твое беспокойство. Попробуй сконцентрироваться на чём-то одном. Вот например… — Марго взяла со стола спелое яблоко и поднесла к лицу Вари. Та взяла его и вперилась во фрукт взглядом, словно желая прожечь насквозь.
— Хорошо… Так… Это яблоко…
— Не тужься ты так. А то от твоих стараний тут пахнуть будет кое-чем другим, — впервые за все время пошутила Марго. Получилось довольно глупо.
— Не смешно! Дайте мне время.
Варя закрыла глаза, расслабилась, сделала глубокий вдох ртом, выдохнула и с невероятной нежностью и спокойствием посмотрела на яблоко, тихонечко принюхиваясь к нему. Вдруг она почувствовала легкий аромат осеннего ветра, убаюкивающий сладкие плоды. За ним последовало пение птиц, сидящих на изогнутых ветках. Она увидела длинное здание, похожее на ферму. Ощутила вкус сочного кисло-сладкого фрукта, оставляющего сок на ее губах. Она чувствовала себя так, будто сотни раз была в тех далёких краях, где выросло это яблоко.
— Это что-то невероятное! — прервала видение Варя. — Я его чувствую! — Она нехотя положила яблоко на стол. — Мне кажется, что я видела, как оно растет. Из самой семечки. Представляете?
— Ты молодец! — поддержала Марго. — Теперь попробуй дышать носом. Только осторожно, не торопись.
Варя окинула взглядом кухню, сосредоточилась и снова втянула воздух носом. Она почувствовала, как все ароматы, до этого переплетенные воедино, разделились, находя свое место, будто расставленные по полкам книги. Она наблюдала, как лесоруб рубит дерево, как стальные диски распиливают ствол на доски, как столяр водит по ним рубанком, сверлит и покрывает лаком, и они становятся столом и стульями. Она смотрела, как плавят металл, разливая его по формам для кухонной сантехники. Видела, как окрашивают нити в огромных чанах с красками и как тонкая игла выводит ими рисунок на белой скатерти. Любовалась бескрайним золотым полем пшеницы, чувствовала пот комбайнёра, собирающего хлеб. Она проживала жизнь вместе с Васей — с самого яйца в гнезде, ощущала, как он пробивает крохотным клювом скорлупу, наблюдала его первый полет. Все это было настолько волнительно, что у Вари снова закружилась голова.
— Ну как ты? — Марго дотронулась до плеча Вари.
— Это удивительно! — пробормотала та, всё ещё находясь под впечатлением. — Вы тоже так можете?
— О, нет, у меня немного другая способность.
— Какая? — Варя встряхнула головой, приходя в себя.
— Я умею читать мысли! Но только тогда, когда смотрю на собеседника без очков.
— Ого! А где вы берете столько личин, для постоянной поддержки способностей? — Варя, осторожно поднесла к губам завтрак.
— Раньше покупала у одного знакомого, пока его не поймали и не отняли бизнес, — вздохнула Марго.
— Поймали? Это что, не легально?
— Нет, конечно. Люди наверху делают все возможное, чтобы не дать тебе полноценно развивать талант. Им не нравится, когда появляются такие, как мой знакомый, и поэтому они сразу убирают их с пути.
— И что же вы теперь будете делать? — медленно прожевывая кашу, поинтересовалась Варя.
— Теперь я буду надеяться только на тебя. Видишь ли, вещь, которую тебе нужно будет украсть, — это необычная диадема. В ее кристаллах содержится вещество, способное навсегда сохранить за тобой способности. Если захочешь, то и ты сможешь сохранить свои.
— А кто еще знает об этой диадеме? — наконец-то проглотила кашу Варя.
— Еще о ней знает мой друг Стас, которого ты вчера видела за этим столом… И, возможно, еще пара десятков людей, посвященных в существование личин. — Марго подняла взгляд вверх, обдумывая слова. — Сегодня эту диадему выставят на аукцион, а Стас выкрадет её. Я прочла в его мыслях, что делиться ею он не намерен. Поэтому и нужна ты, чтобы украсть украденное.
— Как все запутано… — протянула Варя, выглядывая в прихожую в поисках одежды «напарника». — А зачем тогда этот старик? Кстати, где он?
— Иннокентий Федорович сейчас на прогулке. Он необходим для первой части плана. Он помешает проведению аукциона, чтобы Стас смог сделать свое дело. Еще он отлично разбирается в живописи, поэтому сможет легко вписаться в компанию гостей, обратить на себя внимание.
— А какие у него способности? — Варя не спеша сделала глоток из кружки, ощущая частью сознания, как чьи-то смуглые руки собирают чайные листья в корзину, как южное солнце высушивает их.
— Увидишь, — загадочно улыбнулась Марго. — Он и сам пока не знает. Смотри, не проболтайся раньше времени. Он не должен знать ни о чем.
— А Вася? Что теперь с ним будет?
— Карр?! — проявил обеспокоенность сорока.
— Я не рассчитывала, что твой пернатый приятель получит какую-то силу, но птица есть птица. Когда видит червяков, обязательно их клюнет. Тебе придется оставить его на улице, где-то неподалёку от проходящего аукциона. Кто знает, возможно, и он сможет пригодиться.
В квартире послышался дверной звонок. Затем ещё один. Марго неторопливо встала из-за стола, надела очки и направилась в прихожую. Послышался звук открываемого замка, и через секунду в дверь ввалился Иннокентий Федорович. Он держался за рубаху, часто дыша, а на его морщинистом лице читался ужас.
— Со мной сейчас произошло что-то невероятное! Я не могу это объяснить. Это просто чудо какое-то, — пытался отдышаться старик.
— Иннокентий, успокойтесь! Что случилось? — Марго взяла его под локоть и усадила на банкетку в прихожей.
— Здрасте! — подошла к беседующим Варя, зажимая нос рукой. Разбираться в перегаре старика ей совершенно не хотелось.
— Свет! Свет погас в магазине, как только я туда зашел! Представляете? А это не просто ларек, это был огромный гипермаркет, — Иннокентий широким жестом показал просторы магазина.
— Ну и что такого-то? — ехидничала Варя.
— Что такого? А то самое! Сначала я подумал, что совпадение — авария там или ремонт какой. Я пошел в другой магазин, но и там случилось то же самое! Я испугался не на шутку, — перекрестился старик.
— А что вы хотели купить? — поинтересовалась Марго. — У меня дома есть все необходимое.
— Да чекушечку, чекушечку! Для храбрости… Видимо, небеса мне знак посылают, что пора завязывать пить. А еще… еще когда я поднимался в лифте к вам. Свет в нем тоже погас! Я закрыл глаза, и он снова включился. Чертовщина какая-то!
— Все правильно, дед. Алкоголь — зло! — все еще смеялась Варя.
Иннокентий смерил
