно, я должен проверить действие.
— Хорошо, — не стал спорить Женя. — А как вы проверять…
Договорить он не успел, торговец уже отправил капсулу в рот и проглотил. Потом он зажмурился и принялся о чём-то думать.
— Порвёт старика, — угрюмо сказал Женя.
Но старик очнулся уже секунд через двадцать, никакого наркотического опьянения не было заметно.
— Да, они стоят этих денег, по два данага за пилюлю, стало быть, за двадцать пять пилюль даю золотой ролл.
Тут я услышал самый тяжёлый вздох в моей жизни. Женя вынул из рюкзака пакет и начал отсчитывать капсулы, что лежали там россыпью, с каждой у него едва слеза не падала, но отсчитал целых две сотни, взяв восемь роллов.
— Что-то ещё можете сказать о ночном вихре? — уточнил я.
— Только то, что уже сказал.
— Давайте сверим часы, — предложил я.
Сверили, оказалось, что по местному времени сейчас восемь часов вечера. На всякий случай я завёл золотые часы, которые так и не отдал торговцу.
Попрощавшись с ним, мы вышли на улицу. Картина ясная, часа за полтора до начала мы сходимся в ратуше, готовимся к обороне, а потом ждём. Как только открывается окно, прыгаем туда, последние прикрывают остальных, а потом прыгают сами. А потом? А потом это всё забудется, как страшный сон.
— Ты запомнил, как назад идти? — спросил я Женю, когда мы вышли на улицу, снова налетел ураганный ветер и, кажется, стало холоднее.
— Я ещё кое-что запомнил, — сказал он, указывая куда-то в конец улицы. — Там дом неразграбленный.
— И зачем он нам?
— Видишь ли, если я правильно понял вывеску, это дом местного лепилы.
— И?
— Там есть кое-что… — он вздохнул. — Ну, там, инструменты, перевязочный материал и всё такое.
— И обезболивающие средства, — добавил я.
— Ну, да, видишь ли, я вообще-то партию вёз, а мне потом голову снимут за таблетки.
— Ладно, пошли, только быстро.
Вывеска была своеобразной, надо обладать очень развитым воображением, чтобы определить, что это именно дом врача. Но, когда мы, выломав замок с помощью топора, оказались внутри, в нос ударил ощутимый запах карболки. Точно, медициной здесь занимались.
— А как ты собрался лекарства определять? — поинтересовался я. — Там ведь язык непонятный.
— Если ты заметил, — он сунул мне под нос монету. — Тут в ходу, кроме местного наречия, ещё и латиница.
— И?
— Если есть латиница, то есть и латынь, а на латыни принято писать название лекарств.
Тут бы я поспорил, традиции могут сильно различаться в разных мирах.
— А ты заметил, что барыга с нами на русском говорил?
— Это да, но, подозреваю, барыги тут полиглоты, они с каждым клиентом на его языке говорят, будь он хоть русский, хоть папуас с Новой Гвинеи.
Так, за разговорами, мы прошли в кабинет местного врача. Тут нашёлся и шкаф с лекарствами. Часть лежала просто так, на столе и в многочисленных ящиках, но основное было закрыто на замочек. Повезло нам, что настоящие стальные сейфы тут не в ходу, ворам раздолье. Замочек удалось отломать одним ударом обуха. Женя немедленно зарылся в шкаф по пояс.
— Так, слабительное и рвотное, а это что? Ага, спирт. Держи.
Я забрал у него стеклянную бутыль литра на два.
— Смотри! — он просиял и показал мне склянку, на две трети заполненную порошком непонятного цвета. — Читай, что там написано?
— Morphine sulfate — прочитал я. — Это латынь?
— Да неважно, морфин употребляют в виде двухпроцентного раствора, прикинь, сколько тут доз.
Мне очень сильно захотелось его пристукнуть. Тут он снова полез в шкаф. Минуты через две послышался новый восторженный вопль. В руках у него оказался пакет из плотной бумаги с каким-то порошкообразным содержимым.
