«Ну, смотри», — ответила ему. Расписала примерно, что будет на первом занятии, чтобы он имел некоторое представление.
И мы забили время из расчета, чтобы спокойно посидеть в кафе после тренировки, здесь же, в фитнес Клубе и поговорить об этом.
Первое занятие прошло нормально. Влад старался, но задавал много вопросов. С моей же стороны нужно было уследить, чтобы он ничего себе не потянул от чрезмерных стараний и понял принцип работы рук и ног. Фехтование с гимнастическим шестом, легким по весу для первого раза Владу сначала показалось несерьезным, но потом и он согласился с тем, что нужно идти от простого к сложному. Я попросила его пока не расчехлять телескопический шест, но обещала, что до него очередь тоже дойдёт. Несмотря на его желание охватить всё и сразу, он меня заверил, что так и поступит и оставил шест в персональном шкафчике Клуба, чтобы не искушать себя.
После занятия мы разошлись, чтобы привести себя в порядок и условились встретиться в кафе. Мне ещё хотелось поплавать, но я не взяла купальник и вообще не знала, что здесь есть бассейн. А он был хороший, глубокий и с не хлорированной водой, каким я запомнила свой школьный бассейн, в котором у нас проходила физкультура и где я однажды чуть не утонула. Плавать я научилась намного позже, с хорошим инструктором, который отбил у меня боязнь воды и глубины.
— Теперь про наши тренировки, — Влад отпил свежевыжатого сока и посмотрел на меня. Я тянула через соломинку молочный коктейль.
— В смысле? — с непониманием воззрилась я на парня.
— Я буду тебе платить.
— Нет. Я же объяснила, что этого делать не надо. Мне нужен зал для тренировок. Ты уже оплатил мне Клуб и за это тебе огромное человеческое спасибо, — спокойно объяснила я.
— Но твоя услуга неоценима. На Западе за час занятий берут много, — его ответ позабавил Лею. Она пошутила мысленно: «В таком случае, сколько стоит один час тренировки с Вейдером?»
— Тема закрыта, хорошо?
— Хорошо.
Разговоры снова сместились на Звёздные войны и потекли в спокойном русле. Так прошел мой первый официальный день в качестве тренера и в обществе нового знакомого. Однако я даже не подозревала, что лента социальных сетей уже полна наших фотографий и нелепых заголовков в духе: «Ильнев завёл себе подружку». Я об этом безумстве даже не подозревала, потому что мне просто некогда было сидеть в сети. С утра уезжала в Клуб, чтобы поплавать в бассейне. Днём назначали тренировку. Я приезжала под вечер, шла с Родни на вечернюю прогулку. Жизнь стала насыщенной. Мне нужно было восполнить навык рисования, и я зарисовывала всё, что попадалось мне на пути, вплоть до Влада. Скетчи в толстой тетради до моего «попаданства» и после, почти не отличались стилем прорисовки, чему я была несказанно рада. Получалось, что с Владом я стала проводить больше времени. Мы разговаривали на разные темы и просто были благодарны друг другу за это. Тогда-то мне Влад и рассказал про своих фанаток, опасных, непредсказуемых, из-за которых у него возникали проблемы с прессой и коллегами по цеху. Но у полиции на них было мало улик, и завести на группу дело так и не могли. Среди них были умельцы уходить от закона и штрафов. Поэтому Влад обзавёлся охраной, камерами наблюдения и едва ли не частоколом отгородил свой загородный дом. До всех этих мер к нему как-то залезли в дом и едва не убили, что само по себе было бы просто немыслимо, и выражение «любить до смерти» приобретало зловещий смысл. В общем, неприятно.
— Их называют сталкеры. Это опасный вид так скажем фанатов, которые считают кумира своей собственностью. Их представление о мире искажено. Они готовы на всё для достижения результата, вплоть до убийства. Такая группа сколотилась пару месяцев назад и от их действий страдает всё мое окружение. Но нет концов. Их или предупреждают об облаве или есть среди них одарённые.
— Кого ты называешь одарёнными? — спросила я осторожно.
— Людей с паранормальными способностями. Их на самом деле не так много, как обычных людей, но по сводкам на десять тысяч приходится один такой уникальный человек. Беда лишь в том, что многие свои силы направляют во зло и таких личностей сложно отследить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Тёмная сторона Силы скрывает всё, — сказала я фразой Йоды.
Влад грустно улыбнулся.
Поэтому он просил меня быть осторожной, носить с собой перцовый баллончик, а лучше соглашаться, чтобы меня подвозили до дома. И я соглашалась, потому что быть покалеченной ненормальными психами не входило в мои планы. Инстинкт самосохранения: Лее нужно вернуться домой, а мне — найти способ её вернуть.
Неделя ежедневных тренировок и встреч с Владом обернулась трагедией. Слухи обо мне раздули до невероятных высот.
Паша на это купился.
Он написал мне огромное сообщение, после десяти пропущенных от него звонков: столько я увидела на дисплее телефона, едва поставила его на зарядку. Кто же знал, что произойдёт подобное? На тренировке я поставила телефон на беззвучный режим, а потом у меня села зарядка, но я даже не запаниковала, да и к чему? Ведь мы с Пашей общались утром, всё было хорошо. Милые смайлы, сердечки, мишки, слова любви, клятвы.
Теперь же я ощущала, что подо мной разверзается пропасть. Это был поток обидных слов и ругательств. Паша писал о предательстве, о том, что я встречаюсь с другим мужиком за его спиной. И прострочил он это вперемешку с голосовыми сообщениями. Его голос срывался. По времени все сообщения были отправлены с разрывом в полчаса. Его голос был груб, звучал эхом в каком-то помещении, я слышала поезд, гудение клаксонов машин. Едва дочитав до конца сообщения, я тут же ему перезвонила. Но теперь трубку не брал он. Был вечер. Родители ужинали на кухне, я должна была присоединиться к ним, но мне сейчас было не до этого. Мой мир рушился по чьей-то нелепой прихоти. Слухи, не имеющие под собой реальных подтверждений.
«Да какая муха тебя укусила? О чём ты вообще говоришь? Что за обвинения с пустого места?» — Написала ему в сообщении и не сразу получила ответ: в виде фотки, где я была запечатлена у машины Влада, у Клуба с ним, в самом клубе в кафе. Снимок был сильно увеличенным и не качественным. Кто-то снимал с большого расстояния. И ещё несколько провокационных фото, явно склепанных на скорую руку.
Я закрыла дверь прямо перед носом Родни, пытаясь успокоиться, но не выходило. Меня трясло. Я чувствовала, что и Сила сейчас разгуляется по комнате. Воздух накалялся. Я перестала слышать Лею в голове. Только звон в ушах и стук сердца. Я перезванивала снова и снова, пока Паша не взял трубку. Он молчал.
— Ты больной мне такое выговаривать?! Я тренирую его по фехтованию! Что тебе там понаписали, что я с ним?! Это чушь! Слышишь?! Чушь, всё чушь!! Что молчишь?! Ответь! Паша?!
Он отключился. Я перезвонила, но теперь он намеренно сбрасывал звонки. Тогда я решила заглянуть в соц.сеть, чтобы достать его там.
Открыла свою страницу и тут на меня вылились помои жёлтой прессы: сообщения от каких-то людей, подставные фотки, признания и угрозы. Я была в ужасе. Листая в панике сообщения, я пыталась найти нашу с Пашей переписку. Он был в сети. Он меня удалил из друзей. Я не могла ему ответить. Сообщения не проходили.
Мир закачался, потемнел. Я услышала хлопок у самого уха. Звуки бьющегося стекла, топот ног и смазанные силуэты. Меня встряхнули. Рядом громко лаяла собака.
— Соня?! Надя, скорую!
— Не надо… скорую…, — прошептала я осипшим голосом. Комната плыла в глазах, занавеска летала в порывах ветра. Было холодно. Мне показалось, что рядом стоял мандалорец. Его голос тронул сознание, но силуэт сформировался в отчётливую фигуру моего отца, ещё секундой ранее являющейся странной проекцией неведомого мира.
Папка закутал меня в одеяло, поднял, понёс.
— Надя, вызвала? — его голос отдавался у меня в затылке.
— Да, уже в пути, — голос мамы был где-то далеко.
— Опусти щиты и надень обувь, здесь кругом стекло. Родни, на место, я кому сказал?
Отец нёс меня в зал. Пол захрустел под его ногами. Я ощущала себя потерянной, истощённой. Миры снова сливались в один. Может быть это наш конец. В какой-то момент я почти осознала бесконечное падение в никуда и открыла глаза. Не сразу проступили звуки. Я ощущала себя разбитой, словно после болезни.