— Я миллионер, — заявил он. — Если не убьют, конечно, тут товара на… короче, кокаин у нас — один из самых дорогих препаратов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Идём уже, — предложил я.
— Сейчас, — он произвёл окончательный обыск, разжившись ещё двумя бутылками сиропа от кашля с ингредиентами такого свойства, что парой ложек слона свалить можно, потом ещё выудил пузырёк граммов на двести с какой-то настойкой. — Всё, можем валить.
— Вижу, ты в лекарствах разбираешься, — признал я.
— Так я на фармацевта учился, — сообщил он, — не доучился немного, закрыли меня. Потом выпустили, но остался без диплома.
— Ясно всё с тобой, идём дальше.
Глава пятая
— Ну, узнали чего? — встретил нас у входа дядя Паша, который сейчас старательно пилил ножовкой по металлу стволы огромного ружья. Сталь попалась крепкая, работа продвигалась с трудом.
— Узнали, — я присел на стул у входа, видимо, предназначенный для переобувания хозяев. — Если всё пойдёт правильно, ночью мы попадём обратно.
— Это точно? — из двери гостиной тут же высунулась мамочка. — Вы точно узнали?
— Точного ничего быть не может, — тут же заявил Женя. — Барыга местный так объяснил, мол, в полночь приходите на сеновал… ну, то есть, в ратушу. Там будет… А что там будет?
Он повернулся ко мне.
— Должен открыться портал, не уверен только, — объяснил я.
— Так идёмте скорее, — тут же засобиралась мамочка. — Я сейчас детей подниму.
— Вообще-то, всё случится в полночь, а сейчас пока… — я вынул золотую луковицу и открыл крышку. — Без пяти девять. Успеем, можно не торопиться.
— А ты не забыл, — Женя выдернул зубами пробку из бутылки с сиропом от кашля, сделал глоток, потом продолжил: — что в момент открытия портала будут происходить всякие нехорошие вещи?
— Да, это важно, — сказал я. — Торговец объяснил, что там будут происходить атмосферные аномалии, будут бить молнии, а ещё соберутся твари со всей округи.
— Исходя из этого, — продолжил Женя, — следует пойти туда уже сейчас, а уже там дожидаться прихода… прихода тварей. Держать их проще, когда мы в доме, на улице нас сожрут.
— Именно так, — подтвердил я. — Поэтому собирайтесь и валим в ратушу. Возможно, торговец ещё там…
— Тихо, — перебил меня дядя Паша. — Слышите?
Я замолчал и прислушался, где-то слышался скрежет, или не скрежет. Такой звук получается, если ножом царапать камень.
— Мы готовы, — заявила мамочка, выходя в прихожую, в каждой руке она держала по ребёнку.
Видимо, она сказала это слишком громко, настолько, что притаившаяся в темноте тварь моментально отреагировала на её слова. А может, просто увидела подходящую добычу. Тощая тварь серого цвета с шипением спрыгнула с потолка и, ухватив младшего мальчика за куртку, потащила его в коридор.
Пацан немедленно разразился визгом, достойным корабельной сирены. Рядом так же бодро голосила мама, которая, к счастью, смогла удержать руку ребёнка, а потому тварь, несмотря на всю свою немалую силу, не смогла утащить двойной груз. Я вскинул ружьё, но стрелять не стал, мог зацепить своих. Примерно так же подумал дядя Паша, бросившись наперерез твари, он выстрелил прямо в упор, тварь противно взвизгнула, но добычу не выпустила.
Ситуацию, как ни странно, спас Женя, который подскочил сбоку и с размаху опустил мачете не лапу твари, сил у него было немного, поэтому отрубить сразу не получилось, он ударил ещё раз, потом ещё, наконец, тварь, оставшись без лапы, которая так и осталась на воротнике мальчика, попыталась уползти в тёмный коридор. Но тут я, обнаружив, что препятствий больше нет, вскинул ружьё и выстрелил. В стволе была пуля, которая разворотила живот твари, следом добавил в голову, разметав её в клочья. Тело монстра ещё некоторое время извивалось на полу, потом окончательно затихло.
— Дайте свет, — приказал я.
